Мила Бояджиева - Дар полночного святого

— Тебя ждут?

— Может, поджидают. Великий, могучий русский язык… Ждут друзья. Поджидают… Знаешь, я брошу якорь здесь. Если кому-то надо — пусть попробуют подобраться. — Тони достал фонарик и вышел на палубу. — Почти ничего не видно, быстро светает… Обалденная заря — будет солнечный день.

— Как раз для финала любовного фильма: двое в обнимку у поручней яхты — два слившихся силуэта на фоне восхода… Вселяет здоровый оптимизм. Ведь именно оптимизма мне всегда не хватало. Стоило ухватить что-нибудь стоящее, и сразу страх: а вдруг потеряю… — Аня прижалась к Тони. — Два силуэта в отблесках зари — это, действительно, вдохновляет.

— А если три? — Показал Тони на приближающуюся лодку.

— Если три, то это значит, что будет вторая серия… — Аня нахмурилась. — Может, бежим, пока не поздно? Не нравится мне этот визит… Я надеялась выспаться. — Она виновато посмотрела на Тони. — Не узнаю себя стала эгоисткой, думая только об удовольствиях и совершенно ничего не боюсь.

— Это потому, что ты со мной, детка. — Он обнял её. — Убедилась, я чертовски ловкий парень?

— А как танцуешь… — Аня ответила на поцелуй. — Устроим сегодня танцы?

— Обязательно устроим что-нибудь из ряда вон выходящее. Хочешь фейерверк? Здесь есть ракетница.

— А побольше дивана, чем тот, на котором я согревалась, не найдется?

— Хоть ты и была миллионершей, а плохо изучила повадки толстосумов. Такая яхта — не рыболовецкий траулер и не гоночное судно. Это — дом свиданий на воде. А следовательно все устроено с большим комфортом. Просто мы его избегали, скромница!

30

— Он подплывает! — Аня всматривалась в силуэт сидящего на веслах мужчины. — Умоляю, давай удерем!

— Лучше я опущу сходни. Или ты ещё не узнала нашего гостя?

— Нет… Постой… — Она склонилась над поручнями. — Денис?!

— Господин Южный находится со вчерашнего дня во всероссийском розыске. Теперь он попадает под колпак ФБР. — Представил прибывшего Антон.

— Приятный гость? — Услышав для него предназначенные слова, Денис поднялся по трапу. — Привет, Ань. Доброе утро, барон. Рад познакомиться.

— Будем надеяться, что доброе. — Антон пожал руку Дениса. — Нам всем хорошо бы для начала согреться.

— Но при этом взять курс на Монфилз. С максимальной скоростью. — Вслед за Антоном, Денис вошел в кубрик. — Славное суденышко… Со вкусом.

Аня стояла в стороне, не веря своим глазам. Потом спросила:

— А где Алина?

— Вопрос на засыпку, но очень интересный… Думаешь, я совершаю семейный туристический круиз? — Он огляделся. — Водяры здесь не найдется жутко перенервничал. Мы на «ты», барон? — Денис взял протянутый Антоном ром.

— Естественно. Приключения сближают. К тому же я аристократ в первом, то есть собственном поколении и не настаиваю на употреблении титула. Анна, ты бы не приготовила нам что-нибудь вкусненькое? У тебя божественно получается. Не забываемый завтрак в мансарде! Что это было? Повтори на бис.

Аня удалилась на кухню, села на высокий табурет и осмотрела полки. Здешнее хозяйство она уже изучила… Освоила кухню в жилище Тони… Двое мужчин в её жизни погибли. Двое сидят в кубрике. Где-то далеко Москва, Цветной бульвар, мама.

— Да кто я сама, без фамилии, гражданства, без будущего?.. Фантасмагория. Реальность — коробка яичного порошка и банка сосисок. Все очень просто — взбивается омлет, сосиски обжариваются, заливаются вспененной массой, закрываются крышкой… Господи, где крышка? Кетчуп, горчица, пакетики тертого сыра… Сойдет. И, главное, кофе. Сварить целое ведро. Подать с сахаром. Спать здесь, как видно, никто не собирается… Неужели это все принадлежало Михаилу… руки Ани, устанавливающие посуду на поднос, задрожали.

Когда она, открыв ногой дверь, появилась в кубрике, оба мужчины, склонившись над развернутым атласом, мирно беседовали.

— Вот это запах! Лет через тридцать я буду красавцем-тяжеловесом, как Марлон Брандо. — Антон помог расставить на столе посуду и бокалы.

— Не надо ужасов, — проворчал Денис, немного повеселевший от рюмки рома. — К слову, у нашей кормилицы потрясающий туалет. Очень элегантно, особенно с полотенцем и в куртке. — Оценил Денис костюм Ани: поверх свадебного белого платья с оборванным подолом была накинута спортивная куртка Тони. Костюм довершал передник из кухонного полотенца и колье, сверкавшее разноцветными огнями.

— Выбирать мне не из чего. Багаж остался дома, на борту тельняшки, спасательные жилеты. — Заняв место во главе стола, она вздохнула:. Интересная подобралась компания — один барон, дама без документов и лицо, находящееся в бегах… судить нас будут вместе, но посадят в разные тюрьмы.

— Выпьем, Аня, за двухместную камеру. — Кстати, позвольте представиться: Девид Соммерс — гражданин объединенной Европы, консультант Еврокомиссии в Брюсселе. — Приподнявшись, Денис поцеловал руку Ани. — На суде я буду бороться за смягчение вашего приговора, мисс. Хотя, откровенно говоря, содеянного госпожой Венцовой не одобряю.

— Вот что, оставь намеки и расскажи все по порядку, Ден. У нас и так от загадок в голове тараканы завелись. — Предложил Тони. — Я пока перекушу.

— Что ещё рассказывать? — Зло хохотнул Денис. — Она сама все знает. Как это я тебя не раскусил, Анна… Женщина — всегда ведьма.

— Если ты про трюк с ложной гибелью Михаила, то я услышала всю историю от него лично только сегодня. Нет, — уже вчера. Он разоткровенничался перед тем, как убить меня.

— И меня тоже. — Подтвердил Антон. — Каждый из нас был приговорен раз пять, но ловко вывернулся. А тебя, Дениска, он отслеживал уже неделю.

— Разумеется, я заметил, что на меня охотятся. Но не знал, кто. Твой звонок меня оглушил. — Денис присмотрелся к Антону. — Хитрец ты, барон Роузи.

Тони повернулся к даме и вытер губы салфеткой: — Позвольте объясниться, леди?

Когда ты рассказала мне, что не Алина и вас перепутали, я позвонил в Москву, в квартиру Лаури, дабы проверить. Телефончик-то я со школьных лет зазубрил, как молитву — ведь ты почти жила там. Алина подошла сама. Она! Я не сомневался. И тогда рискнул, сказал, что мне нужен господин Южный. Прикиньте, какие аналитические мозги надо иметь, чтобы соединить в целое все части этой шарады! Но тогда я шарил в темноте, направляемый лишь своей уникальной интуицией. Я уже знал из газет, что в Москве разгорелся скандал вокруг трагической гибели крупнейшего предпринимателя Лешковского. Здесь все об этом галдели. Фейс погибшего мужичка на фото смахивал на физиономию ангажировавшего меня на роль жениха босса. Но тот мертвый в Москве, этот живой в Аргентине — какая связь? Я порылся в газетах и нашел короткое сообщение, где говорилось, что в причастности к трагедии подозревается среди прочих и некий господин Южный! Сечете? Да вы ещё не поняли с кем имеете дело. С любимцем фортуны! Только она могла заслать на швейцарский курорт голодного студента. Пока я зарабатывал гроши танцором в ресторане, супруги Южные попивали коктейли на шикарных приемах, которые освещала светская пресса. Мне не посчастливилось стать танцевальным партнером Алины, но то, что совсем рядом в статусе супруги крутого деляги обретается «сестренка» моей первой любви, волновало меня. — Тони залпом выпил стакан воды, прервав взволнованную речь. — И что из этого вытекает? Для обычного тупаря — ноль информации. Для господина Грюнвальда — сумасшедший детектив! Я с лету попросил позвать к телефону супруга и Алина позвала. Ведь она уже могла пять раз поменять дружка. Но это оказался все тот же Денис Южный, с которым она пребывала в Швейцарии и которого здорово подставил бывший компаньон. Конечно, я сомневался, был ли Михаилом Лешковским тот тип, который со свечой склонялся над спящей Анной. Но ведь все совпадало! Я прямо изложил ситуацию Денису.

— Да, это был незабываемый момент! Какой-то тип звонит из Ламюра и сообщает мне, что Михаил жив и намерен прибить невинную девушку из-за какого-то медальона. А девушку принимают за мою жену…

— Ты обозвал меня психом и бросил трубку.

— Так ведь телефон прослушивался! Это можно было сообразить, гениальный детектив?

— Мы ж не договаривались насчет шифровок…

— Я решил, разумеется, что меня пытаются расколоть. На всякий случай прижал Алину к стенке — она рассказала все — про свои отношения с Лешковским, про то, что договорилась убежать к нему за границу… С тем самым медальоном… Признаться, я прибалдел.

Хотя уже и подозревал, что гибель Лешковского — хорошо сработанный трюк, но стало страшно. И ясно, как белый день — пора рвать когти. А пути к отступлению заготовил давно, когда понял, что за птица Майкл, что он далеко не тот, за кого выдает себя. Я ведь хотел предупредить тебя, Анна… Просил, чтобы сделала аборт, помнишь, тот день? Ты была в голубом платье, везде стояли желтые цветы, а за окном — снег… Ты съездила мне по морде и прогнала…