Семисвечник царя Соломона - Александрова Наталья Николаевна
– Да, товарищ хорошо повеселился! – проговорил полицейский то ли сочувственно, то ли с завистью. – Ладно, поезжайте и не волнуйтесь – ночью ехать легче. Счастливого пути.
Он снова отдал честь и неспешной, развинченной походкой вернулся к своей машине.
Я перевела дыхание, вытерла пот со лба тыльной стороной ладони и включила зажигание.
Машина дернулась и заглохла.
Так… только этого не хватало…
– С ручника сними, – тихо проговорила Василиса.
Я покосилась на ручной тормоз…
И правда, машина стояла на ручнике.
Я передвинула ручку, снова включила зажигание и поехала – сперва тихонько, потом быстрее и наконец свернула за угол.
– Пронесло… – проговорила я вполголоса.
– Ага, меня и правда чуть не пронесло! – отозвалась Василиса. – Ну или чуть не описалась! Когда он заглянул в машину, думала, все, конец нам…
Тут с заднего сиденья донесся глухой удар.
Я испуганно оглянулась – и ничего не увидела.
На заднем сиденье не было Арсения.
– Куда он делся? – вскрикнула я и снова затормозила.
Как только машина остановилась, я перегнулась через спинку сиденья и заглянула назад.
Арсений свалился с сиденья и лежал на полу.
– Хорошо, что это случилось не при полицейском! А ты куда смотрела?
Я выбралась из машины и снова усадила нашего беспокойного пассажира. Василиса помогала мне дрожащими руками, на лице у нее было написано отвращение.
Пристроив Арсения поудобнее, я снова села за руль.
Скоро городские дома кончились, мы миновали промзону, какие-то унылые бетонные корпуса, мимо потянулись коттеджи и скромные деревенские домики.
Наконец и они остались позади.
Вдоль шоссе тянулся лиственный лес.
Я увидела уходящую вправо грунтовку и свернула на нее.
К счастью, уже рассвело, и я, по крайней мере, могла видеть дорожную колею.
Дорога была разбитая, машина то и дело подпрыгивала на многочисленных ухабах.
– Поезжай потише, подвеску испортишь, загробишь машину! – проговорила Василиса.
– Ага, на такой дороге ее надолго не хватит! – подхватила я. Но мой сарказм пропал зря – Василиса его просто не заметила.
Зато Арсений от такой езды снова свалился с сиденья. Василисе надоело его удерживать, тут я ее понимала.
Но на этот раз мы не стали останавливаться – кому сейчас до этого есть дело…
Дорога сделала несколько поворотов, и наконец впереди показалось темное лесное озерко.
– Утопим его здесь! – проговорила я решительно. – Дольше плутать по ночному лесу я не в состоянии. Еще застрянем, что тогда делать? Кто нас будет вытаскивать?
Василиса не стала спорить. Она вообще скукожилась в углу, чтобы как можно дальше быть от трупа, глаза ее казались черными от расширенных зрачков. Будь такое раньше, я бы забеспокоилась, потому что вид ее мне не нравился. Этак ее лунатизм вернется. Но сейчас я жутко злилась на то, что сестрица втянула меня в эту историю, поэтому решила не обращать внимания.
Я остановила машину на берегу озера и так грозно посмотрела на сестру, что она не посмела ничего сказать. Мы вытащили Арсения, доволокли его до самого берега и остановились перевести дыхание. К счастью, берег в этом месте резко обрывался, а не уходил под воду постепенно.
Кроме того, вода в озере была не прозрачная, а темно-коричневая, торфяная. Это тоже было нам на руку.
– Нужны камни, – проговорила вдруг Василиса.
– Камни? Какие камни? Зачем?
– Напихать камней ему в карманы, чтобы не всплыл. Я в одном фильме видела.
Мы походили вокруг и нашли несколько подходящих увесистых булыжников.
Кое-как затолкали их в карманы Арсения, причем машинально я отметила, что карманы были пусты, затем подкатили труп к обрыву и столкнули вниз.
Труп гулко булькнул и ушел под воду.
На поверхности воды появилось несколько пузырьков, наконец все затихло.
И тут я почувствовала, что на меня кто-то смотрит.
Знаете это неприятное ощущение, когда кто-то пристально смотрит тебе в спину?
Я похолодела.
Неужели нам так страшно не повезло?
Неужели кто-то видел, как мы утопили труп в озере?
Не может быть!
Ведь сейчас ночь!
Ну, уже рассвело, но все равно, никакие грибники не идут в лес в такую рань!
Я медленно обернулась, причем получилось это у меня не с первого раза, от страха все члены задеревенели.
Неподалеку от нас на невысоком холмике стояла большая рыжая собака. Она пристально смотрела на нас с Василисой, как будто хотела нам что-то сказать.
– Пошла вон! – крикнула я, подобрала с земли какую-то корягу и замахнулась на собаку.
Она не больно-то испугалась, слегка оскалила пасть, но все же потрусила вглубь леса.
– Слава богу, мы от него избавились! – проговорила Василиса, бросив последний взгляд на озеро.
Голос у нее был довольно бодрый, и глаза уже не так выделялись на лице. Да что там, и бледность куда-то ушла. Так что теперь, хоть растрепанная и ненакрашенная, сестрица была по-прежнему удивительно хороша.
Все-таки невероятный характер у моей сестры!
Она только что утопила в озере мертвого любовника и уже может радоваться!
– Радоваться рано, – охладила я ее энтузиазм.
– Ну да, нам еще нужно избавиться от его машины… – согласилась Василиса деловито.
Я не стала уточнять.
Мы вернулись к машине, я кое-как развернулась на узкой дороге и выехала по грунтовке обратно на шоссе. Все-таки хорошая машина у Арсения! Была.
Вскоре мы уже ехали по городу.
– Где мы оставим машину? – поинтересовалась Василиса.
– Где-нибудь подальше от тех мест, где мы живем. И недалеко от метро, ведь нам нужно как-то добраться до своих домов…
– На метро?! – испуганно переспросила Василиса. – Нет уж, я вызову такси… совершенно нет сил!
– Ты долго думала? По такси тебя легко могут вычислить и связать с машиной Арсения, а значит, с ним самим! Нет, мы поедем на метро, благо оно уже работает.
Было шесть часов утра, совсем рассвело, на улицах попадались первые прохожие.
Василиса подумала немного и наконец кивнула: – Да, вообще-то я в одном фильме видела…
Мы проехали мимо станции метро, к которой уже тянулись ранние пассажиры, свернули на тихую улицу.
Тут я увидела детскую площадку, на которой сидели, ссутулившись, двое парней в поношенных толстовках.
Они проводили нашу машину мрачными взглядами. Один даже встал и подался вперед. Мне показалось, что я его знаю. Да это же Витька Вороньков, мы с ним в школе учились до девятого класса! Но нет, похож, но не он вроде.
Витька с третьего по шестой класс был кошмаром моей жизни. Как только он узнал, что мое имя Феодора (спасибо родителям, вот что я им плохого сделала…), он не уставал издеваться.
Выучил наизусть стихотворение Чуковского (угадайте какое… правильно, – «Федорино горе») и с выражением читал отрывки: «А за ними вдоль забора скачет бабушка Федора», «И сказала кочерга: «Я Федоре не слуга!» – далее по тексту в таком духе.
И однажды я не выдержала.
Когда в очередной раз на перемене Витька артистично запричитал тонким голосом: «Ой вы, бедные сиротки мои, утюги и сковородки мои!» – я достала из ранца специально принесенную из дома сковородку и с размаху двинула Витьку по голове.
Сковородка оказалась тефлоновой, так что не принесла Витьке особенного ущерба, но он жутко испугался и даже побежал в туалет. Так что милые одноклассники вволю над ним поиздевались, таким образом, я отомстила, и Витька с тех пор обходил меня стороной.
Я снова пригляделась: нет, точно не Витька. Но так даже лучше.
– Вот то, что нам нужно! – оживилась я.
– Ты это о чем? – встрепенулась Василиса.
– Отличное место для того, чтобы оставить машину. С одной стороны, метро близко. С другой – шпаны полно, которая уже в такую рань думает, где бы достать денег на дозу, так что машину моментально разберут на детали, и никто не свяжет ее с нами.
Я остановила машину и вышла.
Василиса немного подумала и последовала за мной.
