Тень - Иван Борисович Филиппов
* * *
С появлением в городе Степы и его помощников пожар Москвы постепенно превратился в «битву за Москву». У пожарной части на проезде Серпа и Молота бой шел уже пятнадцать минут. Пожарные укрылись в здании, а снаружи военные из близлежащей части Росгвардии отчаянно проигрывали бой нежитям. Последний уцелевший военный укрылся за брошенным автобусом и остервенело отстреливался.
Неожиданно раздались крики, и к зданию части подскакали трое всадников. На их стороне был эффект неожиданности, и у группы нежитей, сосредоточившейся на стрельбе по последнему солдатику, не было никаких шансов.
– Выезжайте, выезжайте, мы прикроем!
Польский крылатый гусар в потемневших от времени доспехах ожесточенно махал рукой вылезшему из укрытия пожарному. Пожарный давно перестал понимать, что происходит вокруг, и как любой человек, оказавшийся в стрессовой ситуации, он перестал думать и подчинился своим инстинктам. Инстинктам, привитым ему и его товарищам годами тренировок. Сначала потушить пожар, а потом уже обсуждать накопившиеся вопросы.
Одна за другой пожарные машины стали выезжать из ворот части. Уцелевший солдатик выглянул из своего укрытия, чтобы получше рассмотреть своих спасителей. Кроме крылатого гусара в разъезде, который пришел ему на помощь, был коренастый азиат в меховой шапочке и рыжеволосый мальчишка в буденновке. Но это было не самое необычное. Бог с ней, с одеждой и оружием, оно как раз было максимально современным, все трое очевидно были мертвы. Так же как и их лошади… Раны, смертельные раны, можно было разглядеть на телах всех участников развернувшегося у входа в пожарную часть боя. Солдатик хотел окликнуть всадников, может быть, все-таки что-то спросить, но они, не дождавшись, галопом мчались через сквер к Яузе.
В то же время недалеко, в Сокольниках, шел бой за самую старую сохранившуюся пожарную часть Москвы: ПЧ № 12, также известную как Сокольнический дом с каланчой. Хотя назвать происходящее боем было бы некоторым преувеличением. Последние двадцать минут пожарные были заперты в части, не смея показаться наружу. Засевшие с другой стороны улицы нежити поливали старенький дом шквальным огнем.
– Связи нет, связи нет! Никакой!
Начальник ПЧ № 12 Олег Волков кричал то ли на своих подчиненных, то ли на телефон в руке, превратившийся в кусок бессмысленного пластика. Пожарные умеют тушить огонь, но как поступать, когда твою часть осаждают вооруженные враги? Этому никого из присутствующих не учили.
Волков знал, что вверенной ему для руководства части больше ста лет, он даже достаточно знал истории этого легендарного дома, чтобы развлекать иногда экскурсии школьников интересными анекдотами. Вот тут, например, прятался однажды Ленин, а на каланче еще сто лет назад стоял часовой и высматривал пожары. Сейчас, разумеется, мысли его были заняты совсем другим. А зря. Благодаря богатой истории ПЧ № 12 прочно ушла корнями в Подмосковие, и, в отличие от других частей, здесь помощь пожарным пришла не снаружи, а изнутри.
Позднее майор Волков готов был поклясться перед свидетелями, что он не знает, откуда в его кабинете появились два вооруженных мужика. Как будто каменная стена выплюнула их: вот их нет, а вот они есть. Очень настоящие. Один пухленький, в старом костюме и с лицом утопленника, другой – коренастый мужик с бородой лопатой, в подвязанной рубахе и лаптях. Из уха у мужика торчало сапожное шило. Не было их тут секунду назад!
– Товарищ, в сторону отойдите, не загораживайте проход. В сторону давайте!
Подчиняясь властному голосу полного мужчины, Волков робко отошел, выпуская Вадима Семеновича и палача Мирона из своего кабинета. Вадим Семенович волок за собой пулемет, в котором Волков опознал легендарное оружие Гражданской войны – пулемет «максим». Мужик в лаптях легко нес на плече РПГ. Через плечо у него была перекинута холщовая сумка, в ней Волков разглядел несколько снарядов. Выйдя в коридор, мужик направился к лестнице, ведущей на вершину каланчи.
Прошло несколько минут, и с улицы сначала послышались взрывы, а потом стрекот пулемета. Воцарилась тишина.
В кабинет к Волкову снова заглянул пухлый мужчина со страшным лицом:
– Все, товарищ, можете работать. Никто вас больше не задерживает.
И через минуту из ворот пожарной части выехали четыре автомобиля, чья помощь так нужна была сейчас городу.
Где-то в районе Третьего кольца пожарные машины были вынуждены притормозить – здесь дорогу перегородил перевернувшийся грузовик, за которым укрылись странные люди в черном. Пожарные не знали слова «нежити», и в темноте нападавшие казались им людьми. Но тут на помощь им пришел слон. Пока его наездники – Мухаммед и друг его Савелий, погибший от рук воинов Тохтамыша, – справились с группой нежитей, слон сдвинул грузовик и освободил дорогу.
Водитель пожарной машины не удивлялся. У него на это не было душевных сил. Он помахал слону рукой и нажал на газ.
* * *
Степа почти добежал до «зиккурата». Садовое утонуло в дыму, и громада небоскреба была для него единственным ориентиром. Он на секунду остановился, услышав непривычный шум. В небе над городом показался гигантский самолет. Степа не очень разбирался в авиации, но легко догадался, что видит пожарный самолет, который попробует потушить ад вокруг него.
Самолет снижался, он шел уже на предельно низкой высоте, почти на уровне последних этажей высоких домов. И тут Степа увидел нежитей.
Они карабкались по стенам высокого дома – проворно и ловко, как обезьяны, они выбрались на крышу, и когда самолет приблизился, то прыгнули. Вся стая облепила блестящее тело самолета. Самый крупный нежить нырнул в двигатель, который моментально загорелся и перестал работать, другие бросились разбивать окно кабины пилота, один за другим исчезая внутри. Самолет накренился сначала в одну, потом в другую сторону, а потом неожиданно клюнул носом и рухнул на город. Волна пыли и обломков прокатилась по Садовому. Степа бросился бежать изо всех сил.
* * *
Фомич ходил по своей церквушке как тигр по клетке. Отец Мафусаил, который усилиями Лизы был в полуразобранном состоянии, следил за ним и пару раз даже открывал рот, чтобы что-то сказать, но потом закрывал его снова и продолжал следить за метаниями старого дезертира.
– Все побежали, все герои! Герои они, видите ли!
Фомич пнул ногой тяжелый подсвечник, и свечи разлетелись по каменному полу. Резкий звук, кажется, вывел его из истерического состояния. Фомич сел на пол и обхватил голову руками.
– А ты, ты чего молчишь, отец Мафусаил? Тебе ведь всегда есть что сказать?
– Ты знаешь, что я скажу.
Фомич горько сплюнул и полез в карман ватника за махоркой.
– Знаю.
Несколько минут прошли в тягостном молчании. С самокруткой у Фомича не складывалось никак, и в итоге он со злобой высыпал махорку на пол
