Сценарии судьбы Тонечки Морозовой - Татьяна Витальевна Устинова
– Саш, у тебя есть дети?
– Самое время выяснить, – сказал Герман. – Вот прямо здесь, перед этим монитором.
– Так есть или нет?
– У меня сын, живет с матерью в Штатах. Играет на банджо мелодии и ритмы зарубежной эстрады.
– В каком смысле? – не поняла Тонечка.
– В прямом, – сказал Герман отчего-то грубо. – Он сын состоятельного отца. Его мать – бывшая жена состоятельного отца, постоянно ныряет в бассейны и волны прибоя. Он пишет музыку. Сам играет, сам поет. Это называется – самовыражение.
– Почему ты не заставил его учиться?
– Он не способен учиться. Он ничего не хочет. Поэтому я совершенно уверен – если человек чего-то хочет, это уже отлично! Ему нужно помочь, а не ложиться у него на пути непреодолимой преградой. Твоя дочь хочет быть актрисой, так помоги ей! Она сама разберется, в случае чего поменяет профессию!
– Как будто это так легко.
– Как будто все время должно быть легко.
– Перерыв! – донеслось из монитора. – До шестнадцати.
– Я все прослушала, – пожаловалась Тонечка. – Представляешь? Так и не поняла, нужно еще раз переписывать или нет.
– Не нужно. Одного раза достаточно.
Они выбрались из тесной комнаты, уставленной аппаратурой, в коридор киностудии.
– Хочешь, пойдем ко мне, – позвал Герман. – Или в буфет. Я тебе кофе закажу и пирожное «картошка». Два.
– Давай сначала Настю найдем, – сказала Тонечка. – А потом пирожное «картошка», два.
Настя в это время вбежала в опустевшую декорацию, где все еще было невыносимо жарко от многочисленных осветительных приборов, только что погашенных.
Навстречу попались монтажники. Они ругали какой-то «новый пол», который «не ложится, да еще гремит так, что от звуковиков житья нету».
Даня, дочитывая на ходу толстую книгу, плелся за ней.
– Даня! – Настя топнула ногой и захлопнула том. – Очнись ты!
– Между прочим, на самом интересном месте, – сказал он сердито. – Чего тебе приспичило сейчас делать, я не понял! Может, поедем уже? Скажем твоей маме, что все посмотрели, и поедем.
– У меня план, – прошипела Настя. – Закрой дверь.
Даня оглянулся.
В огромном павильоне висели пыльные черные полотнища. Они огораживали центр площадки, в котором была построена квартирка. Самая настоящая небольшая квартирка – кухня с плитой, комнаты с диванами, детская с игрушками. В кухне торчали камеры. Все, что было за полотнищами, терялось в черноте, пустоте и высоте.
– Какие двери я должен закрыть, Насть?
– Через которые мы зашли!
Даня вернулся, посмотрел и сказал во весь голос:
– Они закрыты!.. Что ты собираешься делать? Притаиться, а потом выскочить и сказать, что ты тоже снимаешься в этом кино?
Настя посмотрела по сторонам, полезла в карман и выудила из него золотой браслет с часами-медальоном.
– Понял?
Даня очень удивился.
– Это твоей бабушки? Зачем ты взяла?
– Я уверена, что Свету Дольчикову убили из-за часов, – горячо заговорила Настя. – В них точно было спрятано что-то очень важное!
– Зачем убивать из-за часов? – спросил Даня. – Гораздо проще часы похитить!
Он так и сказал – похитить.
Настя на секунду задумалась. Эта простая мысль не приходила ей в голову.
– Нет, подожди! Не путай меня!
– Я тебя не путаю, я не понимаю, что ты собираешься делать.
– Пошли! Давай за мной!
Наступая на тросы и кабели, она пробралась к другому краю площадки, где были нагромождены стулья, столы, вешалки с одеждой, какие-то кофры и ящики. Здесь во время съемки сидела она сама и другие члены группы, не задействованные непосредственно в процессе. Здесь ждали своего выхода артисты, обмахивались сценариями, сплетничали, кокетничали, пили кофе, утирали пот со лба, строчили сообщения и играли в игры.
Настя принялась двигать стулья и заглядывать под них. Даня подошел к книжному шкафу, вытащил том и хмыкнул.
– Удивительное дело, настоящие!
Настя наконец нашла то, что искала, – большую черную сумку на длинном ремне. И заглянула внутрь.
– Разыщи Милу, – сказала она Дане Липницкому. – Скажи ей, что случайно уронил ее сумку.
– Я не ронял!
– Скажи ей, – нетерпеливо повторила Настя. – Позови ее сюда!
– Зачем?!
– Вот увидишь.
За черными полотнищами что-то упало и покатилось. Настя и Даня посмотрели друг на друга.
– Давай быстрей! – прошептала Настя. – А то сейчас народ с перерыва повалит!
– Глупости какие-то, – пробормотал Даня и пошел к выходу из павильона.
Настя проводила его глазами, подождала, пока закроется дверь, открыла сумку и собралась бросить в кармашек прабабушкины часы.
И в эту секунду жесткая рука ухватила ее за запястье.
– Что ты делаешь? – спросила Мила и выдернула из сумки Настину руку вместе с зажатыми в ней часами.
Настя перепугалась до смерти. В первый раз в жизни она поняла, что значит это дурацкое выражение.
– Я… ничего не делаю… я просто так… – Браслет болтался у нее в руке. – Я хотела…
Мила выхватила браслет.
– Где ты это взяла?!
– У бабушки, – пролепетала Настя.
– У какой бабушки! Я же их выкинула в Яузу!..
– Это… не те, – сказала Настя. – Это не Светины часы, другие.
– Что ж ты ко мне привязалась! – прошипела Мила. – Что тебе от меня нужно?!
– Зачем вы ее убили?
– Я не убивала! Я толкнула, а она свалилась с железной лестницы и сломала шею! При чем тут я?!
– Из-за часов, да? – спросила Настя тихо. – Вот точно таких же! Не совсем, но похожих, да?..
Мила огляделась по сторонам. Щеки у нее покраснели и набрякли.
– Господи, как вы все мне надоели, – сквозь зубы сказала она. – И ты надоела! И Светка! У нее все было, все! Роли, режиссеры, даже муж был богатый! Нет, ей понадобился Васька! Мой, мой Васька!.. Я сказала ей – тогда отдавай Артемиду! Это моя Артемида, Васька мне ее обещал!
– Это вы ей тогда на железной лестнице сказали? Когда пошли с ней курить?
– Да, мы с ней на лестничной площадке стояли, она небольшая совсем, вдвоем не развернуться. А Светка заявила, что понятия не имеет, о чем я говорю! Что у нее нет никакой Артемиды, а она как была, так и осталась у Васьки. Он обещал ей мою Артемиду в подарок! Ей! Он же мне ее уже подарил!
– Он ее всем дарил, – сказала Настя тихо. – Не только вам.
Ей было страшно и хотелось зарыдать.
– Ничего подобного! – крикнула Мила. – Она моя! Но я не знала, где она! Я думала, Светка прячет ее в сейфе, в банковском сейфе, в этой… как ее…
– В ячейке, – подсказала Настя, думая только о том, что Даня должен вот-вот вернуться.
А вдруг он не вернется?! Вдруг он будет долго искать Милу, он же не знает, что она здесь!..
– Пойдем, – сказала Мила. – Быстро, ну!
– Ку-да?
– Пошла вперед!
– Зачем вы забрали часы?!
– Я не знала! –
