Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут
– Хай! Никак не ожидал вас здесь встретить! – произнес он уверенно. – Как ваш сын? Честно говоря, я наивно полагал, что это только молодежь не может ни минуты прожить без компьютера!
– Спасибо! С сыном все в порядке. Он наверняка в интернет-кафе. А что касается компьютера, увы, не удержался.
– О, хобби! Это замечательно, когда у человека есть хобби. Только осторожней. А то эти новые технологии затягивают как наркотик, – шутя предостерег иностранец.
– Ну, мне это точно не угрожает, – улыбнулся Виктор. – Я профессионал. Компьютер – моя работа.
– Работа?! – восторженно воскликнул иностранец. – Кажется, у нас гораздо больше общего, чем можно было предположить! – Он доверчиво посмотрел на Широкова, давая понять, что они не только относятся к той касте людей, способных оплатить дорогостоящий круиз, но у них, возможно, и общий круг интересов.
– Да, я работаю ведущим программистом в одном из институтов. – По привычке, оставшейся с советских времен, Виктор не уточнил, в каком.
– А я математик, хотя занимаюсь многим. Философией, например, и физиологией тоже. Короче, я биофизик. Компьютер тоже мой верный друг и помощник. Рой Содетски, профессор из США.
– Виктор Широков – Дубна, Россия. Простите, если мой вопрос покажется не к месту. Почему вы решились на посадку в Стамбуле? Могли бы присоединиться к круизу и где-нибудь поближе к Штатам. Насколько я помню, мы будем проходить Панамский канал.
– О-о! – Содетски мечтательно закинул голову. – Так хочется хорошо отдохнуть. И причем, как можно дольше. Поэтому и отправился в Стамбул. Что мне вам объяснять? Вы же понимаете нашу природу, ученые как писатели – никогда не отдыхают головой. Мозги же не доверишь, как любимого пса соседям… – Новый знакомый еще раз мельком взглянул на монитор ноутбука, с которого Виктор не успел убрать образ любимой женщины. – Вы, наверное, тоже работаете? Я не помешал? Или это шаловливый сайт? Красивая женщина.
Широков быстро нажал «Esc». Ирина исчезла.
– Однако на отдыхе лучше забыть про дела. Может, выпьем еще пива, – предложил он.
– Тогда уж лучше джин-тоник. Ничего круче этой штуки проклятые колонизаторы-голландцы, по-моему, не изобрели, – от души засмеялся Содетски.
Они перебрались в ту часть бара, которая находилась на палубе у бассейна. Содетски показался Широкову умным и обаятельным собеседником. Он обладал способностью слушать, мгновенно ухватывал суть и тут же высказывал свое, зачастую весьма оригинальное мнение. Виктор давно не испытывал такого удовольствия от общения.
– Интересно, что там маячит на горизонте? Сицилия? – поинтересовался Виктор, вглядываясь в очертания земли по левому борту.
– Ошибаетесь, сэр. Это, должно быть, Мальта.
Содетски увлеченно рассказал, как давно, с сокурсниками, он отправился отдыхать на Мальту и уже тогда понял, что много веков назад крестоносцы не зря облюбовали для себя этот остров в центре Средиземного моря. Теперь мало кто всерьез воспринимает мальтийских рыцарей, но зато там были замечательные молодежные дискотеки, вкусная пища, необыкновенно приветливые местные жители – причудливая смесь арабов и итальянцев.
– Они живут в настоящем Раю и не замечают этого, – после многозначительной паузы заключил Содетски. – Люди вообще слишком избалованы жизнью, чтобы любоваться ею. Мало кому из нас, смертных, дано ценить то, что он имеет.
– Любое восприятие действительности в известной мере иллюзорно, – заметил Виктор.
– Но мир-то существует независимо от наших фантазий, – возразил американец.
– Не могу полностью с вами согласиться. Это и так, и не так одновременно. Для каждого мир существует таким, каким он его видит. За неизбежной роковой чертой мы уже ничего не в состоянии воспринять, остается только пустота, можете называть ее как угодно.
– Я, признаться, далек от метафизики. Мир таков, каков он есть, и в этом его прелесть.
– Прелесть? – Широков заводился все больше. – Разве что, когда путешествуешь на роскошном круизном лайнере. А голод, а стихийные бедствия, а войны? Разве не заслужил человек право иногда расслабиться хотя бы в том сокровенном внутреннем мире, где он сам себе хозяин?
– Я не совсем понял, что вы хотите сказать, – сделал удивленное лицо Рой Содетски. – Это ведь самообман, поскольку сами по себе наши мечты не созидательны.
– Вы уверены в этом? Разве не мечта всегда подталкивала человечество к открытиям? – напомнил Виктор.
– Марксистская пропаганда! Мечта движет только исключительными личностями. Став идеалом для всех, она повергает общество в хаос. Чем обернулась ваша – впрочем, почему только ваша! – всеобщая мечта о равенстве и братстве?
– Не пойму, что плохого в равенстве людей? – вдруг обиделся Широков.
– Не обижайтесь, Викто́р, – Содетски сделал ударение в его имени на французский манер. – Только то, что это блеф! Социальное равенство, даже если кто-то его декларирует, не означает равенства генетического. Кто-то всегда умнее, хитрее, предприимчивее, и это порождает вечный конфликт интересов. Поэтому надо идти за лидерами и верить им.
– Замечательно! Тогда научите, как это сделать. Я ведь из страны, где социальная пропасть поистине бездонна.
– Для начала преодолев компьютерное неравенство. Какой огромный импульс для прогресса, для интеллектуального взлета! И задача эта, на мой взгляд, сугубо техническая и вполне решаемая. – Уж не идеи господина Мигана вы имеете в виду с его бредовым проектом? – Содетски изучающе взглянул на Виктора.
– Не знаю я никакого Мигана!
– Как же? Известный американский магнат, меценат, защищает мировую экологию от варваров. И рассуждает примерно как вы. Правда, публично редко декларирует свои мысли. Хотя в смысле преодоления компьютерного неравенства я с вами и с ним согласен.
– Меня мало интересуют американские магнаты! – с излишней горячностью продолжил Виктор. – Мы, как говорят у нас, и сами с усами. Можно сформировать разнообразные виртуальные миры, погрузить в них человека, раскрепостить его, освободить от условностей, дать ощутить свою силу, заставить поверить в себя.
– Звучит прямо как политический манифест. Вы собираетесь с помощью компьютерных программ управлять сознанием человека?
– Частично я уже кое-чего добился. Только не управлять. – Широков почувствовал, что сболтнул лишнего. – Я сказал: раскрепостить…
– Хорошо, пусть не «управлять», а «влиять». Согласитесь, раскрепостить – это значит как-то повлиять. Я читал много всякого бреда по этому поводу.
Скептицизм американца вновь задел Виктора. Он не собирался посвящать его в детали своей работы, не зная, как далеко заведет этот разговор, и вообще опасаясь будить в воображении какие-либо образы. Однако промолчать было обидно.
– Почему вы сомневаетесь? Если можно, например, писать компьютерные игры, симуляторы различных видов…
– Это лишь вывеска, если мы с вами говорим об одном и том же. На самом деле это никакие не игры, далеко не игры.
– Я не о терминологии. Я по поводу влияния. Вы сами только что предостерегали от интернет-зависимости.
– Так вы имеете в виду интернет-зависимость?
– Нет, я имею в виду именно программы, – неохотно признался Широков. – Вернее, программу. Мне довелось над такой работать.
– С трудом верится, что такое возможно. И каковы результаты?
– Нормальные результаты. Во всяком случае, все это вполне съедобно.
– Вы так уверенно говорите. Признайтесь, вы действительно написали такую программу? – неожиданно в лоб спросил Содетски.
Виктор замялся, вопрос поставил его в двойственное положение. Врать не хотелось, а уходить от ответа было неловко. Вот и Духон год назад точно так же припер его к стенке.
– Да чего вы скрытничаете? Это наверняка не имеет никакого отношения к ядерным исследованиям, иначе бы вы и словом не обмолвились.
У Широкова на секунду промелькнуло смутное подозрение. Неужели Содетски о чем-то догадался? Может, и к нему поступали подобные заказы? Заметив его колебания, Рой тут же уточнил:
– Хорошо, я признаюсь первым: парни в моей лаборатории долго бились в этом направлении, но только попусту растратили силы и время. Вы, программисты, своеобразные люди, вечно стремитесь удивить мир и сотворить что-то гениальное.
– Но мне и вправду удалось кое-чего добиться.
– Чего, например?
– Простите, но я пока не могу раскрывать этого. Программа делалась по заказу. Так что поверьте мне на слово.
– А вы проверяли ее на ком-нибудь?
– Пока только на себе. На посторонних не пробовал, это довольно рискованно.
Виктор, естественно, промолчал, что под воздействие программы попал и его сын.
– Знаете, я, пожалуй, готов был бы рискнуть! – неожиданно предложил Содетски.
