Роковое завещание - Людмила Мартова
Что-то было не так, но Женя не могла сейчас сформулировать, что именно. От того, что Гордеев, ее Гордеев все-таки ни при чем, ее накрыла такая волна облегчения, что все остальное можно было считать несущественным.
– После этого Рюмин и принял решение познакомиться с Ренатой, – догадалась Женя. – А когда оказался в ее квартире, то проверил буфет, нашел тайник в ящике, сделав вид, что тот сломался, но обнаружил в нем не монету, а всего лишь ее описание. Монета лежала в горке, а в буфете – лишь бумага, из которой было хорошо понятно, сколько на самом деле стоит Константиновский рубль. Рюмин, в отличие от вас, разбирался в нумизматических редкостях. Рената рассказала ему, что мебельный гарнитур состоял из двух предметов, второй остался в доме Гордеева, и муж вашей племянницы придумал план, как подобраться к раритету. Он придумал про завещание. Скорее всего, подделал его, пользуясь образцом почерка Гордеева-старшего на описании монеты.
– Подделал. Завещания не было. Не могло быть.
Женя сделала глоток чая, чтобы хотя бы попытаться привести в порядок мечущиеся мысли. Почему Галина Серафимовна была так уверена, что Гордеев-старший не оставил завещания? Когда он показывал ей Константиновский рубль? Откуда старушка знала, что он лежит в тайнике, причем именно в горке, а не в буфете? В том-то все и дело, что Корнеева говорит про горку, в которой и хранилась все эти годы монета, а в квартире Ренаты стоял буфет. Второй предмет из того же мебельного гарнитура.
Впрочем, самое главное крылось все-таки в том, что с момента их расставания и до смерти Александра Васильевича Корнеева с ним не общалась. Тогда при каких обстоятельствах она узнала про монету? И кто та загадочная «она», которая утверждала, что ничего про ценную реликвию не знала? И еще. Буковееву ударили по голове, и охранник в Красных казармах погиб так же. А Ренату Максимову отравили, подсыпав или подлив какое-то лекарство, вызывающее остановку сердца. Почему же они с Гордеевым сразу об этом не подумали? И Сашин дед умер от сердечного приступа!
Она снова глотнула чай, уже изрядно остывший, невкусный. Корнеева заметила это, забрала чашку, захлопотала у соседнего стола, заваривая свежий. Руки у нее чуть заметно дрожали.
Истина, открывшаяся Жене, была столь очевидна, что она даже поразилась тому, что они не сразу все поняли.
– Галина Серафимовна, это вы отравили Ренату? Тем же способом, которым двадцать два года назад убили Александра Васильевича Гордеева?
Корнеева со стуком поставила перед Женей чашку со свежим горячим чаем. Она обхватила ее заледеневшими ладонями, переплела пальцы, сделала глоток. Чай был с сахаром, но слегка горчил. Сладкий чай Женя не любила и никогда не пила, но сейчас она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок, так что глюкоза была нелишней. Она отпила еще, чувствуя, как сладкое тепло проходит по пищеводу.
– Галина Серафимовна, что вы молчите?
– Да, это я его убила, – с ледяным спокойствием сообщила старуха. – А что мне еще оставалось делать? Я пришла к нему накануне с известием, что эта тварь ему изменяет. Я знала, что в этот день она уедет на встречу со своим любовником. Максимовым. И приехала. Александру Васильевичу нездоровилось. Он вообще сильно сдал после смерти Пети, своего сына. У меня были неопровержимые доказательства, а он только засмеялся мне в лицо. Он сказал, что Рената может развлекаться, как пожелает, потому что он знает главное – она никогда от него не уйдет. А еще он сказал, что любит ее, а ко мне никогда такого не испытывал, просто терпел рядом с собой столько лет. Мол, в своей жизни он любил только двух женщин: свою первую жену и Ренату. А я была всего лишь удобной, потому что вела дом и обслуживала в постели. Представляете, он собирался жениться на этой девке. Хотел сделать ей предложение, а пока этого не произошло, составил завещание, по которому ей доставался дом.
– То есть завещание все-таки было?
– Было. Александр Васильевич как предусмотрительный человек никогда ничего не пускал на самотек. Он даже показал мне это завещание. Ну, как показал, достал из ящика стола в кабинете, где лежали все документы, и помахал перед носом. Я возмутилась тем, что ради этой потаскухи он обделяет собственного внука. Единственного, кто у него остался после смерти Петеньки. А он ответил, что Сашенька не останется внакладе, мол, ему в завещании отписана драгоценная монета, которая стоит целое состояние.
– Именно тогда он вам ее показал?
– Да. Он привык мне доверять. Долгие годы я была его правой рукой. И в финансах тоже. Он достал монету из тайника, но я не очень ее рассмотрела, даже не поняла, что она серебряная, а не золотая.
– И что было потом?
– Потом я ушла. Но ночью проснулась от того, что мне приснилось, что я его убила. Я не могла ему позволить жениться на этой падали. И не хотела, чтобы она получила все то, что по праву принадлежало семье Александра Васильевича. В день следующего свидания Ренаты с Максимовым я снова приехала в Излуки. Мне пришлось ждать, пока она уедет из дома. Начался сильный дождь, я промокла до нитки, но так было даже лучше, потому что у меня был повод попроситься обсохнуть. Гордеев открыл мне дверь, я сказала, что приехала к приятельнице, но ее не оказалось дома, попросила разрешения переждать ливень. Он, разумеется, впустил меня. Я предложила заварить чаю. Мы сели пить его на кухне. Я вылила ему в кружку принесенное с собой лекарство. Оно у меня было. После нашего расставания у меня начались проблемы с сердцем. Ему стало плохо на моих глазах. Он упал на пол, потом потерял сознание, а я сидела и смотрела, как он умирал.
Женя вздрогнула, представив эту картину. Отпила чаю, чтобы прогнать охвативший ее холод. Какой
