Смерть в прямом эфире - Кирстен Уайт
Айзек с трудом подавляет желание оттащить их всех подальше. Но дети смотрят совсем не ту передачу, в которой участвовал он сам. Сейчас нет тех правил и наставлений, что так ранили его, что могут проникнуть в души маленьких зрителей.
В новом кругу множество друзей. Они приходят и уходят по собственному желанию, а возглавляет их Китти. Вместе они чудесно проводят время – наслаждаются приключениями без всяких правил, а шутливые песенки сочиняют сами. Господин Волшебник всегда рядом, всегда слушает. Когда кто-то грустит, он не утешает, а садится около расстроенного ребенка и разделяет момент печали. Когда кто-то слишком громко выражает свою радость – позволяет проявлять эмоции без ограничений. Когда кто-то стесняется – дает возможность присоединиться к общим играм по собственному желанию. Когда кто-то злится – обычно Китти, потому что ее чувства сейчас прорываются очень ярко и сильно, – Господин Волшебник помогает найти способы выразить гнев так, чтобы понять и принять его.
Главный персонаж передачи не разговаривает, но все, кто смотрит ее, знают без тени сомнения: всё, что важно им, важно и ему, будь то положительные эмоции или отрицательные, потому что в том магическом месте не существует различий или ограничений. Любые чувства принадлежат детям, делая их самими собой. Господин Волшебник с радостью принимает каждое проявление чудесного внутреннего мира ребенка.
– О, опять смотрят эту передачу? – Глория приближается к Айзеку и скрещивает руки на груди, глядя на экран. – Даже не знаю, чем она так нравится детям. На главную роль могли бы нанять кого-нибудь посимпатичнее.
– Изначальный выбор был еще хуже, – с улыбкой произносит собеседник, рассеянно поглаживая Шарлотту по волосам.
Дочь настолько привыкла к ласкам, к проявлениям любви и привязанности отца, что даже их не замечает. И это прекрасно.
Глория тоскливо вздыхает, ее лицо смягчается при виде Господина Волшебника, а в глазах мелькает намек на узнавание. Однако она встряхивает головой и снова направляется к кухне.
– Рада, что ты предложил провести поминальную церемонию. Мы все очень скучаем по Вэл. – И с этими словами удаляется прочь, не беспокоясь больше о том, что смотрят дети или чем передача так их очаровала.
Айзек обнаруживает, что тоже не может оторвать взгляда от экрана, хотя ненавидит программу. Поскольку одновременно обожает ее и надеется… неясно, на что, но надежда вечно живет в сердце.
– Дети! – кричит с кухни Дженни. – Печенье готово!
– Я сам всё съем! – громко обещает Хави, и малышня дружно оборачивается от возмущения, резко оборвав связь с вещанием.
В эту секунду Господин Волшебник оглядывается через плечо и смотрит прямо в камеру.
Прямо в глаза Айзеку.
В течение нескольких мгновений на месте пустого овала несуществующего лица проступают знакомые черты.
Айзек собирается с духом и вглядывается в них. Он всегда мог отыскать ее и наконец-то снова сделал это. Но не обнаруживает ни следа мольбы или ужаса, загнанного отчаяния пленника, а видит вместо них улыбку и подмигивание.
А затем момент прерывается. Дети возвращаются к экрану как раз тогда, когда Господин Волшебник взмахивает плащом, опять становясь неузнаваемым – идеей, ощущением, образом, а не человеком.
Айзек позволяет слезе скатиться по щеке и кивает, в конце концов отводя глаза от передачи.
Потому что я по-прежнему его Вэл. И ваша тоже.
И загадываю самое заветное желание, чтобы оно просочилось вместе с волшебством в умы маленьких зрителей по всему миру: «Распахните двери».
Благодарности
Сберегу вам время от попыток расшифровать результаты поиска в интернете.
Да, я была мормоном. Но уже перестала им быть.
Между этими двумя предложениями – целый мир боли, страданий, гнева и потерь, хотя и вперемешку с надеждой, силой, счастьем и умиротворением.
Забавный факт: Бригам Янг на самом деле ненавидел кого-то из моих пра-пра… в общем, очень далеких предков настолько, что выслал их в Монтичелло, штат Юта, и в Колония-Хуарес, Мехико, подальше от своей зоны влияния. Хотя никто не обнаружил никаких мистических или сверхъестественных сил в пустыне.
Насколько мне известно.
Довольно интересно происходить из столь длинной цепи верующих, среди которых имелись как спокойные почитатели Бога, так и фанатики. Мои предки пересекали океаны, путешествовали через страны, терпели тяготы полигамии и принимали необходимость проститься с семьями – и всё во имя веры.
Она же диктовала поступки, совершенные мной в детстве и юности. Так странно испытывать удовлетворение жизнью и результатами многих из тех решений (привет, любимый супруг, за которого я вышла замуж еще подростком, и обожаемые дети, которые родились у нас слишком рано, но которых мы не променяли бы ни на что на свете!), и в то же время признавать ужасное опустошение, вызванное религией – как в моем внутреннем мире, так и в мире вокруг.
Хотя в итоге именно вера позволила мне пройти через эти выжженные земли. Вера в себя, в своего мужа, в то, что мы делаем всё возможное как родители: стараемся защитить детей, пока они вырастают самостоятельными личностями. Потребовалось немало лет, чтобы снести до основания здание отравляющих религиозных воззрений. И, думаю, мне придется спотыкаться и пытаться переступать через его руины до конца жизни. Ничего страшного.
Поэтому хочу поблагодарить друзей, которые терпеливо ждали меня и поддерживали на каждом этапе этого длинного пути. А также родных, которые всегда любили и слушали, в том числе семью мужа, благородно принимавшей наши решения.
Спасибо супругу Ною за то, что прошел со мной всю дорогу, шаг за шагом. И детям. Кстати, пожалуйста.
(Эй, а знаете, что еще ужасно радует? Выходные! Суббота действительно кажется особым праздником, когда не нужно тратить ее на бесконечные дела, уборку и подготовку, чтобы провести весь завтрашний день в церкви. А воскресенье – совсем блаженство! Поэтому отдельная благодарность посвящается выходным. Простите, что так часто работаю в это время. Просто слишком уж много историй хочется рассказать.)
Выражаю огромную признательность всем, кто прочитал эту глубоко личную книгу. Я много обсуждала с другими людьми поднятые в ней темы, и для меня невероятно важна возможность напрямую (пусть и иносказательно) затронуть их.
Гигантское спасибо команде, которая помогла мне отточить историю и донести ее до вас. Моему непоколебимому агенту Мишель Вулфсон. Моему гениальному редактору Трише Нарвани и ее помощнице Бри Гэри. Моему издательству Del Rey с отдельными благодарностями Дэвиду Мерчу и Скотту Шэннону. Крейг Адамс, спасибо за проявленное терпение в улаживании колоссального недопонимания с использованием дефисов. Ты никогда не останешься без работы.
Особую признательность я хотела бы выразить Стефани Перкинс, первой подруге не из
