Михаил Зайцев - Улыбка бультерьера (Час дракона)
Белый уходит за ширму посоветоваться. Уже оттуда, из-за ширмы, отдает распоряжение:
- Обезоруживайся!
Хм... "Обезоруживайся"... Какое интересное слово! Следует понимать: попробуй, мужик, сдать оружие так, чтобы не возникло повода тебя пристрелить. Изловчись, а мы, будь уверен, при малейшей возможности в тебя, родной, стрельнем.
Медленно лезу рукой в карман за сюрикэнами. Плавно вытаскиваю руку из-за пазухи. Ладонь открыта, звездочки-сюрикэны зажаты между пальцев.
Ну очень медленно (даже чересчур) вытягиваю руку вперед. Ладошка смотрит вниз, металлические многоугольники расположены вертикально - по три сюрикэна между каждым (не считая большого) пальцем.
Расслабляю тело, "пускаю волну" от стопы левой ноги к ладони вытянутой вперед правой руки. Я сознательно работаю на публику, точнее, на безумных мальчиков. Чем больше замусоренные мозги паствы уверуют в мою принадлежность к ниндзя, тем сложнее будет пастырям-умникам отыскать повод для моего убийства.
Пантомима с волной очень эффектна. Все тело неподвижно, извиваются только лишь отдельные участки, по которым "бежит волна". Цирковой номер под названием "мужчина-змея".
Волна доходит до кисти правой руки, задает импульс пальцам, и девять сюрикэнов синхронно взлетают вверх, будто сами собой.
Металлические многоугольники, плавно вращаясь, втыкаются в деревянный дощатый потолок. Хорошо воткнулись, ровненько, как по линейке.
Ну, чего, мальчишки? Показывали вам ваши цветные наставники похожие фокусы? По глазам вашим восторженным видно, что не показывали.
- Я обезоружился и теперь надеюсь увидеть похищенного юношу.
- Ты удостоен ги красного цвета?
Отвечать вопросом на вопрос - дурной тон. Не слушать собеседника - в одних случаях симптом шизофрении, в других - следствие плохого воспитания. Видимо, устав здешнего монастыря подобные тонкости и деликатности игнорирует. Ладно, я с самого начала играю по их правилам. Отвечу.
- Да, я уже говорил.
- Если ты, как говорил, удостоен ги цвета крови, значит, ты прошел испытание деревом?
Полный бред! Что еще за "испытание деревом"? Впервые о таком слышу. Наверное, опять местное изобретение. Ясно, что вопрос Белого - ловушка, ну да делать нечего, придется ломать комедию до конца.
- Да, я выдержал это испытание.
Если сейчас спросят, в чем оно заключается, я не смогу ответить...
- Дзэнин просит тебя показать свое искусство.
Какое искусство? О чем это он? По идее сейчас меня должны были попросить еще раз пройти загадочное "испытание деревом", и во время этого испытания я должен погибнуть. Пацанам тогда можно будет просто и наглядно объяснить: "Видали? Ихний красный ниндзя слабее нашего оказался! Не сдюжил".
Мягкие шаги по полу, и вплотную ко мне подходит старый знакомый в красном. В руках у Красного мои нунчаки.
- У тебя, брат, хорошие нунчаки, - говорит Красный шепотом мне в ухо, делая упор на слове "брат", - из хорошего, старого бука. Пройти "испытание деревом" означает у нас выжить после пяти ударов палкой. Бук - тоже дерево, поэтому я буду бить тебя нунчаками. Приготовься показать свое искусство "держать удар".
Здорово они придумали "испытание деревом". Палкой можно по-разному ударить. Можно эффектно с замахом, показушно сильно и совсем безопасно для здоровья того, кого бьешь. А можно и по-другому. Внешне скромно, но смертельно...
Чтобы получить краповый берет, знак принадлежности к "элите", молодые десантники пробегают двадцати километровый кросс с кучей препятствий, а потом должны выдержать рукопашную схватку со свежими и бодрыми старослужащими. После утомительного кросса ни о каком серьезном спарринге не может быть и речи. Не нравится молодой десантник дедам - его в рукопашке все равно уделают, будь он хоть чемпионом карате, хоть кем, и не видеть парню крапового берета. Так же здесь, очень похоже, тот же принцип...
Красный придвинулся еще ближе (провоцирует меня, гад), подмигнул злорадно и прошептал совсем-совсем тихо:
- Усы для конспирации сбрил, а?
- Нет, - ответил я тоже шепотом. - Попался под руку острый осколок стекла, дай, думаю, побреюсь.
Мой собеседник побагровел. Это выглядело забавно: мужик в красном с красной рожей. Еще бы клеймо на лбу обнажить, картина получилась бы загляденье! А вообще-то я рад его злости, ею он прогоняет свой страх. Пройдет злость, и страх снова вернется, но уже более сильный, и это хорошо.
- Разденься до пояса! - громко командует Красный.
Послушно раздеваюсь и понятливо подмигиваю судьбе.
И это в моей жизни уже было! Подвал, экзамен, садист в униформе...
- По голове бить не дам, - говорю я Красному спокойным тихим голосом.
- Бить буду по туловищу, - "успокаивает" меня экзекутор.
Сейчас многое зависит от того, насколько хорошо он знает секреты "двух палок".
Красный отошел от меня на несколько шагов, подбросил в воздух нунчаки, поймал их на лету и начал в бешеном темпе вращать палками в воздухе. Красиво. Совсем как в фильмах Брюса Ли.
Встаю в "позицию воздуха". Отхожу от канонической стойки лишь в одном разведенные в стороны руки сгибаю в локтях, так, чтобы кончики пальцев "смотрели" в потолок, дабы палачу было сподручней колотить по обнаженному торсу.
Подбадривая себя отрывистыми, яростными вскриками (опять же как Брюс Ли), Красный крутанул нунчаки над головой и нанес первый удар. Сверху вниз, наискосок, по ребрам.
Хвала Будде! Он не умеет драться нунчаками! То есть он думает, что умеет, считает себя мастером, обучен выписывать восьмерки в воздухе, перехватывать палки за спиной и еще множеству подобных трюков. Но он не знает главного: в финальной стадии удара, когда оружие соприкасается с целью, обе скрепленные цепочкой палки должны превратиться как бы в одну, вытянуться идеально прямой линией. Вот и все "секреты" нунчаков. Других нет. Красный же бьет с захлестом, эффектно, болезненно, но терпимо.
Однако и тот удар, что пришелся на мои ребра, способен запросто покалечить неподготовленного человека. К счастью, я владею техникой, которая в Китае называется "железной рубашкой". Мой мышечный корсет развит десятилетиями упорных упражнений, энергия из точки дань-тянь быстрее мысли течет навстречу удару, а короткий выдох сквозь полусжатые губы привычно помогает погасить болевые ощущения.
Зрелищем моего искалеченного, переломанного тела, корчащегося на полу в судорогах, тебе, браток, насладиться не удастся! Твое незнание и мой опыт оставляют надежду лишь на синяки и царапины.
Второй хлесткий удар Красный нанес, зайдя сбоку. Бил по почкам. Промазал, разозлился и ударил еще раз. Попал. И снова больно, но терпеть можно. Дыхание не перехватило, в глазах светло, значит, особого вреда нет. Кровоподтеки и ссадины не в счет.
Четвертым ударом он поцарапал кожу у меня на груди. По опыту знаю царапина будет заживать долго, почти так же долго, как шрамы на лбу у Красного.
И тут он решился раскроить мне череп, ударить меня по голове! Мы так не договаривались! Что делать? Убить его на месте? А потом сразу же начать "работу" - прикрывшись трупом Красного, рвануть навстречу одному из автоматчиков, в другого метнуть нунчаки, воспользоваться тем, что еще два автомата начнут стрельбу и, безусловно, уложат добрую половину пацанов в черных балахонах... А вдруг один из этих мальчиков с глазами зомби мой сын?
Рискую. Остаюсь абсолютно неподвижен. Однажды подобный риск уже принес мне победу. Профессиональный боец по кличке Грифон испугался моего нелогичного поведения, не выдержал "войны нервов" и в результате проиграл. Красный, естественно, помнит, что я предупредил его: дескать, не дам бить по голове, на это он и рассчитывает. Уверен, что автоматные пули быстрее моих кулаков. Решил, гад, нарушить свои же правила и спровоцировать меня. Не выйдет!
Тридцатисантиметровая буковая дубинка со свистом приближается к моей макушке. Рубящий удар сплеча, будто в руке у Красного не нунчаки, а меч. Чтобы такой удар стая смертельным, бойцу нужно максимально расслабить руку в начальном движении и мысленно рассечь противника пополам.
Хвала Будде, Красный повторяет ошибку Грифона. В последний момент сгибает колени, напрягает кисть. Я же, в свою очередь, мешаю дереву стукнуть меня по макушке. Еле заметным движением шеи в то неуловимое мгновение, когда палка уже коснулась волос, чуть-чуть поворачиваю голову набок. (Уверен, мои микроманевры никто не заметил.) Японский цеп, скользнув по голове, царапает ухо, бьет по плечу, отскакивает...
Красный смотрит на меня с ужасом. Мы привыкли ставить себя на место других. Красный на моем месте вел бы себя иначе.
- Ты сумасшедший! - шепчет Красный.
- Я был им. Теперь уже нет, - отвечаю я тоже шепотом, после чего спрашиваю громко: - Доволен ли дзэнин демонстрацией моего искусства?
Тишина. Я выиграл. Завоевал в безумных глазах мальчишек авторитет. Еще немного, и приезжий чунин затмит местных сенсеев. Нужно ковать железо, пока оно горячо.
