999,9… Проба от дьявола - Юрий Гайдук
— Ну же! — поторопил его Яровой.
Рваный шрам, распахавший лицо Даутова, налился кровавой краской. Жомба выдавил из себя:
— Вы гарантируете мою безопасность?
— Да.
— Мне надо подумать.
— Несомненно, но прежде чем я отпущу вас, вы должны ответить на весьма важный для вас вопрос. Драга. Над ним еще кто-то стоит?
— Да.
— Здесь, в Воронцово?
— В Краснодаре.
Всё сходилось, и Яровой уже не мог не спросить:
— Золотоноши передавали металл вам или все-таки непосредственно Драге?
— О чем вы говорите! Мне и только мне. Они даже не знали, на кого конкретно работают.
— А вы кому?
— А я уже Тарасу Андреевичу.
— Сданный вами металл хранится у него?
— Да.
— Вы знаете это точно?
— Точнее не бывает.
— И далее металл?..
— Какая-то доля оставалась у него, но львиная часть уходила в Краснодар.
— Каким образом?
— Оттуда приезжал гонец.
— Некий Василь в джинсовом костюме и голубая «Мазда»? — догадался Яровой.
Жомба вскинул на следователя неожиданно потухшие глаза, словно хотел лишний раз убедиться в чем-то, и столь же потухшим голосом пробормотал:
— Вы что, и это знаете?
— И не только это, — «успокоил» его Яровой. — Однако кое в чем неплохо было бы и убедиться лишний раз. Кстати, если золото действительно увозил тот самый Василь, то как же он не боялся за свой груз, если его мог остановить любой гаишник на трассе и пошуршать в особо потаенных местах «Мазды»?
— А чего ему бояться, — не очень-то весело хмыкнул Жомба, — когда у него такая ксива на кармане, что тот же гаишник ему только честь отдаст.
— Даже так? — удивился Яровой. — В таком случае последний вопрос: каким образом ваши золотоноши выводили металл с территории завода?
— Спрашиваете — как? — скривился в вымученной усмешке Даутов. — Да им даже не надо было рисковать своей собственной задницей, чтобы проделать этот финт. Тарас Андреевич продумал все до сантиметра, и им, то есть золотоношам, только и надо было, что вынести золотишко из цеха и сделать закладку в тайнике, о котором знал только Петро Сивков, муж той Сивковой, что погибла в Краснодаре. Затем они сообщали ему, что коробочка полна, Петро забирал металл, забивал им тайничок в скорой помощи и со спокойной совестью вывозил его за внешний периметр завода.
Он искоса покосился на следователя, словно убедиться хотел в том, что далеко не все ему известно из того, что знает он, Даутов, и не стоит ли именно на этом побороться за свою дальнейшую судьбу, и в его глазах засветилось нечто похожее на искорки надежды.
Едва за Жомбой закрылась дверь, как Яровой тут же набрал номер Крымова:
— Антон? Слушай сюда. Я не стал дожидаться вечера и докладываю прямо сейчас, так как время не терпит и наши с тобой коллеги могут сняться с места и уйти. Что касается задержанного клиента, то он дал весьма ценные показания, и, насколько я разумею, тебе лично и твоим ребятам стоит поторопиться с более решительными действиями.
— Ты имеешь в виду Гапона и моего коллегу из областного ФСБ?
— Так точно. Причем твой коллега может воспользоваться машиной скорой помощи, водитель которой также в деле.
— Даже так? То есть ты про Сивкова? — не смог сдержать своего удивления Крымов. — Лихо! Как говорится, муж и жена — одна сатана. Только, насколько мне известно, его сейчас нет в городе, уехал на похороны жены. А вот стоит ли его задерживать прямо сейчас или все-таки ребята поводят его в том же Краснодаре… Короче, выхожу на Москву, и если будет дано «добро», даю команду на задержание.
Эпилог
Вечером того же дня Яровому перезвонил Крымов и сообщил, что в городе остается группа спецназа капитана Монастырского, а из Москвы вылетает группа сопровождения, чтобы этапировать Драгу, «бригаду» Грача, Жомбу и его боевиков в Москву. Геннадий Михайлович торопился с допросом, который должен был расставить кое-какие точки над «и». Тем не менее допрос длился более трех часов, и, когда Жомбу увели в камеру-одиночку, которую охраняли спецназовцы Монастырского, он смог наконец-то выпить стакан чая с лимоном и уже «на свежую голову» углубился в протокол допроса, дабы наметить дальнейший план работы.
Итак, Тарас Андреевич Драга, начальник службы экономической безопасности завода цветных металлов. С этим клиентом после тех показаний, которые дал Жомьба, теперь, кажется, все более-менее ясно и понятно. Руководство львовского штаба «Возрождения» вышло на него через местных националистов, которые были осведомлены о хорошо скрываемой неприязни бывшего полковника ФСБ к России, и, когда ему был предложен «договор о взаимовыгодном сотрудничестве», он согласился работать на радикально настроенных националистов, открыв им дорогу в святая святых золотой фабрики. Он же, Драга, разработал и провел в жизнь план по ликвидации начальника аффинажного цеха Жукова, чтобы эту должность смог занять рекомендованный центральным штабом «Возрождения» человек, и он же поставил на прослушку телефонные переговоры Быкова, догадываясь о том, что следователь по особо важным делам Следственного комитета России непременно захочет связаться с опальным начальником Управления по борьбе с организованной преступностью. И он же дал отмашку на его убийство, видимо, опасаясь, что у Быкова могло сохраниться досье и на него, Тараса Драгу. Короче говоря, подчищал хвосты и прикрывал воронцовских золотонош, которые за определенный процент с каждого грамма должны были пахать на «Возрождение». Сбоев в его работе практически не было, если не считать досадной «промашки» в кафе «Ласточка», когда лопухнулась разведка Жомбы и боевики Грача расстреляли вхолостую несколько обойм, ранив при этом несколько человек, тогда как на полу должен был лежать всего лишь один Кудлач, мешавший прибрать к рукам золотоносные ручейки завода цветных металлов.
Яровой понимал, что все эти ручейки даже полковник ФСБ не в состоянии соединить в один большой ручей, чтобы затем направить его на Украину, и при первых же допросах за ним потянется цепочка пристяжных из руководящего эшелона заводоуправленцев, однако все это теперь ложилось на плечи Панкова, как и дальнейшая разработка краснодарского филиала львовской штаб-квартиры «Возрождения», плотно осевшего на юге России. Так что волноваться по этому поводу более не стоило, беспокоило другое.
Москва сообщала, что буквально на днях засветилась челночная группа с золотом высшей пробы, которую подстраховывал полковник столичной полиции, уже не способный дать какие-либо показания —
