Александра Маринина - Замена объекта
- Сиди здесь! Я сам побегу. Это может быть обманка. Они всех вывели из дома и устроили взрыв, чтобы тебя выманить. Я разберусь.
Виктор, наверное, очень хотел побежать вместе со следователем. Но он привык слушаться тех, кто отдает приказания. Так ему было легче жить.
Из своего укрытия Виктору было видно, как спустя какое-то время подъехала пожарная машина и две кареты «Скорой помощи».
Примерно через час Шемякин вернулся, почерневший от копоти и угрюмый.
- Некого там спасать, Витя, - тихо сказал он. - Все сгорели. Ты прости меня. Тебе нужно немедленно убираться отсюда. Пусть все думают, что ты погиб. Тебя никто не будет искать. У тебя документы какие-нибудь есть?
Виктор похлопал по карманам. Хорошо, что куртка у него была одна-единственная, в какой в город ходил - в той на встречу и прибежал. В нагрудном внутреннем кармане был кошелек с деньгами, не очень большими, но достаточными, чтобы на первое время хватило, водительские права и паспорт.
- Зачем же они это сделали? - растерянно спросил Виктор. - Я же им не отказал окончательно. Они должны были дождаться моего ответа…
- Тебе срок был - сегодня днем. То есть вчера. А ты начал прятаться, крутить. Они и решили, что раз ты по-хорошему не понимаешь, то надо тебя кончать. Ах, подонки! Я-то был уверен, что они только болтают. Недооценил я их.
- А как же суд?
- Да хрен с ним, с судом этим! - в сердцах махнул рукой следователь. - Тут люди погибли, а ты говоришь - суд.
Вероятно, в тот момент Слава Шемякин понял, что сделать карьеру на деле Ворона и остаться в живых ему не удастся. А жить хотелось, и очень.
Шемякин сам вывез Виктора из города.
Больше о Викторе Осипенко Хан ничего не слыхал. Одно время он подумывал о том, как бы разыскать его, потом понял, что это бессмысленно. Все, что Виктор говорил на следствии, внесено в протоколы и подшито к делу, сданному в архив. Ничего нового он Хану не сказал бы. Допрошенные в судебном заседании свидетели дали такие показания, из которых вытекало, что Виктор говорил неправду и ничего этого на самом деле не было. Дело в суде прекратили за отсутствием в действиях обвиняемых состава преступления. Дело о взрыве дома Осипенко даже не возбуждалось, эксперты-пожарные пришли к выводу, что в доме были неисправны одновременно электропроводка и газовые баллоны. Опровергнуть их заключение спустя столько времени невозможно, потому что нет материала, на котором можно проводить повторную экспертизу. Остатки сгоревшего дома вывезены, участок продан новым владельцам, там уже стоит совсем другой дом.
А вот о следователе Шемякине Хану кое-что было известно. Слава был неплохим парнем, Андрюхе Полякову удалось незадолго до гибели войти с ним в контакт и составить положительное мнение, которым он успел поделиться с коллегой и лучшим другом Ханларом Алекперовым. После гибели Андрея Хан несколько раз в течение двух лет обращался к Шемякину и получал от него кое-какую информацию. От него и узнал, что Виктор Осипенко не погиб. Он внимательно присматривался к молодому следователю и уже собрался было установить через него связи Ворона в милицейских кругах, как вдруг один доверенный человечек из числа дальнего окружения Ворона дал понять, что Шемякин продался. Хан с грустью подумал тогда, что этого и следовало ожидать. Там, где процветала группировка Ворона, следователь, впрочем, как и любой другой сотрудник правоохранительных органов, должен совсем не любить жизнь, чтобы оставаться неподкупным.
Судя по тому, что рассказывали Хвыля и Дорошин, Виктор Осипенко разыскал своего старого друга Колю Кузнецова, и тот помог ему с документами, а проще говоря - устроил так, чтобы на его, Колин, паспорт наклеили фотографию Виктора. Виктор приехал в Москву, обосновался здесь, нашел работу.
А его самого нашли люди Ворона. Это они, вне всякого сомнения, приезжали и в сызранский интернат, и в Тюменскую область к Наталье Самойловой, они искали следы Осипенко, пытались найти его самого или хотя бы его друга Кузнецова, который мог знать, где прячется Виктор. Осипенко они нашли. А Кузнецова? Скорее всего, тоже нашли, иначе откуда бы им было узнать, под какой фамилией теперь живет Виктор. Или они искали его в Москве не по фамилии, а по внешности? Ох, маловероятно. Найти в Москве человека, зная его только в лицо, возможно лишь теоретически, практически же на это потребуется много лет и масса людей. Если только счастливый случай помог бандитам, столкнулись с Виктором на улице…
Нет, все- таки они нашли Кузнецова. И Кузнецов друга сдал. Теперь Хан в этом совершенно уверен.
Почему же они начали искать Виктора? Ведь все считали, что он погиб вместе с семьей. Ну конечно! Следователь Шемякин. Он за что-то расплатился этой информацией. Может, за повышение по службе, которое ему по дружбе устроили люди Ворона? Или за кредит, за машину, за квартиру, да мало ли за что… Может быть, даже за собственную жизнь или жизнь кого-то из близких. Но так или иначе, Слава Шемякин Виктора сдал Ворону. И по срокам сходится. Информацию о том, что следователь продался, Хан получил в начале декабря прошлого года, а гонец от Ворона приезжал в Новокуйбышевск к тетке Виктора Осипенко в конце декабря, перед самым Новым годом.
- Еще раз повторите описание человека, который был у Руденской, в интернате и у Самойловой, - попросил Хан.
Дорошин потянулся к своим записям.
- Рост средний, примерно сто семьдесят пять сантиметров, волосы каштановые, коротко стриженные, на вид лет тридцати, глаза карие, губы тонкие, у правого крыла носа небольшая родинка. Голос высокий, неприятный, речь не очень грамотная.
Хан раскрыл свою папку и достал конверт с фотографиями, которые сумел раздобыть. Конечно, здесь были далеко не все люди Ворона, но это лучше, чем ничего.
- Вот он, - сказал Хан, выкладывая на широкий низкий столик один из снимков. - Востриков. Из ближайшего окружения Ворона. О нем у меня много информации, так что, если он причастен к убийству Осипенко, я вам помогу.
- А может, это он и устроил стрельбу возле театра? - спросил Игорь.
- Нет, - покачал головой Хан, - это вряд ли. За рулем мог сидеть, а стрелял точно не он. Он так не сможет.
- А кто же тогда?
- Скорее всего, вот этот, - он выложил на столик еще одну фотографию. - Отличный стрелок, человек без нервов, Ворон очень им дорожит и платит хорошие деньги. Леонид Земсков, кличка Зяма.
- С ума сойти! - Хвыля восторженно хлопнул руками по коленям. - Я думал, так только в кино бывает. Раскрыть двойное убийство, не выходя из комнаты. Обалдеть!
- Чтобы раскрывать убийство, не выходя из комнаты, нужно много знать и годами собирать информацию, - возразил Хан. - А без предварительной работы раскрывать преступления, не выходя из комнаты, мог только Эркюль Пуаро. Работа серых клеточек - это, конечно, важно, никто не спорит, но нужно ведь что-то, что эти клеточки будут обрабатывать. Информация нужна.
- Ты прав, - вздохнул Хвыля. - Ну что ж, теперь можно ехать в Новокуйбышевск, к Руденской, в Сызрань и Заводоуковск, предъявлять фотографию Вострикова и документировать весь его путь. Я думаю, если мы начнем искать Кузнецова, то на каждом шагу будем натыкаться на следы этого деятеля с родинкой под носом.
- А зачем? - удивился Игорь. - Ну, установите вы, что он искал Кузнецова, ну докажете, что он его нашел, и что? Разве это доказывает его причастность к убийству Аллы и Виктора? По-моему, это пустая трата времени.
- Ошибаешься, - возразил Иван, - нужно будет доказывать мотив. Этот Востриков скажет, что никакого Осипенко знать не знал и в глаза никогда не видел, между ними не было неприязненных отношений, и никаких причин убивать Виктора у него нет. А мы в ответ докажем, что он его целенаправленно искал. Мы докажем, что он нашел Кузнецова и от него узнал, где и под какой фамилией искать Осипенко. Понимаешь?
- Да, об этом я не подумал, - согласился Дорошин. - Но искать Кузнецова по всей нашей стране вы запаритесь.
- Подождите, - внезапно сказал Хан, - у меня есть одна идея… Дайте мне пару дней. Возможно, я сделаю для вас еще кое-что полезное.
Игорь Дорошин
А дальше все было рутинно и неинтересно. Впрочем, наверное, я кривлю душой и просто делаю вид, что мне неинтересно, потому что мне немного обидно, что меня отодвинули в сторону, как чашку, из которой уже выпили чай. Психолог я никакой, никогда этим делом не увлекался, поэтому лезть в собственное подсознание и докапываться до причин своих мыслей и чувств не собираюсь. В любом случае в сыщики я не рвался, сыскной славы мне не надо, у меня была одна цель - защитить (по возможности, конечно) свою семью. Цель достигнута, свою задачу я с чистой совестью могу считать выполненной, а уж как там что у оперов происходило - мне в подробностях неизвестно, знаю только результат.
