Тень - Иван Борисович Филиппов

Иван Филиппов

Тень

© Филиппов И., 2022

© Storyside, 2022

* * *

Моему папе Борису Филиппову, который показал мне, что история – это не скучно. И моим сыновьям Дане и Никите с надеждой, что и мне тоже это удастся)

Пролог

«Нет, ну как же так можно, ну как? Разве так вообще поступают с людьми?» Мысли путались в Сониной голове, она ускорила шаг. Платье липло к телу, дышать было трудно. Даже по московским меркам этот август вышел запредельно жарким, и спустившаяся ночь не принесла ни капельки свежести. Да еще и туфли натирают… Соня остановилась, пытаясь отдышаться. Только сейчас она поняла, что последние метров двести она не шла, а бежала. Хватит. Невозможно так. Отчаяние уступило место страшному раздражению: ну, если он считает, что так со мной можно поступать, тогда и я… А что, собственно, я? Тоска вновь заполонила Сонину голову. Ну как же так!

Зайдя в любой московский бар даже в таком виде, растрепанная и вспотевшая от быстрой ходьбы, она собрала бы вокруг себя мальчиков, желающих более близкого знакомства. Соня привыкла к мужскому вниманию, в нем не было уже ничего нового и, признаться, даже ничего волнующего. Хотя, конечно, никуда она не пойдет и никого искать не будет. Соня сознательная, ответственная, она никогда не позволяла себе опрометчивых поступков. Даже когда с ней поступают так нечестно и несправедливо. Она опустилась на скамейку и закрыла лицо руками.

Вот ведь как в одно мгновение вдруг может поменяться вся жизнь. Нет, про мгновение она преувеличила, но все равно – просто за один день. Раз – и все становится иначе. Проснувшись утром, она ожидала увидеть в телефоне его сообщение. Нет, не ожидала – она знала, что, как только она возьмет телефон в руки, на еще заблокированном экране ее будут ждать слова нежности. Из-за такой сильной уверенности в этом Соня решила сначала принять душ, а потом уже с наслаждением прочитать все, что он написал ей за ночь. Но когда она взяла телефон в руки и в жадном предвкушении открыла Telegram, там было пусто. Ни в мессенджерах, ни «ВКонтакте» – нигде. Пустота. Ворох бессмысленного спама в почте, но ни слова от него. Соня проверила сообщения – может, он за городом и без интернета, но и там ничего.

Казалось бы, что такого. У него тоже есть своя жизнь, и его жизнь не заканчивается на одной Соне. Может, его отвлекли дела, и он забыл? Или не смог? Соня стукнула телефоном об стол. Какие дела у него могут быть важнее нее? Глупо так думать, укоряла она потом себя по дороге на работу. Мы ведь взрослые люди, у нас есть обязательства, учеба, родные… Нельзя быть такой эгоистичной.

Спустя несколько часов от него все еще не было никаких вестей, и Сонин день, и так начавшийся с разочарования, превратился в бесконечную череду огорчений: бесконечную проверку всех мессенджеров и социальных сетей, бесконечную переписку с сестрой, бесконечные жалобы и обвинения. Лиза, Сонина сестра, пыталась убедить ее не паниковать раньше времени. Все-таки вы не так давно встречаетесь – всего-то три недели, нельзя ожидать от еще столь малознакомого человека постоянной страсти, ведь постоянная настойчивая страсть как минимум утомительна. Читая Лизины сообщения, Соня только закатывала глаза. Ну как, как объяснить Лизе, что она чувствует? Что они чувствуют?

Он сидел на капоте машины и читал книгу. Сама по себе эта картина была такой необычной, что Соня остановилась. И сразу же рассердилась на себя за это. Не в Сониных правилах было знакомиться с мальчиками на пробежке. Пробежка была временем сосредоточенного напряжения, подготовкой к ежедневной битве за место под московским солнцем. Соня бегала в любую погоду: каждый день десять километров по парку, потом домой переодеться, принять душ, и скорее в офис. Когда-то давно в умной книжке она прочитала о том, как важно придумывать себе ритуалы и не нарушать их, несмотря ни на что. Ритуалы становятся якорем, позволяющим сохранить ощущение размеренной жизни даже в самых ужасных обстоятельствах. И Соне это ощущение было чрезвычайно важно.

Соня знала, как привлекательно выглядит в коротких беговых шортах и спортивном топике. За несколько лет, что она бегала по парку, с ней пытались познакомиться примерно семьдесят мужчин самых разных возрастов, но заговорила Соня лишь с одним из них – маленьким мальчиком, который, глядя ей вслед, тихо прошептал маме: «Мама, а можно я на этой тете женюсь?» Это так растрогало Соню, что она вернулась и с молчаливого разрешения улыбающейся мамы чмокнула мальчика в нос. Мужчины же постарше довольно скоро поняли – пробовать заговорить с ней совершенно бесполезно. Но сегодня все было иначе. Соня остановилась сама, и, что самое ужасное, убегать было уже поздно. Сидевший на капоте машины молодой человек почувствовал, что на него смотрят, и поднял глаза.

Ранним утром в московских парках можно встретить что угодно, в чем Соня и убедилась за годы пробежек. Но такой картины она не встречала никогда прежде: на обочине аллеи, по которой машины ездить могли, но очень редко и только с особого разрешения, стоял канареечно-желтый спорткар. Позже он объяснил, что это Maserati и это подарок отца на совершеннолетие. Цвет он выбрал сам. Единственное, что он помнил о маме, это ее желтое платье. Соня тогда не знала всех деталей, да они и не были ей важны. Она смотрела не на машину, а на молодого человека в спортивной форме и дорогих кроссовках, который устроился по-турецки на капоте и был совершенно погружен в чтение. Он читал «Обломова». Соня не выдержала и тихонько рассмеялась, уж слишком нелепой и одновременно трогательной была эта картина.

Убегать было поздно, и Соня сделала вид, что у нее развязался шнурок, а всякие молодые люди, непонятно чем в столь ранний час занимающиеся в парке, ее категорически не интересуют. Точнее, она попыталась так сделать, но вынуждена была сама поднять глаза, когда услышала приближающиеся шаги. Познакомились. Он запер машину и побежал рядом, а потом они просто пошли, и вдруг совершенно неожиданно Соня поняла, что держит его за руку и не хочет отпускать. Миллион мыслей пронеслись в ее голове – я же еще даже душ не приняла, как же так, а он… а ему все равно, что я не накрашена, он такой немножко странный, угловатый, почему я вообще позволила ему до меня дотронуться… впрочем, это