Мила Бояджиева - Дар полночного святого

— Точно! Россия нуждается в медикаментах, наша медицина бедна… Господи, так много интересного… — Аня задумалась. — А сколько возможностей в сфере шоу-бизнеса? Мы могли бы с тобой, Роузи, сделать собственный балет на льду, собрать всех наших бывших звезд, научить детей… Как думаете, Святому это понравится? — Аня смотрела в мелькающие за бортом волны.

— Чудно, просто восхитительно! Мы со святейшим благодетелем ваши проекты, друзья, целиком поддерживаем. — Денис деликатно под руку увел её в рубку и усадил на стул — подальше от соблазна «искупаться». — Только вначале необходимо решить некоторый пустяковые практические проблемы: в первую очередь потребуются новые документы для мисс Венцовой, гражданство, легальный статус.

— Зачем? Я возвращусь в Москву.

— С крадеными миллионами? После того, как покинула страну нелегальным образом и была центральным участником крупнейшей мафиозной разборки? Не советую… Слава, конечно, заманчивая штука. Но не такой же ценой! — Денис вздохнул. — Ручаюсь, что больше пары недель твоя жизнь на родине не продлится. Уж очень многие люди мечтают повстречаться с вдовой Лешковского.

— Верно… В Москву лучше не соваться. Чем тебе не подходит Рио? Климат прекрасный, головокружительные возможности для состоятельного человека! Пора научиться смотреть на вещи реально. — Антон направился в рубку. — Так или иначе, раз уж мы волею судеб стали хозяевами этого золотишка — добудем его. Это разумнее, чем отдаться в руки ФБР и ввязаться в многолетний судебный процесс, в результате которого «золото партии» попадет в карман «новых капиталистов».

— Согласно. Достанем клад, потом все хорошенько продумаем и начнем действовать в интересах мира и гуманизма. Мне пора варить кофе. А следовательно, отправляться в камбуз. — Аня примирительно подмигнула обоим мужчинам. — Не станем делить шкуру не убитого медведя. Мы все — благородны, великодушны и милосердны. А значит, если победим, — поступим по справедливости.

— Большие деньги делают с людьми страшные вещи… — Денис мрачно покачал головой. — Я лично вынесу испытания роскошью. Никогда не хлебал лиха, не переживал пытку нуждой… Достаточно зрел, опытен и благожелателен. Участие в Еврокомиссии обязывает к разумным и гуманным акциям. Я всегда мечтал о карьере общественного деятеля в просвещенной стране… О посильном вкладе в дело развития мирового процесса… Между прочим, ничто так дорого не стоит, как альтруизм и бескорыстие. Особенно в мировых масштабах.

— Слышишь, Анна? Идейный лидер у нас есть. А я так соскучился по гражданскому пафосу! — Антон положил на штурвал здоровую руку. — Подсоблю партнеру. Главное теперь — не сбиться с курса!

— Вот именно! — Аня обняла своих спутников, держащих курс в туманное неведомое утро. — Попробуем не ссориться, а просто смаковать радость. Вот этот самый момент, между утром и днем, между Францией и Англией, юностью и зрелостью, прошлым и будущим…

— Между завтраком и ланчем. Жизнью и смертью. Бедностью и богатством, — продолжил Денис.

Антон удивленно округлил желтые глаза:

— Между трагедией и фарсом, влюбленностью и любовью…

— Все, все, все! Я сейчас заплачу. — Перебила Аня. — «Оду к радости» уже сочиняли не раз. Предпочитаю Бетховена.

— Врубить? — Предложил Антон. — Здесь полно классики и динамик прямо на корме. «Стрекоза» была перекуплена шефом у родственников умершего композитора. Забавный, говорят, был старикашка. В девяносто лет стал писать рок-оперу и назвал её, что меня приятно поразило: «Юные забавы». Героиню этого гедонистического произведения звали Стрекоза.

— Отличный знак. — С тех пор, как нашелся медальон, Денис бурлил энергией. — По моим расчетам, к завтрашнему утру мы будем на месте. — Он развернул полотно большой карты. — Какие романтические названия! Но… Эй, ребята, что за финт?! Смотрите сюда — здесь должен быть Бермундхоуз! Но его нет!.. — Опешил Денис. — Начинаются проделки лешего.

— А значит, — Аня подняла карту, трепещущую на ветру, как знамя. Приключения продолжаются!

ЭПИЛОГ

В гостиной все было готово к встрече Нового года — ярко горел камин, благоухала хвоей нарядная елка. За распахнутыми дверями соседней комнаты сверкал хрусталем сервированный к торжественному ужину стол. Но странным образом отсутствовали туристы, должные населять этот небольшой пансионат в Шотландской глубинке.

Приветливая горничная пригласила в гостиную трех дам, одетых с торжественной старательностью.

— Как симпатично — елочка, игрушечный Дед Мороз! А замок такой заплесневелый — словно из сказки. Не сомневаюсь — вся эта старина — дело рук умелых бутафоров. Те, кто сюда едет, мечтают о встрече с вурдалаками и привидениями. Спорю — этот пансиончик заселяют наши соотечественники? Сейчас они ещё гуляют — ведь до боя Курантов осталось три часа. А мы, как юные пионерки — в полной готовности. Прилетели черти куда, вырядились и поспешили на встречу с прекрасным. — Молодая, элегантная дама в белом облегающем платье из пушистого трикотажа, закуталась в большой, вывязанный кружевами, шарф.

— Но нам же объяснил встречавший господин, что ровно в двадцать один час мы должны быть готовы к праздничным сюрпризам. Вот фирмачи стараются! Приятная обстановка, прекрасные номера. И тишина полная. Немного странновато для отеля. — Подозрительно огляделась чрезвычайно элегантная дама, напоминающая Бетси Тверскую. Затем изящно расположилась в стоящем у камина кресле. — На столике фрукты, орешки, вино. И никакой таблички: «руками не трогать!»

— Так все ж оплачено! Мы выиграли путевки и приз от турагентства на четыре лица. Прибыли трое, нас ведь в аэропорте уже поздравляли и все объяснили. — Третья из прибывших — круглолицая толстуха — тяжело опустилась на диван, обращенный к огню.

— Ах, как любил Альберт заграничные поездки! — Инга Лаури отщипнула янтарную виноградину. — Не дожил, бедняга. Здесь так мило!

— Не очень расслабляйтесь, дорогие мои! Никаких выигрышей в лотерею на халяву не бывает. — Алина обходила комнату, рассматривая картины, вазы. Выскочат сейчас бритые амбалы и заставят всех… — Она взглянула на своих спутниц и промолчала.

— А чего с нас взять? Три вдовы — две пенсионерки, одна на дому английский преподает, одна детей в садике танцевать за гроши учит. — Инга, сверкавшая бриллиантами, горестно вздохнула.

— Одна вяжет. — Верочка с гордостью оглядела Алину. — Я тебе эти новогодние вещички, словно дочке родной, со всей душой ваяла. Уж так похожа, так похожа…

— Пожалуйста, без слез! — Остановила её Инга, — сегодня надо радоваться и думать только о хорошем.

— Пока нас всех здесь не постреляли. Но, похоже, прежде все же накормят. — Алина не весело хмыкнула, оглядев праздничный стол в соседней комнате. — Догадываюсь, кто это все на самом деле подстроил. Не верила я не чуточки, что Дениса в Греции криминал угрохал, как старался убедить меня следователь. Останки в урне прислали! Смешно.

— Ты прямо на нем помешалась, дочка. Пока жили вместе, одни ссоры, а как потеряла — только о Денисе и думаешь. Василия Николаевича, такого интеллигентного человека, близко не подпускаешь. И сейчас ждешь, я ж вижу, ждешь!

— Ты сама, мамочка, все о своем Кудякове вздыхаешь. И тоже, между прочим, в лотерейный подарок не веришь! Все мы вырядились, как на свидание. И понятно: встреча нового тысячелетия — не хухры-мухры. «С новым веком — с новым счастьем!» Ой, как, правда, счастье необходимо. Позарез!

— Я б тоже ждала, да некого. — Всхлипнула Верочка, протянув руки к огню. — Вот первый раз за рубеж выехала и вместо радости, все плакать тянет. Уж больно хорошо тут, а мы, как сиротки — у чужого огня. Вы-то хоть друг за дружку держитесь, а я — кругом одна. Вальку не вернешь, дочь пропала.

— Во-первых, ты член нашей семьи, Вера. Почти мне как сестра. Живем вместе, общими бедами и радостями. — Вдохновенно, как прежде на собраниях, декларировала Инга. — Да и чего сейчас-то темнить, Верка! Тут можно не конспирироваться. Анна тебе регулярно звонит и деньги присылает.

— Ой, Инга, это ж страшная тайна! Я ж вам, как своим, по секрету… А она просила ни-ни! Ни звука. Мол жизнью рискует.

— Да это понятно. — Прихватив Деда Мороза, Алина подсела к дамам. Вон про Лешковского какие вещи в «Совершенно секретно» писали — мошенник международного класса. С приключениями Анны, полагаю, сильно связан. Да и погиб ли он в самом деле — сильно сомнительно. Недоверчивый я человек.

— Ой, а вдруг это он нас сюда заманил? — Спохватилась Верочка, озираясь. — Аню все время обманывал и нас теперь как свидетелей убрать хочет.

— Детективов насмотрелась. — Строго взглянула Инга. — Нет его на свете. Ясновидица-Анстасия в таких вопросах не ошибается.