Анна Данилова - Японская молитва
Она решила присесть: на дорожку. И как раз в это время услышала шаги за дверью. Впору было забираться от страха в шкаф. Да, это пришли явно по ее душу. Кто-то остановился и замер, вероятно, тоже прислушиваясь к звукам, доносящимся из номера. Наконец нерешительно постучали.
– Да… – сразу охрипшим голосом прошептала она, после чего повторила это чуть громче: – Да!
– Это я, Оля!
Лена только сейчас сообразила, что дверь заперта на ключ. Открыла, впустила сияющую утренними свежими красками Олю.
– Доброе утро, – улыбнулась девушка и, склонив голову набок и щурясь на бившее в глаза солнце, прошептала:
Видели всё на светеМои глаза – и вернулисьК вам, белые хризантемы.
Правда, красиво? Наверное, так и становятся поэтами… Чем больше читаю, тем больше вижу красивого вокруг… Пытаюсь сочинить что-то сама, но не получается: в голове постояльцы, закупка продуктов, уборка комнат…
Она вздохнула, но улыбка по-прежнему сохранилась на ее губах.
– Вам пакет, – вдруг вспомнила она, зачем пришла.
– Пакет?
Оля протянула сверток – небольшой прямоугольник, обернутый в коричневую плотную бумагу и перевязанный бечевкой.
– И откуда он у вас?
– Какой-то парень с «КамАЗа» передал, просто сунул, сказал: девушке с «Фольксвагена», она ночевала здесь.
– Что, даже имени не назвал?
– Сегодня здесь ночевала только одна девушка – это вы. Разве вы не ждали пакета?
– Скажите, мне никто не звонил?
– Кто-то звонил довольно долго, но, когда я подбежала к телефону, звонки прекратились, я опоздала. К сожалению, так часто бывает. Хозяин никак не может раскошелиться на радиотелефон, вот и бегаем по всей гостинице… Вы завтракать будете?
– Кофе… – она не отрываясь смотрела на сверток, не в силах предположить, что там может быть. Парик? Пистолет? – Если можно, чашку кофе и больше ничего.
– С молоком?
– Нет. И без сахара, – ответила она, хотя всегда пила с молоком и с сахаром. Она словно решила себя наказать и выпить кофе горький, как яд.
Оля ушла. Лена заперла за ней дверь лишь после того, как шаги девушки стихли на лестнице. Дрожащими руками развязала бечевку и развернула сверток. В нем оказался темно-синий пластиковый пакет, туго свернутый и скрепленный широким скотчем. Она порвала пакет, пока добралась до содержимого. Это были деньги. Приличная пачка долларов, перетянутая розовой резинкой. И письмо, явно написанное на компьютере и выведенное на принтере. «Привет. Как видишь, все идет по плану. Это твои деньги, а потому поступай с ними, как тебе заблагорассудится. Но я советую придержать их, ты же не знаешь, как дальше повернется жизнь. Ты меня хотя и не видишь, но я продолжаю тебя сопровождать. До следующей остановки. Ничего не бойся, твоя Н.».
Сердце ее билось, как если бы она узнала, что выиграла миллион. Хотя тут всего-то было пять тысяч долларов. Она успела их пересчитать быстрее, чем пришло осознание того, что ее с кем-то явно перепутали. Что ж, тем лучше. Она не знает никакой Н., ни с кем и ни о чем не договаривалась, а потому надо быстро садиться в машину и лететь в Москву, не дожидаясь появления здесь Тахирова! Мало ли девушек останавливается по всей трассе на «Фольксвагенах»…
– Хотите на дорожку еще одну хайку? – Оля провожала ее немного грустными глазами. – Вот, слушайте:
Как же это, друзья?Человек глядит на вишни в цвету,А на поясе длинный меч!
Лена чуть не выронила сумку. Эта девушка словно читала ее мысли. Действительно, как это можно наслаждаться видом цветущей вишни, когда у тебя на поясе длинный меч, призванный убивать? Как можно улыбаться этой милой девушке, зная, что у нее будут колоссальные неприятности, когда выяснится, что она отдала пакет с пятью тысячами долларов не той постоялице? Возможно, та, которой был предназначен этот пакет, появится здесь с минуты на минуту. Нет, медлить нельзя было ни секунды… Попрощавшись с Олей и поблагодарив ее за гостеприимство, Лена выехала с территории мотеля, развернулась и покатила по трассе. Мысль о московском женихе показалась ей еще более приятной и обнадеживающей. Уж в Москве-то ее точно никто искать не будет.
По дороге она заехала на заправку, залила полный бак бензина, там же ей повезло разменять пятьсот долларов у хозяина кафе, улыбающегося беззубого азербайджанца в белом костюме и в смешных узконосых белых же башмаках. Он предлагал ей попробовать яичницу с помидорами, но она и слышать ничего не хотела о еде. Мысли ее метались от Тахирова к незнакомке «Н.», благодаря которой она так легко обогатилась на целых пять тысяч долларов. Наверняка девушка на «Фольксвагене», та самая, которая должна была оказаться на месте Лены и получить пакет, находится уже в мотеле и разбирается с перепуганной насмерть Олей, возможно, обвиняет ее в том, что та украла деньги. Но Лену это теперь касаться не должно – с каждым часом она отдалялась от этого злосчастного мотеля все дальше и дальше. Ветер, врывающийся в окна, разметал волосы и, казалось, выдул из головы последние мысли. Она просто летела навстречу ветру, дороге и неизвестности. Мелькали поля, леса, поселки, убогие деревни, бросались под колеса гуси и утки, болтались на ветру ряды белых шерстяных носков с розово-зеленым орнаментом – маленький бизнес местных женщин, пеклись на солнце притулившиеся на сложенных на траве пиджаках и кофтах продавцы яблок под Мичуринском…
Когда вечером у дороги показался уютный мотель – белоснежное двухэтажное строение с изумрудно-зеленой черепичной крышей, Лена поняла, что смертельно устала и что у нее просто нет сил ехать дальше. Во-первых, она была страшно голодна, во-вторых, у нее кружилась и болела голова. Ей предоставили одноместный номер, в котором имелось все необходимое: душ с теплой водой, туалет, диван, шкаф, журнальный столик, два кресла и холодильник. Немолодая женщина в цветастом платье без стука вошла в номер и, даже не извинившись, прошла и бросила на диван стопку белья.
– Вот, постелите, – буркнула себе под нос и ушла, явно думая о чем-то другом. Даже дверь прикрыть забыла.
Служанка в гостинице —взгляд задумчивый, грустный.Принесла чистое белье.
Эта хайку родилась сама собой. Оказалось, что сочинять подобные стихи совсем нетрудно. Особенно если у тебя хорошее настроение и ты готова прощать окружающим тебя людям все, даже невежливое обращение. Что стоило, к примеру, этой женщине не швырнуть белье, а самой аккуратно застелить, ведь мотель не дешевый, и за те деньги, которые здесь берут за ночлег, можно не только застелить постель, но вымыть несколько раз полы, проветрить номер, вычистить душевую кабину с унитазом, протереть зеркало… Ну да ладно, это же Россия, а не Германия, по которой так сходит с ума Мила Белоус. Лена знала это со слов Тахирова и сама в душе мечтала посмотреть эту страну. Вот так мысли ее перескакивали с одной темы на другую, пока не натолкнулись на возможный брак с неизвестным ей московским парнем. «Если я выйду замуж, то уже никуда не поеду. Мне придется отчитываться перед мужем за каждый свой шаг, объяснять, на что потратила деньги… А если родится ребенок?»
Вот с Тахировым в этом плане было бы проще: он не любит детей да и к деньгам относится легко, не считая. В сущности, они были бы прекрасной парой. Интересно, где он сейчас, о чем думает, злится ли на исчезнувшую Лену, разыскивает ли ее?
Лена помылась, выстирала белье и развесила сушиться на кем-то заботливо натянутую поперек душевой кабины тонкую леску, переоделась и спустилась в кафе, где заказала жареную рыбу с рисом, салат и яблочный сок. Пожалуй, впервые она почувствовала себя по-настоящему свободной. После сытного ужина ее потянуло в сон. Она поднялась в номер. Сил на то, чтобы постелить постель, не было. Накинув на диван простынку и даже не удосужившись надеть на подушку наволочку, Лена быстро разделась и рухнула в постель. Сон мгновенно поглотил ее. И почти тотчас она оказалась кем-то разбуженной. Она, не открывая глаз, ощущала, как кто-то трясет ее за плечо.
– Проснитесь!
Она поняла, что боится открывать глаза. Это был уже не сон, нет, она чувствовала запах пыли – так пахло в гостиничном номере. Это все было явью, и какой-то женский голос звал ее по имени.
– Кто это? – спросила она как можно спокойнее, боясь выдать волнение. – Ну, чего вам?..
– Я работаю здесь… – Это был женский голос. Может, он принадлежал той самой женщине в цветастом платье?
Она все же открыла глаза. Да, действительно, это была знакомая уже ей женщина, только теперь в брюках и свитере. В ее руках Лена увидела точно такой же пакет, который ей вручили в «Спящем мотыльке». Она решила делать вид, что ничего не понимает и что никогда прежде не видела таких пакетов. Она даже отвела глаза от свертка.
– Вам пакет… Вот, просили передать…
Лена села на постели и внимательно посмотрела женщине в глаза. До нее только что дошло, что эта мадам пьяна – от нее разило водкой.
