Раймонд Чандлер - Засада на Ноон-стрит
- На сегодня, кажется, все,- со вздохом сказал Видаури.- Уже были из "Бюллетеня", из "Пресс-Хроникл", из трех радиопрограмм, из "Ньюс"... Не так уж плохо.
- Я бы сказала - великолепно,- вмешалась девица. Актер посмотрел на нее исподлобья.
- Но так никого и не поймали, только невинного прохожего. А может, тебе что-нибудь известно на эту тему, Ирма?
Ее ленивая усмешка была ледяной.
- Ты думаешь, я стану из тебя вытягивать какую-то паршивую тысячу? Не будь ребенком, Джонни. Мне нужно все.
Видаури встал и подошел к столу резного дерева. Он вытянул ящик, вынул оттуда большую хрустальную пулю. Сел в кресло, с пулей в руке, глядя на нее пустым взглядом.
Девушка наблюдала за ним широко открытыми глазами.
- Черт возьми, он спятил,- наконец пробормотала она. Потом с громким стуком отставила рюмку, подошла к актеру и наклонилась.- Ты знаешь, Джонни, с тобой случилось то, что бывает с развратниками после сорока лет. У них появляется бзик на почве цветов и игрушек. Они вырезают кукол из бумаги, играют со стеклянными пулями. Господи Боже, Джонни, кончай. С тобой ведь дело еще не так худо.
Актер не отрывал глаз от хрустальной пули. Он дышал глубоко, ровно.
Девушка еще больше наклонилась к нему:
- Поедем куда-нибудь, Джонни. Я люблю гулять ночью.
- Мне не хочется никуда ездить,- отказался он.- У меня... у меня предчувствие. Что-то висит в воздухе.
Девушка внезапно ударила его по руке. Пуля тяжело упала на пол и заскользила по пушистому ковру.
Видаури вскочил на ноги, лицо его исказилось от бешенства.
- Я хочу прошвырнуться, красавчик,- холодно сказала девица.- Ночь теплая, хорошая, машина у тебя тоже хорошая, вот и прогуляемся.
Актер смотрел на нее взглядом, полным ненависти. Вдруг он улыбнулся, ненависть исчезла из его глаз. Он вытянул руку и приложил палец к губам девушки.
- Поедем, дорогая, конечно, поедем,- шепнул он.
Он поднял пулю, закрыл в столе и вышел в соседнюю комнату. Девица в красной шляпке открыла сумочку, подмазала губы и состроила себе гримасу в зеркальце пудреницы. Потом набросила бежевое шерстяное пальто, обшитое красной тесьмой, и забросила за плечи капюшон.
Видаури вернулся в пальто и шляпе.
Оба направились к дверям.
- Давай выйдем через черный ход,- предложил актер.- На случай, если здесь еще крутятся журналисты.
- Ну знаешь, Джонни! - Девушка капризно подняла брови.- Меня видели, как я входила, видели внутри. Неужели ты хочешь, чтобы подумали, будто я осталась у тебя на ночь?
- Черт возьми! - ругнулся актер и рывком распахнул дверь.
В эту самую минуту зазвонил телефон. Актер снова выругался и остановился в ожидании, пока маленький японец возьмет трубку.
Тот послушал, отложил трубку и презрительно развел руками:
- Может быть, вы возьмете, мистер? Я ничего не понимаю.
Видаури подошел к телефону.
- Да! Джон Видаури слушает.- Некоторое время он молча слушал. Потом его пальцы сжали трубку. Лицо побледнело.
- Минутку,- сказал он хрипло.
Он положил трубку и облокотился на стол. Девица в красной шляпке подошла к нему со спины.
- Плохая новость, красавчик? Ты бледный как мел. Актер медленно повернул голову и измерил ее взглядом.
- Убирайся отсюда,- сказал он невыразительно. Девушка рассмеялась. Видаури сделал шаг вперед и влепил ей пощечину.
- Я же сказал, убирайся,- повторил он деревянным голосом.
Она перестала смеяться, сделала круглые глаза, хотя и не была слишком испугана.
- В чем дело? Ты чуть не сбил меня с ног, Джонни,- сказала она.Конечно, я сейчас уйду.
Она повернулась и быстро пошла к дверям. Повернулась, помахала рукой и исчезла.
Видаури, казалось, не заметил ее ухода. Едва хлопнула дверь, он поднял трубку и хмуро бросил:
- Приезжай, Вальтц. И поскорее, пожалуйста.
Положив трубку, он долго смотрел перед собой невидящим взглядом. Потом вошел в соседнюю комнату и вернулся без пальто и шляпы. В руке у него был пистолет. Он сунул его дулом вниз во внутренний карман смокинга и, сняв трубку, сказал:
- Если ко мне придет некий мистер Энглих, проводите его наверх. Да. Энглих.- Он положил трубку и сел в кресло около телефона.
Сложив руки на груди, он ждал.
9
Японец в белом пиджаке открыл дверь и приветливо улыбнулся:
- Прошу вас, входите.
Пит Энглих похлопал Токен Вар по плечу и подтолкнул ее вперед. На фоне роскошной обстановки она выглядела бледной и грустной. Глаза ее покраснели от слез, помада на губах была смазана.
Дверь за ними закрылась, и японец исчез.
Они прошли по толстому ковру. В мягком свете ламп шли они мимо полок с книгами, полок с хрусталем и фигурками из слоновой кости, мимо низких столиков с удобными креслами рядом и подошли к Видаури, который сидел с рюмкой в руке и холодно смотрел на них.
Актер небрежно махнул рукой и оглядел девушку с головы до ног, потом сказал Питу:
- А, это вас привозили сюда полицейские. Да, да, помню. Чем могу служить? Я слышал, что это была ошибка.
Энглих подвинул кресло и усадил в него девушку. Она села медленно, как бы с трудом. Облизнула губы и уставилась на актера.
Видаури усмехнулся с неудовольствием, но приветливо. Взгляд его был настороженным.
Энглих сел, вынул из кармана жевательную резинку, развернул ее, сунул в рот. Вид у него был измученный, на шее - синяки, лицо по-прежнему небритое.
- Это мисс Вар,- сказал он медленно.- Она должна была подобрать пачку с вашими деньгами.
Видаури застыл. Пальцами, в которых торчала сигарета, начал отбивать дробь по поручню кресла. Он посмотрел на девушку, но промолчал. Она улыбнулась ему и чуть покраснела.
- Ноон-Стрит - это мой район,- сказал Энглих,- я знаю там всех ловчил и вижу, кто в этом районе смотрится, а кто нет. Вчера вечером я встретил эту девушку в закусочной на Ноон-Стрит. Она нервничала и все время смотрела на часы. Она там не смотрелась. Когда она вышла, я пошел за ней.
Актер чуть заметно кивнул. Серый пепел упал у него с сигареты. Видаури сонно посмотрел на сигарету и снова кивнул.
- Она шла по Ноон-Стрит,- продолжал полицейский.- Это не самое удачное место для белой девушки. Мы встретились снова в подворотне, где она спряталась. В это время из-за угла выехал большой дайзенберг и кто-то выбросил ваши деньги на тротуар. Ей было страшно идти за ними, и она попросила меня. И я пошел.
- Она выглядит приличной девушкой,- гладко вмешался Видаури, не глядя на Токен.- Вы сказали о ней полиции? Скорее всего нет, иначе вас бы здесь не было.
Энглих потряс головой:
- Донести копам? Мне такое и в голову не приходило. Нам эти деньги все равно что с неба упали. Мы пришли, за своей долей.
Актер подскочил, но тут же овладел собой. Его побледневшее лицо было холодным, понурым. Вдруг он сунул руку во внутренний карман смокинга и вынул короткий пистолет. Потом с улыбкой наклонился вперед и сказал серьезно:
- Шантажисты всегда интересовали меня. Как велика должна быть ваша доля... и что вы можете продать?
Энглих задумчиво посмотрел на оружие. С беззаботным видом он жевал жвачку, мерно шевеля челюстями.
- Молчание,- так же серьезно сказал он.- Только молчание.
Видаури резко взмахнул пистолетом.
- Говори,- приказал он.- И побыстрее. Я не люблю молчания.
Шпик покачал головой.
- Угроза облить вас кислотой - чистый вымысел,- сказал он.- Вам никто не угрожал. Весь этот шантаж был липовый, рассчитанный на рекламу. Вот и все.- Он уселся поудобнее.
Актер посмотрел поверх его плеча в противоположный конец комнаты и начал улыбаться. Внезапно лицо его напряглось.
В комнату проскользнул Вальтц Элегантный. В руке его был большой саваж. Медленно, бесшумно он приближался по ковру, невидимый для Энглиха и девушки.
- Все это была липа от начала до конца,- продолжал агент.- Обычная реклама. Вы скажете, что все это мои домыслы? Но вспомните, мистер Видаури, как легко все шло в начале и как закрутилось, когда на горизонте появился я. Девушка работает на Вальтца в "Югернаут". Она напугана. И вот Вальтц посылает ее на это дело. Зачем? Затем, чтобы полиция поймала ее. Все продумано. Если она сыпанет Вальтца, тот рассмеется им в лицо и скажет, что он неплохо зарабатывает на своем кабаке. И еще он им сказал бы, что он, старый жулик, не стал бы посылать на дело такую идиотку, разве это не ясно? Полицейские ему, конечно, поверят, а вы, мистер Видаури, великодушно отказались бы от своих обвинений. А если бы она не выдала Вальтца, вы бы все равно отказались от обвинений и реклама и так была бы обеспечена. А реклама вам нужна, потому что ваши акции падают. Вам казалось, что это будет стоить столько, сколько составит доля Вальтца. А может, все это слишком сложно? Тогда скажите мне, мистер Видаури, почему этим делом не занялась федеральная полиция? Потому что эти ребята стали бы копать глубоко и все в итоге оказались бы на скамье подсудимых. Вот почему. А местным копам все до лампочки. Они так привыкли к трюкам с рекламой, что только зевнули бы и перевернулись на другой бок.
