Когда мы виделись в последний раз - Лив Константайн
На следующий день освободили Саймона. Кейт попросила отца съездить за ним. Она переживала, не зная, как Саймон поведет себя с ней после того, как она с ним обращалась. Даже если он ей изменял, все равно Кейт было совестно из-за того, что она считала Саймона способным терроризировать ее и убить ее мать. Прежде чем двигаться вперед, им нужен был долгий разговор. Обо всем на свете и, в частности, о том, как они будут растить Аннабел. На то время, пока в доме шла оценка ущерба и составлялся план ремонта, Кейт сняла номер в гостинице «Sagamore Pendry». Отца она попросила привезти туда Саймона вечером, чтобы она успела уложить Аннабел спать и могла спокойно поговорить с Саймоном с глазу на глаз.
Харрисон и Саймон вошли в номер. Кейт встала с дивана. Она очень волновалась.
Саймон выглядел ужасно – цвет лица стал землистым, одежда измялась. Он пробыл под арестом всего несколько дней, но Кейт увидела: тюрьма взяла с него дань.
– Как ты? – спросила у него Кейт.
Саймон подбежал к ней и обнял:
– Слава Богу, с тобой все в порядке. Я чуть было не потерял тебя.
Кейт изумилась. Она была готова ответить на объятия Саймона, но вспомнила о Сабрине и отстранилась:
– Саймон, нам надо поговорить.
– Я буду в фойе, – сказал Харрисон. – Понадоблюсь – позвони.
Саймон и Кейт сели. Она – на диван, он – в кресло напротив.
– Мне так стыдно за то, как я себя вела, – начала Кейт. – Я как бы заблудилась. Тревога овладела мной на столько, что я была сама не своя. Сумеешь ли ты когда-нибудь простить меня за то, что я поверила, что ты мог убить мою мать? Знаешь, в глубине души я всегда знала, что ты на такое не способен.
Саймон заметно расслабился:
– Я тебя прощаю. Это были самые жуткие дни в моей жизни. Я сидел в камере и думал только об одном: ты веришь, что я сотворил такую жуть. Слава Богу, мне на выручку пришел Рэндольф.
Кейт вспомнила о том, что говорил Рэндольф в доме Джорджины.
– Он признался, что ты был добр к нему. Он что-то конкретное имел в виду?
Саймон пожал плечами:
– У его внука не хватало денег для платы за учебу. Он обратился ко мне за помощью, просил денег в долг. А я помнил, как тяжело было моей матери после смерти отца, так что я просто дал ему денег. Мы вполне можем себе это позволить. К тому же я знал, что брату хочет помочь Хильда, а мне не хотелось, чтобы она тратила свои сбережения.
Кейт была тронута.
– Почему ты мне не рассказал?
– Рэндольф попросил никому не рассказывать. Кстати, о Хильде… Твой отец сказал мне, что ты ее уволила?
Кейт застонала. Как же она все испортила!
– Боюсь, я слишком сильно поддалась паранойе. Я написала Хильде длинное письмо, попросила у нее прощения и рассказала о том, что страдала тревожным синдромом. Пока что она ничего мне не ответила. Могу только надеяться на то, что она простит меня и вернется.
– Думаю, вернется.
Кое-что не давало Кейт покоя. Она должна была раз и навсегда узнать правду о Саймоне и Сабрине.
– Просто честно скажи. У тебя роман с Сабриной?
– Нет! Конечно нет!
Кейт очень хотелось поверить Саймону, но она не могла сдаться так легко.
– Зачем ты рассказал ей о том, что со мной случилось в студенческие годы?
Саймон явно не понял, о чем речь:
– Что ты имеешь в виду?
– Сабрина ходила к Андерсону. Она сказала ему, что я сумасшедшая. Что во время учебы в университете у меня был нервный срыв и что ты за меня беспокоишься. – Кейт и теперь было противно об этом вспоминать. – Как ты мог? Обсуждать такие интимные подробности моей жизни с ней?
– Кейт, я никогда… Мы с твоим отцом разговаривали о тебе по телефону после дня рождения Аннабел. Сабрина зашла в кабинет, чтобы поговорить со мной. Видимо, подслушала часть разговора.
Кейт прищурилась. Что ж, отца она сможет об этом спросить позже.
– А как насчет того вечера, когда ты сказал, что у тебя ужин с клиентом? Блер видела вас с Сабриной. Она показала мне фотографии, где вы с ней вдвоем в ресторане.
– Но это был деловой ужин. Просто клиент опоздал на час. Застрял в пробке из-за аварии на трассе. Вот почему ужин так затянулся. Но все равно… Я должен был более внимательно относиться к твои подозрениям. Наверное, именно из-за того, что я точно знал, что между мной и Сабриной ничего нет, я и не мог понять, почему ты мне не веришь. – Он покачал головой. – Но ты была права насчет нее. Она приходила ко мне в тюрьму. Без конца говорила о том, чтобы начать новую жизнь вместе с ней. Заявила, что не винит меня в том, что я избавился от Лили. Сказала, что найдет способ вытащить меня. И она все время верила, что это сделал я. Можешь поверить?
Кейт была ошарашена.
– Вот уж кто действительно сумасшедший.
– А я даже не стал притворяться, что понимаю ее. Я очень любил ее отца. И я не хотел нарушать данное ему слово. У него бы сердце разбилось, если бы он узнал, как она себя ведет. Сабрина сильно изменилась, когда ее отец заболел. Я так думаю, что именно потому, что я был единственным, с кем он был по-настоящему близок, для нее я стал чем-то вроде мостика, связывающего ее с отцом. Ты не представляешь, каково было мне, когда умер мой отец. Моя мать была вне себя от горя, и я в тринадцать лет оказался фактически предоставлен самому себе. Если бы не отец Сабрины, я просто не знаю, как бы у меня все сложилось в жизни. И я не хотел огорчать его после всего, что он сделал для меня. – Саймон поднял руку. – Я не оправдываюсь, Кейт. Я был неправ, защищая Сабрину и игнорируя твои сомнения. Теперь я понимаю, что ей было плевать на твои чувства, а я не имел права позволять ей так обращаться с тобой.
