Дневник служанки - Лорет Энн Уайт
И, переваливаясь на распухших ногах, Дейзи направилась к выходу. Сердце тяжело стучало, но она была очень довольна. Дейзи Уэнтворт Риттенберг только что вернула себе часть своего былого очарования. Юная, задиристая, популярная у парней Дейзи, какой она была в школе, все еще жила где-то глубоко под слоем накопленного жира, среди бушующих в крови гормонов. Привлекательная и богатая, когда-то она могла осадить кого угодно, и, похоже, этот талант по-прежнему при ней. Да, в глубине души она все еще оставалась той дерзкой школьницей, которая сумела заарканить знаменитого чемпиона и секс-идола Джона Риттенберга, уведя его буквально из-под носа у сотен вешавшихся на него поклонниц.
Слегка пошатываясь, но продолжая торжествовать, Дейзи вошла в лифт и победно ткнула в кнопку первого этажа. Она и забыла, как это приятно – не отступить, отстояв свою позицию, а потом еще и нанести точный ответный удар.
Октябрьский воздух был свеж и прохладен, и Дейзи с наслаждением вдохнула полной грудью. Но когда она приблизилась к своему «БМВ», припаркованному чуть дальше по улице, сердце у нее екнуло: под дворник был засунут небольшой белый конверт. Трясущимися руками Дейзи потянулась к нему, открыла и достала листок бумаги, на котором было написано:
Я слежу за тобой, @Дейзи_День_За_Днем.
Я знаю, кто ты такая.
Тик-так, часики!..
Дейзи
17 октября 2019 г. Четверг
За две недели до убийства
По дороге домой Дейзи сжимала руль так крепко, что костяшки у нее на пальцах побелели. В горле у нее стоял комок, а давление подскочило.
«Успокойся, Дейзи. Стресс вреден для ребенка. Ты должна успокоиться. Дыши глубже, Дейзи. Сосредоточься», – твердила она сама себе.
Записка, которую она достала из конверта, лежала на пассажирском сиденье.
Дейзи понимала: тот, кто ее преследует, стал наглее. Почувствовал свою безнаказанность. Тик-так, часики?.. Это что – намек на бомбу с часовым механизмом? На то, что скоро что-то должно взорваться?
Автор записки явно знает ее ник в Инстаграме[2]– @Дейзи_День_За_Днем, – а значит, и о ее жизни он знает очень много: знает, что она ждет мальчика, что она и Джон недавно переехали из Колорадо в Ванкувер, что Джона скоро назначат на должность административного директора суперсовременного горнолыжного курорта, который вот-вот достроят в окрестностях всемирно известного Уистлера[3]. Он даже знает, какая у нее машина!
Выезжая на мост Беррард, Дейзи ломала голову, пытаясь вспомнить, обмолвилась ли она в соцсетях хоть словом о том, что сегодня собирается оформлять квартиру для просмотра по такому-то адресу. Нет, точно нет. Как же тогда автор записки узнал, где искать ее машину? Может быть, за ней следят?.. Что ж, эту проблему можно решить хотя бы частично. Она больше не будет работать, тем более что подготавливать к продаже чужие пентхаусы ей было противно. Мама… мама поймет, должна понять. Да и Джон будет рад. Он с самого начала был против того, чтобы жена работала. Джон говорил, что для нее это в любом случае неподобающее занятие, пусть она лучше сидит дома и заботится о будущем ребенке. А когда он появится на свет, она, скорее всего, тоже не будет работать, а останется домохозяйкой и матерью.
В салоне «БМВ» стало душно. Движение на мосту то и дело замирало, а потом машины снова начинали медленно ползти вперед. На другой стороне залива Дейзи мельком заметила вершины гор Норт-Шор, вид которых заставил ее мысленно вернуться к тем временам, когда она и Джон учились в школе. Они оба выросли на Северном берегу, на лесистых склонах хребта Норт-Шор, и учились кататься на лыжах на горе Граус. Познакомились они в старшей школе, в одиннадцатом классе начали встречаться. Ах, какие шикарные вечеринки они тогда устраивали!..
При мысли об этом Дейзи ощутила беспокойство. В те времена они позволяли себе вещи отнюдь не безобидные. К сожалению, тогда никто не сказал Дейзи, что много лет спустя их школьные проделки будут казаться ей глупыми и безрассудными. Никто не предупредил ее, что настанет время, и воспоминания о них будут возвращаться в самый неподходящий момент – как, например, сейчас, заставляя ее думать: «Нет, этого не могло быть! Я просто не могла участвовать в чем-то подобном!»
Дейзи крепче стиснула руль. Похоже, возвращение в Канаду не принесло ей ожидаемого успокоения.
«Мы были глупыми, – думала она. – Почти детьми. И мы слишком много пили. Подростки постоянно делают всякие глупости. Неумение противостоять давлению сверстников. Дурной пример. Стадный инстинкт. Смешай в равных пропорциях первое, второе и третье, и на выходе получишь что-то мрачное, жуткое, дикое».
Дейзи так глубоко задумалась о прошлом, что, вернувшись домой, с удивлением обнаружила пиццу, которую купила по дороге. Отпереть входную дверь одной рукой (в другой она, словно жонглер, удерживала сумочку и картонную коробку с горячей пиццей) было нелегко, но она справилась. Войдя в прихожую, Дейзи первым делом отключила охранную систему. В доме было безупречно чисто и пахло свежестью. Из прихожей была видна гостиная и задняя дверь дома, ведущая в уютный сад на заднем дворе. Сад всегда ее успокаивал, так произошло и сейчас. Дейзи с облегчением выдохнула, сбросила с ног уродливые кроссовки и босиком прошлепала с пиццей на кухню. Там она открыла коробку, достала огромный кусок, откусила раз, другой и застонала от наслаждения. Не переставая жевать, Дейзи стащила с себя тесное платье и поднялась наверх, чтобы переодеться в спортивные штаны и растянутую футболку.
Снова спустившись в кухню, Дейзи поставила чайник и доела пиццу, откусывая от нее огромные куски, словно ненасытная Сестра Сатаны из одноименного ужастика. Жадно жуя, она снова подумала, что это все из-за маленького паразита – он только и делает, что пожирает ее изнутри, управляя ее инстинктами и желаниями. Чтобы прогнать эту мысль, Дейзи снова пришлось сделать над собой усилие. Она понятия не имела, откуда у нее в голове появляются подобные образы. В последнее время она просто сама не своя.
Заливая кипятком чайный пакетик (травяной настой, никакого кофеина), Дейзи заметила записку, которую Джон оставил на
