Наследница по найму - Мэдлин Хантер
«Встретимся на том же месте, когда вы отправитесь за покупками». Такую записку он передал ей после завтрака. Пустая корзина стояла на траве у ее ног. Лицо, круглое и морщинистое, казалось очень серьезным.
– Я ей не сказала, что вы хотите со мной поговорить: ни к чему это.
– Я поступил так же.
– Она обмолвилась, что к вам кто-то приходил, чтобы сказать о своих подозрениях, будто она убила своего муженька. Стало быть, эта история все еще чем-то ей грозит.
– Опасность есть, но она невелика. По крайней мере, мне так кажется.
Чейз едва мог видеть ее лицо, потому что она смотрела вниз и широкая оборка ее чепца скрывала профиль.
– Власти пришли к единому заключению по этому вопросу. С нее сняли все обвинения.
– Я этому решению никогда не доверяла. Это вроде как убираешь кастрюлю поглубже в очаг, подальше от огня, но достаточно близко, чтобы дотянуться, если понадобится. Может так случиться? Если они решат, что герцога убили, с них станется покопаться в прошлом и не только подумать, что она могла столкнуть его с крыши, но и начать изучать подробности смерти этого никчемного животного.
– Это возможно. Ее ведь не признали невиновной по суду. Это дело могут снова открыть.
– Надеюсь, вы сумеете этого не допустить.
– Боюсь, я не могу ничего обещать. Она знала о риске, но ей хватило мужества справиться со страхом.
Бет не пошевелилась и не взглянула на него, продолжая смотреть в землю, чуть склонив громоздкое тело под тяжестью собственных мыслей.
Чейз поднял корзину.
– Давайте пройдемся.
Они в молчании двинулись вдоль Портман-сквер.
– Я видел шрамы у Джереми на плечах. Наверное, он был тогда еще совсем мальчишкой.
Бет чуть выпрямилась и уставилась прямо перед собой.
– Ему было тринадцать… в первый раз.
– Финли?
Бет кивнула.
– Надо было мне догадаться, что до этого дойдет. Это зверь… Он получал удовольствие от жестокости: бил свою лошадь, бил жену…
– Если бы он попытался сделать такое снова, после того как вы покинули его дом, если бы попытался напасть на Джереми на улице или у вас дома… Джереми уже не мальчишка. Будь он на пару лет старше, мог бы и отказаться это терпеть. Никто не винил бы его в том, что он больше не хочет никому позволять так с ним обращаться.
Бет глубоко вздохнула.
– Вот, значит, как вы думаете? Что это мой сын его убил? Собираетесь поклясться в этом на суде, чтобы отвести подозрения от Минервы?
– Я ни в чем не собираюсь клясться. Мне не в чем клясться. Я просто добавил мысленно свои выводы к списку, не подтвержденные никакими фактами.
Бет скрестила руки на груди и наконец посмотрела ему в глаза.
– Ваш вывод неправильный. Джереми бы никогда этого не сделал.
– При определенных обстоятельствах любой способен на убийство, поэтому до сих пор случаются войны.
– А я вам говорю, он здесь ни при чем: я знаю это наверняка.
Чейз не сказал вслух, что ей неоткуда об этом знать, что, даже если нам кажется, что мы в ком-то совершенно уверены, мы не можем быть уверены по-настоящему. Он не сказал, что как мать она, разумеется, верит, что ее сын не способен на такое, каким бы оправданным ни был этот поступок.
– Я точно знаю, что он не убивал этого выродка, – сказала она твердо, словно прочитав его мысли. – Потому что Финли застрелила я.
Она помолчала и продолжила:
– Он опять причинил боль моему сыну. Никогда раньше не видела Джереми таким взбешенным. Всегда наступает момент, когда мальчишка уже не мальчишка и не может такое терпеть. Это вы правильно угадали. Я поняла, что это только вопрос времени, когда терпение Джереми лопнет, и тогда его либо повесят, либо сошлют, потому что кто он такой против его светлости.
Чейз даже не думал о том, чтобы задавать вопросы или требовать поделиться с ним сведениями. Он подозревал и Бет, но быстро отказался от этой версии: Бет лечила и помогала, а не убивала.
– А потом тот человек начал всюду совать свой нос, вроде вас. Мистер Финли нанял его, чтобы найти доказательства, что у нее был любовник, или состряпать их. Мне это не понравилось. Я опасалась, что он легко придумает то, чего нет. Потом, он мог просто похитить ее. Кто бы об этом узнал и кому было до этого дело, кроме меня? Хоть она и ушла от него, но в безопасности не была, так ведь?
– Верно.
У нее не было родственников, на которых она могла бы положиться и у кого могла бы искать помощи, поэтому Минерва оставалась в опасности, пока была замужем за Финли.
– Последней каплей стало то, что он явился прямо к нашим дверям верхом на лошади. Когда Минерва его увидела, у нее лицо стало как у покойницы. Джереми вышел к нему и велел убираться, заявив, что здесь у него нет никаких прав. В ответ Финли исполосовал моего мальчика хлыстом, сидя на лошади. В конце концов Джереми удалось выхватить у него хлыст и отбросить в сторону, но у него остались кровавые следы на лице и шее – словно мы снова погрузились в прежний кошмар, от которого только-только успели пробудиться. Так что я взяла пистолет, который мы держали в доме, и подкараулила его на конной прогулке в лесу. Ему нравилось там гулять, даже если земля и не принадлежала ему. Нравилось представлять себя лордом большого поместья, хоть он и не был толком никаким лордом.
– Он не удивился, встретив там вас?
– В первый момент он подумал, что я принесла ему письмо от Минервы, и выглядел довольным. Когда я велела ему на пушечный выстрел больше не приближаться ни к ней, ни к моему сыну, сказала, что не допущу этого, он попытался ударить хлыстом меня. Признаюсь, тут у меня в глазах почернело. Я прятала под шалью руку с пистолетом и просто… – Она часто заморгала. – Я старалась вызвать у себя угрызения совести, ведь я женщина богобоязненная, но не могла поверить, что Бог осудил бы меня. Мать не сидит в стороне, когда мучают ее сына. Ему тогда было всего семнадцать. Еще совсем мальчик. А Минерва… Я бы не вынесла, если бы ей снова пришлось через это проходить. И я не думаю, что она бы с этим
