Человек с лицом убийцы - Николай Иванович Леонов
– Вообще-то, товарищ полковник, мы помощи в расследовании дела об убийстве Быковской не просили, – наконец выдавил он из себя.
– А я и не собираюсь помогать, – спокойно парировал сыщик. – Это дело может быть связано с тем убийством, которое расследую я. Чтобы подтвердить или опровергнуть эту теорию, мне и нужно тщательно изучить все материалы, которые имеются в вашем распоряжении. Возможно, и место преступления осмотреть. И в дальнейшем я ни помогать, ни мешать вам не собираюсь. Если эти два дела не будут связаны друг с другом, то я просто уйду, а вы ведите следствие дальше. А если наоборот, то я дело Быковской заберу, и вы его больше не увидите.
– Ну, передача дела об убийстве не совсем простая процедура, – начал говорить подполковник, но сыщик его перебил:
– В данном случае это будет намного проще, чем вы привыкли. Элементарно просто!
– Хорошо, – резко выдохнул Харольский и нажал кнопку селектора. – Пришлите ко мне капитана Файзуллаева!
Файзуллаев оказался высоким, под два метра, рыжеволосым детиной с голубовато-зелеными глазами. Его татарское или башкирское происхождение выдавали только широкие скулы да специфическая форма носа. И если бы не фамилия, Гуров бы не рискнул поспорить о национальности капитана. Выслушав распоряжение своего начальника, Файзуллаев проводил сыщика в отдельный кабинет, где не было даже компьютера и который, видимо, пустовал далеко не первый день. А чуть позже вернулся с увесистой папкой, в которой были все материалы по делу об убийстве Быковской. И позже, изучая материалы, сыщик не один раз мысленно похвалил капитана, который проделал очень хорошую работу, но, как справедливо заметила Опушкина, не уделил никакого внимания крестику на правом виске убитой. В материалах дела даже предположений о появлении этой травмы не было. Лишь заключение экспертов: «Установить, появилась ли крестообразная рана на правом виске до наступления смерти Быковской или сразу же после нее, не представляется возможным». А все из-за того, что рассечение было настолько неглубоким, что из него больше капли крови не вытекло. А так могло случиться и сразу после смерти, пока давление в венах и артериях, несмотря на остановку сердца, еще не упало.
Изучая материалы дела, Гуров понял, что опера из Хамовнического ОВД уперлись в ту же проблему, что и он сам после убийства Киреева – Быковскую не за что было убивать, да и врагов у нее не было. Зато были друзья, которые поощряли единственную слабость женщины – любовь вкусно и много покушать! Быковская вела блог о еде в интернете, у нее была своя группа и куча почитателей. Возможно, смерть женщины можно было бы связать с довольно большим состоянием, которым она владела, но у Быковской не было наследников. То есть вообще никого: ни родителей, ни детей, ни братьев, ни сестер. Даже двоюродных или троюродных. И, судя по всему, уже в ближайшее время ее состояние, вместе с имуществом, станет собственностью города Москва.
Даже бывший муж Быковской, который первым попал в список подозреваемых, никак на ее имущество не претендовал, да и зла на свою бывшую супругу не держал. Рассказывая о причинах расставания, он спокойно сказал, что его бывшая жена совсем ничего, кроме как плотно поесть, не хотела. Ни как женщина, ни как супруга, ни как простой человек внимания мужу не уделяла. К тому же толстела с невероятной скоростью. Мужчина завел роман на стороне, а когда выяснилось, что между ним и его новой пассией все серьезно, просто ушел от Быковской и подал на развод. И, по его мнению, бывшая женушка этот факт даже не заметила, легко согласившись с расставанием.
Приводов в полицию, как и каких-либо проблем с законом, у Быковской тоже никогда не было. Хотя в отделе полиции она несколько раз была. Пару лет назад ограбили ее подругу, когда они вместе гуляли в парке у Покровского монастыря на Таганке, и Быковскую пару раз вызывали в Таганский отдел для дачи свидетельских показаний. И это был единственный факт ее связи, пусть и косвенной, с криминальным миром. Так что версию того, что Быковская могла связаться с мафией и ее казнили из-за каких-то невыполненных обязательств, полицейским пришлось исключить.
А в том, что это была именно казнь, Файзуллаев, ведущий это дело, ничуть не сомневался. Все дело в том, что в квартире убитой, судя по всему, ничего не пропало. Не было никаких следов, что кто-то рылся в вещах и что-то забирал. А подруга Быковской – Ряжевская – хоть и не могла составить точную опись всех вещей убитой, но о самых дорогих украшениях знала прекрасно и подтвердила, что все они находятся на своих местах. То есть убийца пришел в квартиру именно для того, чтобы расправиться с ее хозяйкой. Личные вещи и драгоценности его не интересовали от слова «совсем».
Зато у Файзуллаева был реальный подозреваемый. Правда, и этот факт ему не помог. Дело в том, что ни на подъезде, ни внутри его камер видеонаблюдения установлено не было. Зато сразу двое соседей видели, как примерно в то же время, когда было совершено убийство, в подъезд Быковской заходил мужчина в форме одной из курьерских служб. Вот, правда, по поводу того, какой именно из них, свидетели в показаниях расходились. Да и самого мужчину описать не могли. Действительно, кто в наше время обращает внимания на курьеров? Прошел такой человек мимо, и как будто не было его вовсе. Файзуллаев проверил все курьерские службы и установил еще один бесполезный для следствия факт – никто из них по указанному адресу в тот день своих людей не посылал.
После изучения материалов дела об убийстве Быковской сомнений у Гурова уже не осталось. Он был абсолютно уверен, что оба преступления совершил один и тот же человек. Во-первых, в обоих случаях было не просто убийство, а именно казнь. Киллера не интересовало ничего, кроме уничтожения своих жертв за какие-то ведомые ему одному провинности. Во-вторых, пресловутый крестик на правом виске. Сыщик пока не мог понять, что он означает, но это однозначно была метка убийцы, которой он клеймил свои жертвы. Ну, и в-третьих, палач ни в первом, ни во втором случае не оставил абсолютно никаких следов: ни отпечатков пальцев, ни следов обуви, ни волосинки, ни пролитой капельки пота. Хотя, может быть, их просто не смогли найти, потому что не знали, что именно искать.
Теперь осталось
