Сидни Шелдон - Оборотная сторона полуночи
– Я довольно поздно пообедала, – соврала Кэтрин. «Пожалуй, он больше не станет приглашать меня, – подумала она, – но, даже если он и предложит мне еще раз куда-нибудь сходить с ним, я все равно откажусь».
Через несколько дней Ларри вновь позвонил ей, и они пообедали в уютном ресторанчике, затерявшемся в массе других заведений, разбросанных вокруг площади Синтагма. Он назывался «Герофиникас», что в переводе означает «Старая пальма». К ресторанчику вела длинная и прохладная аллея, а перед самым входом в него росла пальма. Им подали очень вкусные блюда, которые они запивали легким греческим вином. Ларри изо всех сил развлекал Кэтрин.
В следующее воскресенье он попросил ее слетать с ним в Вену. Они пообедали в отеле «Закер» и возвратились в Афины в тот же день, проведя в Австрии замечательный вечер при свечах, с вином и музыкой. Однако Кэтрин не покидало странное чувство, что в ресторане сидела не она сама, а какая-то другая Кэтрин Дуглас, которая давно умерла и лежала в могиле. Когда они вернулись домой, Кэтрин поблагодарила мужа:
– Спасибо тебе, Ларри. Я чудесно провела время.
Он подошел к ней, обнял ее и стал целовать. Кэтрин вырвалась из его объятий. Она чувствовала напряжение во всем теле, и ее вдруг охватил страх.
– Не надо, – запротестовала она.
– Кэти...
– Не смей!
Он кивнул:
– Ну хорошо. Я понимаю.
Кэтрин задрожала.
– Правда? – спросила она.
– Я сознаю, что вел себя безобразно, – мягко заметил Ларри. – Если ты дашь мне возможность, Кэти, я исправлюсь.
«Боже мой!» – подумала Кэтрин. Она крепко сжала губы, чтобы не заплакать, и отрицательно покачала головой. В глазах у нее светились непролитые слезы.
– Слишком поздно, – прошептала она.
Кэтрин стояла и смотрела, как он уходит. На той же неделе Ларри снова дал о себе знать. Сначала он послал Кэтрин цветы с небольшой запиской, а потом – миниатюрные фигурки птиц, приобретенные им в разных странах. Ему, безусловно, стоило большого труда собрать их. Прилетев куда-нибудь, он обязательно покупал хотя бы одну фигурку. Коллекция Кэтрин пополнилась самыми разнообразными экземплярами из фарфора, нефрита, тика... Она была тронута тем, что он не забыл о ее увлечении.
Однажды зазвонил телефон, и на другом конце провода Кэтрин услышала голос Ларри:
– Знаешь, я тут нашел один замечательный греческий ресторанчик с самой лучшей китайской кухней, которую только можно найти на здешней окраине Пекина.
Кэтрин рассмеялась и ответила:
– Я сгораю от нетерпения.
И все началось сызнова. Медленно, неуверенно и зыбко, но все-таки началось. Ларри больше не пытался целовать ее, да она бы ему и не позволила. Кэтрин понимала, что стоит ей дать волю чувствам и от всей души броситься в объятия этого любимого ею человека, как она погибнет, если он снова предаст ее. Погибнет окончательно и бесповоротно. Поэтому она ходила с Ларри ужинать и смеялась вместе с ним, но какой-то тайный уголок ее души все время оставался ему недоступен. В нем не было места для Ларри.
Почти все вечера они проводили вместе – дома, когда Кэтрин сама готовила ужин, или в ресторане, когда Ларри приглашал ее туда. Однажды Кэтрин упомянула о женщине, в которую Ларри, по его словам, был влюблен, но он просто ответил:
– С этим покончено.
Кэтрин больше не заговаривала о ней. Она старалась найти доказательства того, что Ларри встречается с другими женщинами, но у нее ничего не вышло. Он очень внимательно относился к ней, ничего не требовал и ни о чем не просил. Создавалось впечатление, что он пытается искупить свои грехи.
Кэтрин признавалась себе, что дело тут не только в раскаянии. По-видимому, она действительно нравится ему как женщина. По ночам Кэтрин голая смотрелась в зеркало, желая понять, что же все-таки в ней привлекает его. У нее неплохое лицо, лицо некогда красивой женщины, много перенесшей на своем веку. На нее смотрели грустные серьезные серые глаза. Кожа ее несколько потеряла эластичность, и подбородок слегка отяжелел. Что касается фигуры, то если в ней и появились недостатки, их можно устранить с помощью диеты и массажа. Правда, Кэтрин помнила, что совсем недавно рассуждала точно так же, но в конце концов перерезала себе вены. И тогда ее охватывала дрожь. «К черту Ларри! – появлялась у нее дерзкая мысль. – Если я на самом деле нужна ему, пусть берет меня такой».
Как-то раз они пошли на вечеринку, и Ларри привез ее домой в четыре утра. Кэтрин прекрасно провела время. Она надела новое платье, выглядела довольно красивой, удачно веселила всех, и Ларри гордился ею. Когда они вошли к себе в квартиру, Кэтрин собралась зажечь свет, но Ларри остановил ее, взяв за руку.
– Подожди. Мне будет легче говорить в темноте.
Тела их почти касались друг друга, и, хотя между ними не было прямого физического контакта, Кэтрин чувствовала близость Ларри.
– Я люблю тебя, Кэти, – сказал он. – В сущности, я никогда никого не любил, кроме тебя. Дай мне еще шанс.
Он зажег свет и посмотрел на нее. Она молча стояла перед ним. Страх сковал ее. Ее охватывала паника.
– Я понимаю, что ты, наверное, еще не готова к этому, но мы могли бы начать с малого.
Он улыбнулся. О, эта обаятельная детская улыбка!
– Ну, скажем, просто взяться за руки.
Он приблизился к ней и тронул ее пальцы. Кэтрин притянула его к себе, и их губы слились в поцелуе. Ларри целовал осторожно, мягко и нежно. Она же требовательно, страстно и жадно, стараясь утолить жгучее желание, накопившееся в ее теле за все эти долгие месяцы одиночества. Потом они легли в постель и занялись любовью. Кэтрин казалось, что время не властно над ними и они возвратились в свой медовый месяц. Но самым главным для нее стало то, что с годами их страсть не умерла и сохранились свежесть и трепетность чувств, которые помогли ей оценить бывшее между ними и вселили в нее уверенность, что на этот раз все обойдется и они не причинят друг другу вреда.
– Как ты смотришь на то, чтобы еще раз отправиться в свадебное путешествие? – спросил Ларри.
– Я бы с удовольствием совершила его, милый. А это возможно?
– Конечно. У меня скоро отпуск. Мы уезжаем в субботу. Я знаю одно прекрасное местечко. Оно называется Иоаннина.
20
Ноэль и Кэтрин
Афины, 1946 год
Дорога в Иоаннину заняла девять часов. Кэтрин открылись почти библейские виды, и у нее было такое чувство, что она попала в древние века. Машина ехала вдоль берега Эгейского моря, мимо небольших побеленных домов с крестами на крышах и бесконечных фруктовых садов. Здесь выращивали лимоны, вишни, яблоки и апельсины. Каждый клочок земли был заселен и тщательно возделан. Ярко-голубые оконные рамы и крыши деревенских домиков радовали глаз, и казалось, что этими веселыми, светлыми тонами местные жители бросают вызов своей нелегкой и суровой жизни на труднодоступных скалах. На крутых горных склонах красовались высокие и стройные кипарисы, которых повсюду было великое множество.
– Ты только посмотри, Ларри, – воскликнула Кэтрин, – как они прекрасны!
– Греки так не считают, – возразил Ларри.
Кэтрин удивленно взглянула на него.
– Почему?
– Потому что для них это дурное предзнаменование. Они украшают ими кладбище.
Машина неслась мимо бесконечных садовых участков с примитивными пугалами в виде привязанных к забору тряпок.
– Здесь, видимо, чересчур легковерные вороны, – рассмеялась Кэтрин.
Позади остался ряд деревень с невероятными названиями – Мезологиан, Агелькастрон, Этоликон, Амфилойа.
Во второй половине дня они добрались до деревни Рион, раскинувшейся на пологом берегу реки Рио, где им предстояло пересесть на паром, идущий в Иоаннину. Через пять минут они уже плыли к острову Эпир, на котором находилась Иоаннина.
Сидя на скамейке на верхней палубе парома, Кэтрин и Ларри вглядывались в даль, где в предвечернем тумане вырисовывался большой остров. Он показался Кэтрин диким и несколько зловещим. В нем чувствовалась некая первобытность, словно он предназначался для греческих богов, а простые смертные были на нем нежеланными гостями. Когда паром приблизился к острову, Кэтрин увидела, что он окружен отвесными скалами, уходящими глубоко в море. Возвышающаяся над островом мрачная гора была выдолблена в том месте, где провели дорогу. Через двадцать пять минут паром уже причаливал к берегу в небольшой бухте, и вскоре Кэтрин и Ларри ехали на машине вверх по горной дороге, ведущей в Иоаннину. Кэтрин читала Ларри путеводитель.
– Расположенная высоко в горах Пинд в глубокой впадине среди вознесшихся в небо горных вершин, Иоаннина издалека напоминает двуглавого орла, рядом с когтистыми лапами которого образовалось очень глубокое озеро Памвотис. По его зеленой водной глади катера доставляют туристов на большой остров.
– Звучит великолепно, – заметил Ларри.
Они прибыли в Иоаннину уже почти вечером и сразу же отправились в гостиницу, красивое старое двухэтажное здание, построенное на высоко поднимающемся над городом холме. Вокруг основного здания гостиницы разместились легкие коттеджи для приезжающих. Из гостиницы вышел старик в униформе и поздоровался с Кэтрин и Ларри. Он обратил внимание на их счастливые лица.
