Харлан Кобен - Один неверный шаг
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Охранник в поместье Брэдфорд посветил фонариком в салон машины.
— Вы один, мистер Болитар?
— Да, — сказал Майрон.
Ворота распахнулись.
— Прошу вас проследовать к главному зданию.
Майрон медленно въехал в ворота и неспешно двинулся по подъездной дорожке. На повороте, согласно их с Уином плану, он сбросил скорость еще больше. Через некоторое время в микрофоне сотового послышался голос Уина.
— Я уже выбрался наружу.
Выбрался наружу из багажника. Да так тихо и ловко, что Майрон не услышал даже легчайшего хлопка.
— Я буду хранить молчание, — сказал Уин. — Так что постоянно информируй меня о своем местонахождении.
Их план был прост: Уин отправится исследовать территорию поместья в надежде найти Брэнду, пока Майрон будет разговаривать с Артуром, прилагая максимум усилий к тому, чтобы его не пристрелили на месте.
Высадив Уина, Майрон поехал дальше, держа руки на руле. Часть его существа была очень не прочь уклониться от опасной авантюры, но большая его часть стремилась к немедленной конфронтации с Артуром Брэдфордом. Теперь он знал правду. Пусть не всю, но вполне достаточно, чтобы спасти Брэнду.
Во всяком случае, ему очень хотелось в это верить.
Лужайки и поля вокруг казались чернильно-черными, из загонов для скота не доносилось ни единого звука. Впереди высился огромный, ярко освещенный дом, который, казалось, будто парил над землей среди беспредельности ночи.
Не успел Майрон выйти из машины и направиться к дому, как в дверном проеме возник силуэт слуги Матиаса. Хотя время перевалило за десять вечера, на Матиасе по-прежнему был темный длинный сюртук, и спину слуга держал очень прямо. Не сказав ни слова, Матиас распахнул дверь и ждал приближения гостя, проявляя изумительные выдержку и терпение.
Когда Майрон подошел к нему, Матиас произнес:
— Мистер Брэдфорд встретится с вами в библиотеке.
Майрон кивнул. И в этот самый момент его ударили по голове чем-то тяжелым. Он услышал звук удара, а в следующее мгновение ощутил, как по телу стало распространяться странное онемение, сходное с параличом. Потом у него потемнело в глазах, но сознание он не потерял и почувствовал сильнейший удар, нанесенный бейсбольной битой по задней части бедер. Ноги у него подогнулись, и он упал на колени.
— Уин, — чуть слышно позвал он приятеля.
Носок тяжелого ботинка врезался ему между лопаток, и он рухнул на землю лицом вниз. А потом почувствовал на себе чужие руки. Его обыскивали — неторопливо, со знанием дела. Разумеется, нашли все находившееся при нем оружие.
— Уин, — снова сказал он.
— Попытка не засчитывается. — Над ним стоял Сэм, держа в руке его сотовый. — Я отключил телефон, господин шпион.
Два парня подхватили Майрона под мышки и быстро втащили в холл, а потом волоком потащили по коридору. Майрон часто моргал, пытаясь избавиться от темноты в глазах и восстановить ясность зрения. Все тело болело, как ушибленный молотком палец. Впереди конвоя вышагивал Сэм. Подойдя к небольшой двери в стене, он открыл ее, после чего двое его громил швырнули Майрона в дверной проем, словно мешок с торфом. Майрон покатился вниз по ступенькам лестницы, но, цепляясь за неровности в стене, ухитрился задержать, а потом и остановить этот не слишком приятный процесс, прежде чем достиг дна.
Сэм вошел в помещение и встал на верхней ступеньке лестницы. Дверь за ним сразу же захлопнулась.
— Мне нужно сказать тебе пару слов, — произнес Сэм.
Майрон приподнялся и осмотрелся. Он сидел на лестнице, ведущей в подвал.
Сэм спустился к нему и, подав руку, помог подняться, после чего они продолжили спуск, но уже в привычной манере — чинно ступая по каменным ступеням.
— Эта часть подвала лишена окон, а стены и лестница сложены из каменных блоков и скреплены цементом, — рассказывал об особенностях помещения Сэм, напоминавший в этот момент заправского экскурсовода. — Так что единственное отверстие, через которое отсюда можно выбраться, — та самая дверь, в которую тебя швырнули. Надеюсь, я доступно изложил свою мысль?
Майрон кивнул.
— В коридоре у этой двери будут постоянно дежурить два парня. Они настоящие профессионалы и в этом смысле выгодно отличаются от Марио, с которым тебе уже приходилось иметь дело. Так что ни войти, ни выйти отсюда без их позволения невозможно. Уяснил?
Сэм достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну и сунул в рот.
— И последнее. Мы видели, как твой приятель выпрыгивал из багажника. У дома на замаскированных позициях расположились еще два моих человека — бывшие морские пехотинцы, ветераны войны в Персидском заливе и отличные стрелки. Так что если твой приятель сунется сюда, то гарантированно получит пулю в лоб. Это не говоря уже о том, что на всех окнах закреплены электронные датчики, подающие сигнал тревоги при попытке злоумышленника проникнуть в помещение через оконный проем, а вокруг здания всюду, где только можно, расставлены детекторы движения. Я поддерживаю постоянный контакт со своими людьми на четырех различных частотах посредством небольших радиопередатчиков. — Он продемонстрировал Майрону устройство, напоминавшее рацию «уоки-токи» со встроенным дисплеем, позволявшим обмениваться электронными сообщениями.
— На четырех различных частотах, — повторил Майрон. — Это круто!
— Я говорю все это не для того, чтобы поразить твое воображение, но с той лишь целью, чтобы дать тебе понять, что всякая попытка несанкционированного проникновения в это домовладение обречена на неудачу. Ты меня понял?
Они достигли дна и прошли в винный погреб. Там приятно пахло дубовыми досками и хорошо выдержанным Шардоннэ. Здесь, в винном погребе, Майрон и встретился с Артуром Брэдфордом. За последние дни кандидат в губернаторы похудел и осунулся. Ввалившиеся щеки и острые скулы, обтянутые бледной, словно пергаментной кожей, придавали его голове сходство с черепом. Чанс тоже находился в погребе рядом с братом. Он потягивал красное вино, время от времени поднимая бокал, чтобы оценить цвет напитка, и пытался делать вид, что ничего особенного не происходит.
Майрон окинул взглядом погреб, заставленный специальными стеллажами с гнездами для бутылок, откуда под углом выглядывали горлышки с пробками, дабы последние, впитывая испарения собиравшейся микроскопическими каплями на каменных стенах воды, всегда пребывали в слегка влажном состоянии. На стене висел огромный термометр. По краям стояли несколько пузатых винных бочек. Скорее всего для антуража. Окон в погребе не оказалось, здесь также отсутствовали двери, каменные арки с деревянными створками и прочие аналогичные приспособления, предназначенные для входа и выхода. В центре помещения стоял большой старинный стол из красного дерева.
На совершенно пустой столешнице лежал лишь сверкающий садовый секатор.
Майрон посмотрел на Сэма. Тот ухмылялся, продолжая сжимать в руке пушку.
— Считай, что ты меня напугал, — сказал Майрон.
Сэм пожал плечами.
— Где Брэнда? — грозным голосом осведомился Артур.
— Не знаю, — ответил Майрон.
— А Анита? Где Анита?
— Почему бы вам не спросить об этом у Чанса? — сказал Майрон.
— Что такое?
Чанс встал.
— Он сошел с ума, разве не понятно?
Артур тоже вскочил с места.
— Имейте в виду, — обратился он к Майрону. — Вы выйдете отсюда только тогда, когда я буду совершенно уверен, что вы ничего против меня не замышляете и ничего не скрываете.
— Отлично, — сказал Майрон. — Раз так, давайте начнем разговор с прояснения некоторых обстоятельств. Должен заметить, что я с самого начала совершенно неверно воспринимал ситуацию, хотя все улики вели именно в это место. Старые «жучки» на телефонах и проявленная вами необычная заинтересованность в этом деле. Я уже не говорю о нападении на Аниту, устроенном вашими людьми обыске в квартире Хораса, исчезновении писем Аниты и странных звонках Брэнде, когда ее просили подозвать к телефону мать. К этому можно присовокупить тот факт, что ваш приятель Сэм перерезал ахиллесовы сухожилия у двух несчастных парней, стремясь подставить Хораса, а также деньги, которые Брэнда регулярно получала под видом стипендий, поступавших из фонда, созданного неким загадочным анонимом. Но знаете, что окончательно убедило меня в ошибке?
Чанс хотел было что-то сказать, но Артур жестом призвал его к молчанию. Затем, почесав указательным пальцем подбородок, спросил:
— Что?
— Время самоубийства Элизабет.
— Я вас не понимаю…
— Время самоубийства Элизабет, — повторил Майрон, — и стремление членов вашей семьи подкорректировать его. Уместен вопрос: почему Элизабет бросилась с балкона в шесть утра — как раз в тот самый момент, когда Анита обычно приходила на работу? Что это — совпадение? Возможно. Но почему тогда вся ваша семья прилагала столько усилий к тому, чтобы в официальные документы внесли другое время? Ведь Элизабет могла совершить самоубийство когда угодно — и в шесть утра, и в двенадцать ночи. К чему тогда все эти манипуляции со временем?
