Роковое завещание - Людмила Мартова
– Я знала, что принесенное мной лекарство несовместимо с препаратами, которые он принимал. Когда-то в прошлом у меня было медицинское образование. До того как стать экономистом, я окончила медучилище. Мне надо было поторопиться, но я не могла отказать себе в удовольствии видеть, как он уходит из жизни. Я чувствовала, что отомщена. Когда все было кончено, я вымыла и насухо вытерла чашки, поставила их на место, ликвидировала все следы своего присутствия в доме, а уходя, забрала из ящика стола завещание. Перед тем как уже дома уничтожить его, порвав на маленькие кусочки, я его прочитала. Александр Васильевич действительно отписывал дом и деньги на счетах этой гадине, оставляя внуку Константиновский рубль, а мне… Мне он оставлял долю в уставном капитале нашего колхоза. Только завещание он у нотариуса не оформил, тянул из суеверия, я думаю.
– И вы все равно уничтожили завещание?
– Я понимала, что если завещания не найдут, то Сашенька, как единственный наследник, получит все: и дом, и деньги, и колхоз. Меня это вполне устраивало. Я фактически вырастила этого мальчика и считала справедливым, что после смерти деда ему все достанется. Пусть даже такой ценой. В сущности, зачем мне этот колхоз? Без Александра Васильевича мне вообще ничего не нужно. Даже я сама.
– И у вас все получилось. Смерть Гордеева-старшего списали на естественные причины. Только Саша подозревал, что деда убили, но он был слишком молод, и его никто не стал слушать, – горько сказала Женя. – Рената ничего не получила, но смирилась с этим. Надо сказать, что она действительно любила Александра Васильевича и жила с ним не из-за корысти.
– Его нельзя было не любить, – покачала головой Корнеева. – Если бы вы его знали, то понимали бы, о чем я говорю. Он был удивительный. Единственный. Таких больше не было, нет и не будет. И я его убила.
– Рената переехала жить в квартиру, которую ей купил Гордеев на двадцатипятилетие. Из дома она забрала буфет, стоявший в гостиной. Вы знали об этом?
– Да, мне Танечка сказала. Но я не придала этому значения, потому что тайник с монетой был в горке. Я была уверена, что рано или поздно Сашенька его найдет. Или я бы подсказала. Перед тем как уйти в армию, он заходил ко мне. Милый мальчик никогда меня не бросал. Он крутил в пальцах монету, сказал, что это деда, и я окончательно успокоилась. Решила, что все сложилось как нельзя лучше. Ренате ничего не досталось, а Александр Васильевич больше не мог меня ранить. После своей смерти он стал ничей. Мне так было легче. Вы пейте чай, Женя, я вам сейчас еще подолью. Погорячее.
– Спасибо. Галина Серафимовна, вы двадцать с лишним лет спокойно жили, больше ничего не предпринимая. Что же вдруг изменилось, что вы решили убить Максимову?
Пожилая женщина с удивлением посмотрела на Женю, словно была не в силах представить, что гостья не понимает таких простых вещей.
– Так она вновь попыталась доставить Сашеньке и Танечке неприятности. Опять покусилась на дом, – пояснила она с обезоруживающей улыбкой. – Точнее, все началось раньше. Тогда, когда Сашенька вдруг сказал мне, что его талисман дед подарил ему на восемнадцатилетие. Я поняла, что это другая монета, начала аккуратно выяснять и с ужасом поняла, что главную ценность, уготованную Александром Васильевичем для внука, они с Танечкой за все эти годы не нашли. После ухода Сашеньки я всю ночь не спала. Мне вдруг пришло в голову, что проклятая Рената забрала из дома в Излуках не буфет, а горку, то есть все это время драгоценная монета хранилась у нее.
– Вы не обращали внимание, какая мебель осталась стоять в доме?
Корнеева горько усмехнулась.
– Милочка, разумеется, я больше никогда не переступала порога дома, в котором стала убийцей. Я не появлялась в Излуках ни разу за все эти годы. Танечка и Сашенька приезжали ко мне. Я была в таком смятении из-за сделанного открытия, что не удержалась и проболталась о рубле Валере.
– Вы сказали ему про горку или про буфет? И о том, что Максимова развелась с мужем и вернулась в свою квартиру, вы знали?
– Да. Танечка сказала. Еще до того, как у нас с Сашенькой зашел разговор про его талисман. А в разговоре с Валерой я упомянула горку, но он вполне мог перепутать ее с буфетом. Кто в наши дни может знать, что такое горка?
– Муж вашей племянницы сделал из вашего рассказа свои выводы. Он познакомился с Максимовой, стал ее любовником, получил доступ в ее квартиру, улучив момент, обследовал стоящий там буфет, нашел тайник, но в нем оказалось только описание Константиновского рубля, но не сама монета. И он решил, что та по-прежнему находится в тайнике, только в доме Гордеевых, которые про него ничего не знают. И придумал историю с завещанием, чтобы попробовать отобрать дом.
– Я ничего этого не знала. Можете представить себе мой гнев, когда в очередной раз ко мне приехала Танечка. Она была в отчаянии. Сказала, что после стольких лет появилась Рената, подала иск в суд и хочет отсудить дом, потому что нашла завещание, в котором он отписан ей. Этого не могло быть, потому что завещание я своими собственными руками изорвала в мелкие клочки, но сказать об этом Танечке я не могла.
– И вы поехали к Ренате.
– Да, я поехала к этой гадине. Я знала, где она живет. И первым человеком, которого я увидела выходящим из подъезда, был Валера. Он поднял голову и помахал кому-то, я увидела мелькнувшую в окне голову Ренаты и поняла, что она соблазнила мужа моей единственной племянницы.
– Но было-то наоборот! – воскликнула Женя.
Из холода ее бросило в жар, видимо, от горячего чая, а может, от страшной истории, которую сидящая напротив нее пожилая женщина рассказывала совершенно хладнокровно. В спокойствии Галины Серафимовны было что-то завораживающе жуткое.
– Тогда я этого не понимала. Я знала, что эта тварь снова пытается увести мужчину из моей семьи и нанести ущерб Гордеевым. Мне этого было достаточно. Я начала снова следить за ней. Убедилась, что кобель Валерка действительно к ней таскается, а еще выучила график визита массажистки. Я пришла ее убивать сразу после того, как массажистка ушла. Она открыла мне дверь, даже не глядя. Решила, что та что-то забыла. Первым делом я убедилась, что в ее квартире стоит буфет, а не горка, но на всякий случай спросила про монету. Она достала точно
