Тайна Кристин Фоллс - Джон Бэнвилл
Теперь Квирк стоял столбом и буравил ее взглядом.
— У меня к вам две просьбы, — проговорил он, закурив сигарету.
— Правда, и какие же?
— Пообещайте, что прекратите финансировать аферу с младенцами и отпустите Фиби со мной в Ирландию.
— Фиби остается здесь, — покачала головой Роуз, глядя на рубашку.
— Нет, отпустите ее, — тихо и спокойно проговорил Квирк.
Роуз положила рубашку в чемодан поверх другой, взяла у Квирка сигарету, затянулась и вернула ему.
— Ой, опять в помаде испачкала! — Она наклонила голову и смерила Квирка смеющимся взглядом. — Поздно, Квирк, вы ее потеряли.
— Вы в курсе, что она моя дочь?
— Разумеется! Джошуа сообщили о вашем, хм, родственном обмене, а он от меня ничего не скрывал. Вот он, маленький секрет крепкой семьи!
Казалось, с потолка на него спикировало что-то темное, страшное, крылатое. Квирк схватил Роуз за плечи и тряхнул так, что она выронила сигарету.
— Мерзкая эгоистичная сучка! — процедил он, слыша, как над головой хлопают черные крылья.
Роуз без труда вырвалась из его тисков, подняла с ковра раскуренную сигарету и бросила в камин.
— Осторожнее, Квирк, так и дом спалить недолго! — пожурила Роуз и расправила плечи. — Ну и силища у вас…
Квирк чувствовал, что Роуз едва сдерживает смех. Он выставил вперед сломанную Hoiy и пересек разделяющее их расстояние таким широким шагом, словно хотел не подойти поближе, а плашмя рухнуть на пол. Что с ней сделает — отвесит пощечину или собьет с ног — он еще не решил, но вместо этого сжал в объятиях. Роуз оказалась на диву тоненькой и легкой, все косточки прощупывались! Поцеловав ее, Квирк почувствовал солоноватый вкус крови, только чьей, не знал.
Плотная ночная тьма заглядывала в высокие окна спальни.
— Оставайся здесь вместе с Фиби, — предложила Роуз. — Гриффины пусть возвращаются в родную Ирландию, а у нас троих все получится. Признайся, Квирк, я подхожу тебе больше, чем твоя драгоценная Сара — у нас обоих холодные сердца и пылкие души. — Квирк начал что-то объяснять, но Роуз прижала пальчик к его губам. — Тише, не говори ничего! Зря я предложила. — Она отвернулась, села на кровать спиной к Квирку и, глянув на него через плечо, криво улыбнулась. — Неужели ты совсем меня не любишь?! Можешь соврать, ты же здорово врешь!
Квирк молча перевернулся на спину — колено просто раскалывалось! и уставился в потолок. Роуз нащупала сигареты в кармане его пиджака, вытащила одну и, закурив, вложила Квирку в рот.
— Бедняга Квирк, у тебя столько проблем! — тихо сказала она и, встав перед зеркалом, пригладила волосы. Отражение Квирка село и потянулось к тумбочке за пепельницей. «Большой белый медведь!» — с нежностью подумала Роуз. — Слушай, это, наверное, тебе не поможет, но скажу одну вещь. Ты ошибся насчет Мэла и той девушки… ну, с ребенком, забыла, как ее зовут. — Квирк поднял голову и заглянул в глаза ее отражению. — Поверь мне, насчет них ты здорово ошибся.
— Да, — кивнул Квирк, — знаю.
Рано утром Квирк приехал в приют и сказал, что хочет поговорить с сестрой Стефанией. Нервно заламывая руки, монахиня с лошадиными зубами заверила, что в этот час его никто не примет, всем своим видом показывая: в любой другой час — тоже. Квирк справился о сестре Анселам, но она, по словам монахини, перебралась в Канаду. Квирк не поверил. Он сел на стул в фойе, положил шляпу на колени, давая понять, что не сдвинется с места, пока его кто-нибудь не примет. Молодая монахиня исчезла, а через какое-то время появился отец Харкинс: правый глаз у него дергался, подбородок покраснел от утреннего бритья. Широко улыбаясь, он протянул руку. Квирк ее проигнорировал, встал, опираясь на трость, и заявил: ему нужно увидеть могилу девочки.
— Могилу? — Священник вытаращил глаза.
— Да, она ведь здесь похоронена. Хочу узнать, какое имя стоит на надгробии.
Отец Харкинс начал громко возмущаться, но Квирк тотчас его осадил и угрожающе поднял тяжелую трость.
— Я могу и в полицию позвонить! — зашипел священник.
— Конечно, можете! — подначил Квирк.
С каждой минутой священник нервничал все сильнее.
— Послушайте, — громко зашептал он, — там сейчас мистер Гриффин. Не надо ему мешать, он ведь скоро уезжает!
— Мне плевать, даже если там папа римский! — рявкнул Квирк. — Хочу увидеть надгробие!
Отец Харкинс затребовал у молодой монахини пальто и галоши. Та взглянула на Квирка с возросшим интересом, если не с восторгом. Очевидно, она не привыкла видеть отца Харкинса покорным и безропотным.
Утро выдалось сырое. Холодный ветер гнал по небу тяжелые тучи и швырял в лицо хлопья мокрого снега. Квирк и отец Харкинс обошли здание приюта, через побелевший огород прошагали до гравиевой дорожки, которая убегала к деревянной калитке. У калитки священник остановился.
— Прошу вас, мистер Квирк, послушайте меня! Уезжайте домой, в Ирландию, выбросьте эту историю из головы. Если откроете калитку и войдете, то… сильно об этом пожалеете.
Квирк молча поднял трость и показал на калитку. Отец Харкинс со вздохом отодвинул щеколду и отступил на несколько шагов.
Кладбище оказалось меньше, чем ожидал Квирк. Самое обычное поле, оно лежало на пологом склоне и смотрело на бостонские многоэтажки, сегодня скрытые морозной дымкой. Вместо надгробий на могилах — не длиннее пары футов, как с ужасом заметил Квирк — возвышались покосившиеся деревянные кресты. По петляющей тропке он зашагал к одинокой фигуре в пальто и шляпе. Мужчина опустился на одно колено. Квирк видел лишь его сгорбленную спину и, еще не приблизившись вплотную, окликнул. Напряженной позой загнанного зверя мужчина напоминал Мэла, только это был не Мэл.
Мужчина не обернулся, и Квирк подошел ближе под аккомпанемент хруста гравия, неритмичного шороха своих шагов и стука трости. Ветер едва не унес его шляпу — Квирк вовремя удержал ее на месте. Вот он поравнялся с мужчиной в пальто, и тот наконец удостоил его взглядом.
Судья Гриффин поцеловал распятие, поднял носовой платок, на котором стояло колено, не без труда выпрямился и лишь тогда спрятал четки в карман.
— Ну, Квирк, ты доволен?
Маленькое кладбище они обошли трижды. Сильный ветер хлестал им лица, щеки судьи Гриффина посинели и покрылись пятнами, колено Квирка ныло от боли. Квирку казалось, именно этим он занимается всю жизнь — медленно кружит у царства мертвых.
— Я заберу отсюда маленькую Кристин, — проговорил судья Гриффин. — Похороню на нормальном кладбище или даже в
