Андрей Хазарин - Живой товар
Он снова глянул на часы.
- И последнее. Помни: я тебя люблю, и если мы выкрутимся, то обязательно поженимся.
- Ну, знаешь!
- Асенька... Если через час мы будем вместе и... не заняты ничем, ты мне все-все выскажешь, а я буду слушать, и головой кивать, и пятки тебе лизать. А пока...
Он наклонился и поцеловал меня крепко-крепко.
- Все, рыжая. Пора ехать.
Глава 46
Садик над оврагом
Он завел мотор, выждал, глядя через плечо в правую сторону, пока на дороге станет пусто на минутку, и поехал задним ходом, выползая из строя иномарок, среди которых наш невзрачный бежевый автомобильчик выглядел бедным родственником. Тем не менее холуй почтительно приложил руку к козырьку.
И тут Димка отмочил странный номер: резко прибавил газу и все так же задом быстро-быстро покатил к перекрестку. Оттуда несся поток машин, все гудели на нас и мигали фарами, но он все равно пятился против движения.
- Посмотри вперед, что там они делают! - крикнул он мне - на этом заднем ходу мотор страшно рычал.
Мне было не очень хорошо видно - далеко и темно.
- Кажется, они трогаются... Да! Влезли в ряд, только едут вперед... Ой, неужели они решили нас бросить?!
- Нет, малыш, они едут вперед, к развороту. Нам бы оторваться хоть на километр...
Он уже вылез задом на перекресток и немного вывернулся, теперь на него гудели с двух сторон, он быстро переключил скорость и, как только появился просвет между машинами, резко рванул вперед с поворотом влево. Мы проскочили перед носом у сорок пятого автобуса и помчались дальше.
- Где они?
- Мне автобус загораживает... Так это же хорошо, им ведь тоже нас не видно, правда?
- Да нет, надо показаться.
Он увеличил скорость и выдвинул нашу машину влево. Я сидела, вывернувшись изо всех сил, и смотрела назад. Через несколько секунд они пролетели через ярко освещенный перекресток - маленькая вишневая машина, а за ней темно-синяя, побольше.
- Вон они!.. Но зачем ты им показался?! Ведь можно было удрать...
- И снова прятаться неизвестно где и неизвестно сколько? Нет. Надо с этим кончать сейчас. Мы должны их вывести на засаду.
- Так мы... приманка?!
- Живец... Нет, все-таки подсадная утка.
- А что, от этого легче?
- Подсадная утка остается жива - как правило...
- Как правило... Боже мой!
- Выбирать не приходится...
Мы спустились вниз по объезду вокруг строящейся станции метро и снова пошли на подъем. До садов оставалось километра два. Дима ехал быстро, обгоняя другие автомобили и - два раза - троллейбусы. Проскочили уже на желтый свет прекресток у Пушки. Преследователи застряли перед красным светофором, и мне остро захотелось, чтобы Дима передумал и свернул куда-нибудь - здесь, на Петровском поле, свободная застройка, миллион проездов между домами, попробуй нас найти...
- Дима, давай спрячемся! Я боюсь!
- Держись, Ася. Некуда нам прятаться - из этого массива только два выезда, и они нас перехватят либо на одной дамбе, либо на второй.
- Бросим машину, сядем на троллейбус - попробуй нас найти!
- Перетерпи, немного осталось. Еще двадцать минут страхов - а потом все.
- Да?! Ну защитят нас, спрячут, их отгонят...
- Я думаю, их не отгонят.
Он не договорил, но я догадалась по голосу: их убьют! Боже, Боже, во что я ввязалась, во что он меня впутал, негодяй!
- И ничего бы не было, если б Ирочкина мамаша не примчалась скандалить, - сказал он вдруг.
Мы уже доехали до конца Проспекта, поворот на Сады остался сзади, но по той стороне, а здесь Проспект разделен посредине газончиком, и нам пришлось обогнуть круглую клумбу, от которой расходятся две дороги - одна наискосок налево, по дамбе через балку и дальше на Новоалексеевку, вторая направо, в восточный конец Поля.
Дима гнал вокруг клумбы на совершенно сумасшедшей скорости, машина сильно наклонилась направо, шины визжали, я вцепилась в какую-то ручку на двери, ногами упиралась в пол... С дамбы поднимался троллейбус, но водитель увидел нас - и затормозил. Мы пронеслись у него под самым носом, я оглянулась и увидела, как у него слетели штанги, разбрасывая искры, и растопырились в разные стороны.
А те нас догоняли. Они не стали объезжать клумбу, а свернули перед ней, против движения, ведь троллейбус все перегородил, и теперь были намного ближе, я крикнула: "Они совсем близко, скорей!" - а Димка вдруг начал тормозить, меня рвануло вперед, ремень врезался, я закричала: "Что ж ты тормозишь?!", но он уже свернул на подъездную дорогу к Садам и снова гнал как полоумный.
Это совсем узкая улочка, еле-еле двум легковушкам разъехаться, больше похожая на аллею, обсаженную пирамидальными тополями, и тротуар только с одной стороны, слева, где жилой квартал Химтеха - местные его называют "Хутор", - а справа уже тянутся за деревянным забором Сады, только въезд в них в конце этой аллеи. Там "Хутор" кончается, и дальше заборы уже по обеим сторонам, за ними торчат крыши садовых домиков (совсем хибарки, наша халабуда на даче против них просто дворец), а потом тупик и въезд, ворота...
Господи, куда же он гонит, мы сейчас в них врежемся!
Но ворота оказались распахнуты настежь, даже шлагбаум поднят, и мы поскакали по выбоинам - там, за шлагбаумом, асфальт лет сто не латали...
- Быстро отстегни ремень! - крикнул Димка. - Руками упирайся в щиток!
Он теперь ехал все-таки медленнее, и нас уже доставали лучи фар сзади. Я отчаянно цеплялась за что-то, может, это и был щиток, а он отсчитывал проезды по левой стороне. Сады освещал только лунный свет, домики стояли темные - вторник и после дождливой недели, все дома, в теплых квартирах...
Наконец мы резко свернули налево и понеслись в дальний конец, к оврагу.
И тут сзади началась пальба - и не просто выстрелы, а очереди, невероятно громкие, я такого в жизни не слышала, это было очень страшно, я, кажется, за весь этот безумный вечер так не боялась...
Мы остановились, чуть не ткнувшись носом в проволочный забор, Димка сразу выключил фары и мотор, и выстрелы стали ещё громче - теперь, правда, реже и на разные голоса.
- Быстро из машины! - скомандовал он.
Мне было страшно - тут хоть какая-то защита...
- Выскакивай, отбегай подальше и ложись! - он уже просто рычал.
А потом наклонился через меня, распахнул мою дверцу и грубо меня выпихнул наружу. Я упала, там были какие-то сучки, и кирпичи, по-моему, и тут он сам на меня свалился сверху, перекатился, схватил за руку и поволок куда-то.
- Ты можешь быстрее?!
Он шипел как змей! А я коленкой страшно стукнулась...
- Быстро, Ася! Пока что сюда не стреляют, но могут. Или ты хочешь оказаться возле горящего бензобака?! И тихо!
Он потянулся рукой через какую-то калитку, открыл и потащил меня дальше, за домик.
- Все! Сиди тут и молчи. Если кого-то услышишь - прячься в кусты. Да! На кассету, спрячь в сумку!
Глаза немного привыкли к темноте, я заметила какой-то ящик и села на него.
Колесников осторожно подошел к углу дома и выглянул. В руке у него был пистолет.
- Куда ты?! - спросила я отчаянным шепотом.
- Пойду погляжу...
И исчез.
Он даже не поцеловал меня!
* * *
Я пошел на звук - довольно громко и совсем недалеко слышались выстрелы как минимум из пяти единиц оружия. Нет, не такой я опытный, этому меня никто нигде не учил. Просто звуки были совсем разными. Длинные очереди уже прекратились, изредка лишь прорывалось "тра-та-та" на три или четыре патрона - вроде как "калашников". Время от времени раздавались одиночные выстрелы - как будто пистолетные, но тоже разные: то обычный треск, а то вдруг "бабах" такой, что уши закладывало. Может, это и есть сорок пятый калибр? Или вообще "магнум"?
Мой "макаров" показался мне вдруг защитой малонадежной...
Стреляли впереди и чуть правее. Почему? Мне показалось со слов Иван Иваныча, что засада будет чуть ли не у самых ворот...
Я, стараясь двигаться бесшумно, добежал до главного проезда и, присев к земле, осторожно выглянул из-за угла забора - у здешнего пайщика он был солидный, деревянный. К темноте я уже привык. Тут луна давала довольно много света - в городе, среди огней, этого не замечаешь...
Совсем недалеко, не дальше ста метров, виднелись контуры машин и, как ни странно, у задней ещё горели фары. Конечно же, теперь я видел и вспышки выстрелов. Автоматы били из-за оград - я заметил одно место на противоположной от меня стороне проезда, остальных не видел - то ли автомобили закрывали, то ли стрелки сидели на этой стороне. Одиночные вспышки пистолетных выстрелов сверкали как будто из-под машин, во всяком случае, с уровня земли. Стрельба шла довольно вяло - видимо, первые очереди из засады сумели остановить наших преследователей, но всех не положили, и теперь обе стороны пытались достать друг друга в темноте по вспышкам.
Я наблюдал с минуту - и понял, почему перестрелка так затянулась: после каждой вспышки тьма становилась непроницаемой и глаза должны были довольно долго привыкать...
