Данил Корецкий - Шпионы и все остальные
— Нам надо поговорить. Хочу предложить вам интересную и высокооплачиваемую работу.
Лицо карлика в профиль напоминало кукиш. Сейчас кукиш приобрел презрительный и высокомерный вид: дескать, много вас таких шляется со всякими глупостями!
Лернер положил на стол стодолларовую купюру. Презрительное выражение тут же исчезло, а короткопалая ладонь мгновенно накрыла деньги. Теперь кукиш проявил явный интерес к предложению.
— Завтра в десять здесь же, у входа, — развил успех Лернер. — Мой помощник отвезет вас на беседу.
— Слушай, брат, если ты насчет точных меток, то я не по этому делу! — честно предупредил Бруно, открывая программу скачек с многочисленными карандашными галочками.
— Нет, я по другому делу.
Грант Лернер вышел на улицу. Анна, щурясь на солнце, уже ждала его, будто бы перебирая содержимое сумочки, а на самом деле осматриваясь по сторонам.
В течение оставшейся части дня они посетили не меньше десятка низкопробных баров и кафе. Сидели, пили пиво (Анна только делала вид, что пьет), перебрасывались словами с завсегдатаями, заводили ни к чему не обязывающие знакомства. Почти всем новым друзьям Лернер назначал встречу назавтра, в десять утра, у входа. Если за ними вели наблюдение, то запутались в многочисленных скоротечных контактах и, скорей всего, пришли к выводу, что они собирают «чернуху» о российской жизни — обычное занятие журналистов из капиталистических стран. Но никакого наблюдения они не заметили.
— И что я там буду делать?
Агент московской резидентуры встретил Бруно Аллегро у входа в «Жокей», посадил в машину и, покрутившись по городу, привез на конспиративную квартиру на Юго-Западе. Туда же, прибегнув ко всем возможным и невозможным ухищрениям, чтобы обмануть возможную «наружку», загодя прибыл Грант Лернер. Теперь они сидели напротив друг друга — элегантный Лернер в легком бежевом костюме и тонкой кремовой маечке, и неряшливый заросший карлик в выношенном сверх всякой меры, ушитом трико.
— Будешь жить в собственном доме, выступать в лучших цирках мира, читать лекции политикам и журналистам, — с ободряющей улыбкой ответил Грант. — Зарабатывать миллионы долларов, есть лобстеров…
— Я не люблю лобстеров, — перебил Бруно. — Это что еще за гадость?
— Тогда стейки, — охотно согласился Лернер. — Ты любишь стейки?
— Тогда я согласен, — быстро сказал Бруно. — Только где гарантия, что ты меня не обуешь?
Лернер растерянно глянул на грязные ноги карлика в детских сланцах.
— И одену, и обую! Гарантия — мое слово. И аванс, — он показал собеседнику не очень толстую пачку долларов.
— А как я окажусь в Штатах? — резонно спросил Бруно. — Кто меня выпустит?
— Я уже все продумал, — успокаивающим тоном произнес Лернер. — Скоро в Москву приедет концертная труппа лил… маленьких людей из Нью-Йорка. Ты заменишь одного из них — известного артиста Дюка Грански.
Он показал фотокарточку Дюка. Это был старый волосатый карлик-хиппи в очках и радужной налобной повязке. Бруно насторожился.
— Мне это мерещится или он в самом деле голубой?
— Еще какой! — с гордостью подтвердил Грант. — Снимается в сериале «Гномосеки», уже третий сезон. Дюк голубой, как калифорнийское небо! Очень позитивный персонаж!
— Мне насрать на ваше калифорнийское небо! Никого другого ты не мог подобрать?
— Это лучший вариант. На него никто не подумает. К тому же вы похожи. Тебе только надо сбрить бороду и изменить прическу. Тебя что-то смущает?
— Меня смущает то, что я буду изображать голубого старика, — сквозь зубы проговорил Бруно. — Что тут непонятного, б…дь?
Он еще раз посмотрел на фото.
— Хоть убей, не пойму, что у нас общего!
Грант вздохнул. Он приблизил фото к лицу Бруно, долго смотрел, придирчиво сравнивал, хмыкал.
— Никто не говорит о полном сходстве, — дипломатично сказал, наконец, Грант. — Ты моложе, симпатичней и на голубого не тянешь! Но это не страшно, никто внимания не обратит! Главное — общий облик. А здесь все будет нормально…
Бруно соскочил с дивана, подошел к зеркалу в шифоньере и принялся себя рассматривать. Скалил зубы, морщил лоб, оттягивал пальцами нижние веки. Да, рожа помятая. Волосы поредели. Седина кое-где пробивается. Ну и что? Но ведь он еще не старик! И не похож нисколько на этого Дюка! Он просто… как это сказать? Слегка запустил себя. Когда последний раз мылся? То-то и оно!
Он почувствовал, что все его козыри биты. Разве можно быть недовольным самим собой? Сгорбившись, обернулся к своему новому работодателю.
— Я одного не пойму: почему каждый раз, чтобы начать новую жизнь, мне нужно сбривать бороду? — на этот раз возмущение в его голосе было неподдельным.
— Давай, Бруно, счастливо! — Грант Лернер, широко улыбаясь, пожал карлику руку. — Там главный Тони Хук, ты его знаешь.
— Такой черный коротышка? — спросил Бруно. Он жевал резинку и заметно нервничал. — Здорово!
— Я специально его привлек к операции, — довольно сказал Лернер. — Тони даст все необходимые указания, а завтра ты уже будешь в свободном мире! И станешь известным и богатым…
— Ладно, бывай, я пошел!
Бруно выпрыгнул из кондиционированного затемненного чрева специально нанятого лимузина и направился ко входу в концертный зал. Грант проводил взглядом маленькую фигурку. Стараниями стилистов Бруно Аллегро преобразился. Промытые волосы доходили до плеч, они были ровно подстрижены и напоминали не неряшливую прическу бомжа, а богемную гриву актера или композитора. Что ж, специалист по эксфильтрациям сделал все что мог. Но в том, что его последнее напутствие исполнится, он сильно сомневался.
Над входными ступенями висела афиша, изображающая симпатичных мультяшных пингвинов на льдине, плывущей по морю. Пингвины танцуют и поют, широко разевая клювы. Из льдины торчит синий флаг, на нем надпись: «Впервые в Москве! Единственный в мире Нано-Театр (США)! Мировая классика и современные шлягеры в нанообработке!»
Бруно, в голубых джинсах Дюка, яркой рубахе Дюка, его радужной налобной повязке и очках, поднялся по лестнице и ногой распахнул дверь. Через минуту волосатый карлик-хиппи уверенно вошел в зал и осмотрелся. Здесь шла репетиция. Десятка два карликов и лилипутов, явно с дикого бодуна, бродили по сцене и выли тонкими голосами. Над сценой висел дым. По полу туда-сюда каталась пустая бутылка. Возможно, это был балет или что-то еще. Но не цирк, это точно. В цирке Бруно разбирался.
Тони сидел перед сценой за столиком с лампой и бутылкой виски. Он заметил Бруно, помахал рукой.
— Ну, и как тебе? — спросил он, когда Бруно плюхнулся на соседнее сиденье. — Все нравится?
Да, кроме лампы и бутылки виски с ним была еще длинноногая белокурая валькирия-переводчица.
— Месяц просидел в долбаной квартире, тебе бы понравилось? — буркнул Бруно. Он посмотрел на валькирию. Дылда, конечно, но ничего.
— Местная? Я тут всех перетрахал, кажись. Эту не помню.
Она оторопело уставилась на него.
— Переводи, не стесняйся! — подбодрил Бруно.
Валькирия что-то негромко сказала Тони на английском. Тони покачал головой.
— Нет, брат, она из Штатов. Вполне надежная сучка. При ней можно говорить все.
Он наполнил стаканы, протянул один Бруно:
— Так как тебе мой театр?
Бруно почесал затылок и тут же отдернул руку: прическу портить нельзя!
— Туфта. Но в моем случае выбирать не приходится.
— Скажу по секрету: это не мой театр. Я собрал его за три недели. Мое тут только имя. И за него мне прилично заплатили.
Тони Хук — известный голливудский актер. Черный. Рост 120 сантиметров. Когда-то он участвовал в рекламной кампании Партии маленьких людей, Трепетов отвалил за это немалые деньги. С Бруно они едва не подрались при первой встрече, потом подружились.
Еще Тони — миллионер. У него сеть заправок в Лос-Анджелесе, магазины товаров для животных и собственный «Нано-Театр», единственное в мире шоу с обдолбанными карликами… Вопрос: почему Тони миллионер? Ответ: потому что никогда не упускает случая заработать. В этот раз ему предложили слетать в Москву, чтобы помочь вызволить оттуда одного «узника совести», как ему объяснили.
— Слушай внимательно, брат. Выступление в восемь. В час ночи — вылет из Шереметьева. Каждая минута на счету. Дюка я уже отправил в посольство, он там отсыпается после вчерашнего. А ты посидишь в гримерке, будто заболел. И поедем мы не в автобусе, как все, а на машине. Чтоб никто ничего не заподозрил. Хотя группа сборная, собрали в спешке, они друг друга плохо знают…
— Тогда чего мне прятаться? — выпятил нижнюю губу Бруно. — Я тоже буду выступать. Эти ваши… менеджеры обещали, что я сразу начну зарабатывать!
Тони тяжело вздохнул.
