Майкл Ридпат - Где распростерся мрак…
Магнус осторожно раздвинул пряди волос профессора и осмотрел рану в затылочной части черепа.
Он обернулся к Балдуру.
— Думаю, я знаю, где находится орудие преступления.
— Где? — насторожился инспектор.
Сержант показал на темно-серые волны. В середине озера, где проходил стык литосферных плит, дно опускалось до глубины в несколько сотен футов.
Балдур вздохнул.
— Без водолазов не обойтись…
— Нет смысла, — возразил Магнус. — Ничего вы там не разыщете.
Инспектор нахмурился.
— Его ударили камнем, — пояснил Магнус. — Остроконечным булыжником. В ране осталась каменная крошка. Я понятия не имею, где убийца подобрал камень — возможно, с подъездной грунтовки; там есть довольно большие куски. Вам поможет лабораторный анализ. Но, как бы то ни было, считаю, что орудие убийства преступник потом зашвырнул в озеро. Если только он не полнейший идиот: лучшего места избавиться от такой улики вы не найдете.
— У вас что, криминалистическая подготовка? — опасливо спросил Балдур.
— Да не то чтобы, — ответил сержант. — Просто я достаточно повидал мертвецов с вмятинами в черепе… Не возражаете, если я осмотрю дом?
Балдур кивнул, и они двинулись обратно к даче. Здесь работа шла полным ходом: повсюду стояли мощные лампы, гудел микропылесос, а по полу на четвереньках ползали как минимум пять экспертов с пинцетами и пудрой для выявления отпечатков пальцев.
Магнус осмотрелся. Входная дверь открывалась непосредственно в просторную гостиную с двумя панорамными окнами, выходившими на озеро. Стены и пол выполнены из мягкой древесины; мебель современная, но недорогая. Множество книжных стеллажей: романы на английском и на исландском, исторические монографии, узкоспециализированная литературная критика. Внушительная коллекция компакт-дисков: классическая музыка, джаз, а также работы исландских композиторов, о которых Магнус не слышал. Зато телевизор отсутствовал. В углу размещался заваленный бумагами письменный стол, а середину комнаты занимали стулья, диван и низкий столик, на котором стояли полупустой бокал красного вина и стакан с остатками коричневой жидкости, напоминавшей кока-колу. Стекло уже успели обработать дактилоскопической пудрой. В комнате имелись еще четыре двери: одна из них, ведущая в кухню, была распахнута, а за остальными, предположил Магнус, находились спальни и санузел.
— Мы полагаем, что его ударили вон там, — сказал Балдур, показывая на письменный стол. На полу виднелись свежие царапины, а чуть подальше два меловых кружочка отмечали крошечные темно-бурые пятна.
— Как вы думаете, этого хватит для генетической экспертизы?
— Намекаете, что кровь может принадлежать убийце? — спросил инспектор.
Магнус кивнул.
— Пожалуй, хватит, но образцы для ДНК-анализа мы отправляем в Норвегию. Ждать ответа придется довольно долго.
— Знакомая песня… — буркнул Магнус. Бостонская ДНК-лаборатория была постоянно перегружена; каждое дело считалось приоритетным, а посему ни одно из них не продвигалось. Тут сержанту пришло в голову, что норвежцы вполне могут с куда большим уважением отнестись к редким просьбам своих соседей.
— Словом, нам кажется, что Агнар получил по затылку в тот момент, когда отвернулся к письменному столу. Тело затем вытащили из комнаты и бросили в воду.
— Очень может быть, — согласился Магнус.
— За исключением одной детали… — Балдур замер в нерешительности. Не хочет демонстрировать сомнения на глазах начальства?
— Да-да?
Балдур замялся, бросил оценивающий взгляд на Магнуса и поманил его за собой.
— Вот, взгляните-ка.
Инспектор провел сержанта в кухню. Здесь все выглядело аккуратно прибранным, если не считать открытой бутылки вина и нарезанных кусков сыра и ветчины. По-видимому, кто-то хотел приготовить сандвичи, да так и не успел.
— Здесь мы тоже обнаружили капли крови, — сказал Балдур, показывая на разделочный столик. — Совсем крошечные, словно брызги, разлетавшиеся на высокой скорости. Это очень странно. Я допускаю, что Агнар мог сам пораниться раньше. Или, получив удар по голове, сумел убежать на кухню… Но ведь никаких следов борьбы! Возможно, убийца потом прибрал за собой, однако брызги все равно слишком мелкие…
Магнус оглядел помещение. В окно с тупой настойчивостью бились три мухи, желая выбраться наружу.
— А, ясно, — сказал он. — Ложный след. Это из-за мух.
— Из-за мух?
— Ну конечно. Мухи сели на труп, напились крови, а затем прилетели на кухню, где потеплее. Вы знаете, что они неоднократно отрыгивают полупереваренную пищу? Уж такой у них питательный процесс. А потом, наверное, им захотелось ветчины на десерт… — Магнус пригнулся к тарелке. — Точно. Вот еще следы. Возьмите лупу, а еще лучше побрызгать люминолом, если он у вас есть. Конечно, это означает, что тело пролежало здесь некоторое время, раз мухи успели его найти и пообедать, но на все про все уходит не больше пятнадцати — двадцати минут.
Балдур так и продолжал стоять с каменной физиономией, зато комиссар заулыбался.
— Спасибо… — неохотно пробурчал инспектор.
— Как дела с отпечатками подошв? — спросил Магнус, разглядывая половицы. — На лакированном дереве они должны проявляться очень четко.
— Да, — буркнул Балдур. — Обнаружились. Принадлежат одному и тому же человеку. Обувь сорок пятого размера. Это очень странно.
Настала очередь Магнуса недоумевать:
— Почему?
— Среди исландцев принято разуваться в доме. Не исключено, впрочем, что визитер был иностранцем. В общем, мы ищем как следы уличной обуви, так и волокна от носков.
— Ага, — сказал Магнус. — Понятно… Так, а что там с бумагами на письменном столе? Нашлось что-нибудь любопытное?
— В основном научные статьи, курсовые работы студентов, черновики докладов на тему исландской литературы, такого рода вещи. Нам предстоит их отсортировать повнимательнее. A fartoeva уже в лаборатории.
— Прошу прощения… Как-как вы сказали? — переспросил Магнус, для которого это исландское слово было в новинку. Сержант знал разницу между алебардой и секирой, но вот неологизмы родного языка ставили его в тупик.
— Это такой маленький компьютер, который можно носить под мышкой, — объяснил Балдур. — Далее, в еженедельнике профессора мы обнаружили запись с именем человека, визит которого был намечен на вчерашний вечер.
— Господин комиссар упоминал некоего американца, — вспомнил Магнус. — Я так полагаю, у него ступни сорок пятого размера? — Сержант не знал, чему это соответствует в американских единицах для обозначения обуви, но подозревал, что речь идет о весьма внушительных цифрах.
— Ах да, американец… Или англичанин. Его зовут Стив Джабб, и он должен был встретиться с профессором как раз в половине восьмого вечера. Кроме того, указан и номер телефона — гостиница «Борг», лучший столичный отель. За Джаббом уже поехали. Кстати, Снорри, с вашего позволения я хотел бы вернуться в управление и лично провести допрос.
Магнуса поразила подобная непринужденность. Никакого «господин министр» или хотя бы «комиссар Гудмундссон». В Исландии все обращались друг к другу по имени, даже если уличный дворник беседовал с президентом страны или, как в данном случае, офицер полиции испрашивал разрешение у своего шефа. К этому правилу еще предстояло привыкнуть, но уже сейчас оно нравилось Магнусу.
— Не забудьте оформить сержанту полный допуск, — сказал комиссар.
На лице Балдура не отразилось никаких эмоций, однако Магнус видел, что инспектор весь кипит изнутри. Что ж, тут обижаться нечего. Вполне возможно, что текущее дело — одно из самых серьезных за целый год, и Балдур вряд ли хотел, чтобы над душой постоянно маячил иностранец. Да, у Магнуса куда больший опыт по части расследования убийств, однако он минимум лет на десять моложе, к тому же уступает в чине. Подобное сочетание, надо полагать, раздражало инспектора особенно сильно.
— Разумеется, — кивнул Балдур. — Я выделю вам в помощь человека. Он отвезет вас в управление, поможет освоиться. Так что зайдите ко мне попозже, и я с удовольствием поболтаю с вами про Стива Джабба.
— Благодарю вас, господин инспектор, — сказал Магнус и запоздало спохватился.
Балдур подарил ему взгляд, который дал понять, что промах сержанта не остался незамеченным и что на самом деле бостонский полицейский — не настоящий исландец. Якобссон подозвал к себе одного из сотрудников и без дальнейших проволочек уехал вместе с комиссаром в Рейкьявик.
— Привет, как поживаете? — сказал мужчина на беглом английском, да еще с американским акцентом. — Я детектив Хольм, а зовут меня Арни. Как Терминатора. Знаете такого, да?
Высокий и болезненно худой Арни коротко стриг светлые волосы и отличался чрезвычайно подвижным кадыком. Его лицо озарила широкая дружелюбная улыбка.
