Владимир Таганцев - Золотое яблоко Фрейи
Дверь неожиданно легко открылась, Арчер спокойно вошел внутрь. Библиотека представляла собой обширную пятиугольную залу зеленоватого цвета, в которой только на одной из пяти сторон чернели два небольших окна. Все остальное пространство занимали книги. Их было огромное количество. Стеллажи с ними веером уходили в глубину. Ближе к окнам стоял массивный стол, кресла. Каждому из стеллажей была приставлена стремянка.
— В этой непонятной истории есть, пожалуй, наиболее неясный момент, — сказал Арчер, изучая черное пятно на столешнице. — Кто режиссер? Кому все это нужно! Судя по вашему рассказу, все известные мне претенденты — покойники.
— Покойники… — согласился Дэвис. — Слушайте, Том мне как-то не по себе. Того, кого вы назвали, режиссером, просто нс может быть на этом свете.
— Я не шучу, — возразил Томас. — Вы меня неправильно поняли. — Он, казалось, что-то искал, обходя один отсек книгохранилища за другим. Вдруг Томас воскликнул радостно: — Ага, ясно! Лихо придумано ничего не скажешь. Я не вижу в библиотеке свечей. Их здесь и нет, так?
Дэвис кивнул:
— Да, в этой комнате пользоваться огнем запрещено: слишком много ценных и редких рукописей. Но я вас не понимаю.
— Скоро погаснет свет, доктор.
— Да зачем же, Томас?
— Не знаю. Я его лучше выключу сам, вы немного нервничаете. — Арчер шагнул к выключателю, расположенному слева от входной двери. Но он не успел поднести к нему руку, как большая хрустальная люстра в центре залы и неоновые трубки вдоль стеллажей погасли.
— Огонь, Арчер! — раздался голос профессора. — Горит! Огонь! Горит дом Берта Нормана.
— Я подозревал подобное, доктор, — спокойно сказал Томас.
— СКАЖИТЕ СПАСИБО, док, что я еще не отказался от никотина. То, что вредно лишь мне, полезно нам обоим. Ну и костер! Не думал, что в этом имении есть деревянные постройки, — заметил Томас.
— А их и нет в Хеллингтоне, кроме пустых конюшен с другой стороны здания.
— Ага! Еще сюрприз — камень вместо дерева. Безупречная логика пьесы.
— Логика? Если нас хотят убить, то зачем это дикое нагромождение непонятных явлений!
— Однако выходить из комнаты вы почему-то не спешите.
— Так же, как и вы, Том. Мне вовсе не светит перспектива быть придушенным в коридоре.
— Да, вы правы — света наверняка нет во всем здании… Логика наоборот? — размышлял Арчер вслух. — Точно, антилогика. Слушайте, а этот отрывок из летописи про двух блудных братьев — прекрасный образчик такого мышления. Да-да, здесь налицо прямая связь.
— Девятый, — сказал Дэвис, высыпая из гильзы порох в кучку. — Крепко засажены, черт бы их побрал.
— Кто?
— Не кто, а что, господин Декарт. Пули. Пули в патронах. Да, и какая же связь? — спросил профессор, потирая руки, — извлечение пороха из винтовочных патронов в темноте было делом нелегким.
— А такая. Этот… брат Симон был посажен под замок. А поутру лежит — черт возьми, опять поутру! — мертвый на паперти без признаков насильственной смерти. И нет проблем — выпустил дьявол, и точка. Кстати, паперть и постель можно логически объединить — и там и здесь человек умирает естественной смертью.
— Десятый. Точнее, которая выглядит как естественная, — поправил Дэвис.
— Да, возможно. А Уильяма охраняли лучники, и никакой дьявол не спас его от костра. Вот уж где надо искать лукавого… Медленный огонь. Мрак и огонь. Прямо и переносно. Тогда и сейчас.
— Двенадцатый. И семь лет назад, Томас. Старуха перед смертью не только делала записи, но и жгла что-то — на этом самом столе лежала горстка пепла.
— Пепел и огонь. Мрак и огонь. А может быть… нет. Но разгадка рядом, помяните мое слово, док.
— Разгадка чего, Томас? Загадок в этом деле много.
— Да. Даже, пожалуй, слишком. Но должен быть ключевой вопрос, ответ на который объяснит все остальное… Сколько уже пороха?
— С твоими — из двадцати семи патронов. Костер будет что надо! Но ты уверен, что мы на верном пути?
— Ни в чем я сейчас не уверен. Но сценарий надо срывать — пьеса идет с размахом, и два трупа достойно увенчают ее. Нам надо поторопиться — дом или что полыхает, бензин наверное, скоро сгорит, — ответил Арчер, посмотрев в окно.
— Бензин бы давно сгорел. Это что-то вроде напалма.
— Но мы все равно не знаем, когда он погаснет. А если его просто затушат?
— Возможно и это. Но я не понимаю связи между этим костром у Нормана и нами. Костер — условный сигнал? Тому, кто потушил свет, он не нужен. А так до домика миля, не меньше, — заметил Дэвис.
— А что, если… Представим себе другую связь — причинно-следственную. Догорает домик, гаснет последняя искра и…
— В полном мраке свершается черное дело!.
— Да. Убийство светлым делом не назовешь. А у нашего режиссера прямо-таки тяга к сотворению зла.
— В точку, Том. Зло в готическом стиле. Или в демоническом. Все. Все тридцать штук. Где книги?
— Вот они. Обложки я отодрал Зажигаю!
— Стой! Куда же ты лезешь, несчастный? — Дэвис остановил помощника, сделал из пороха тоненький ручеек, — ведущий к кучке, обложенной книгами. — А теперь с богом, Томас.
ИСКРЫ НЕ БЫЛО. Зажигалка тихонько пощелкивала в трясущихся руках Арчера, и вместе с выходящим газом уходила и надежда на спасение двух человек от неведомой, но от этого еще более жуткой и неотвратимой гибели. Богохульство и мольба смешались в словах Томаса:
— Дьявол! За что, Господи? Будь ты проклята электронная тварь! Что это?!
Арчер внезапно замолчал — к его выкрикам стал примешиваться другой звук, и он услышал его. В наступившей тишине было отчетливо слышно, как медленно открывается входная дверь, скрежещущим звуком шарниров разрывая сердце от ужаса.
— Боже!
И тут вспыхнул огонек зажигалки, порох рванул с резким хлопком, опалив своим горячим дыханием лица людей. Пламя ослепило их — несколько секунд они не видели ничего. Когда же занялась бумага маленьким костерком, внезапно раздался царапающий звук под потолком. Но это, к великой радости людей, загорались одна за другой неоновые трубки. Люстра над столом плавно наливалась долгожданным светом. Оба, не сговариваясь, смотрели на дверь — она была плотно закрыта. Все происшедшее казалось горячечным бредом, если б не одна деталь — разгорающиеся книги на столе в желтом хороводе гильз.
— Гасим, быстрее. — Арчер первым пришел в себя.
Мужчины, сорвав пиджаки, быстро сбили пламя.
Дэвис подбежал к окну.
— Победа! Мы их переиграли!
Там, где еще несколько секунд назад на расстоянии мили горел мощный факел пожара, теперь, было темно. Лишь взошедший месяц заливал бледным светом верхушки деревьев около замка.
— Ну, кажется, все, док. Ух! Пива, я хочу пива.
— И выходить не боитесь? — спросил Дэвис. — За пивом надо идти в подвал, и только черт знает, какие еще ловушки нас ждут.
— А, вот ты, дрянь. — Арчер поднял с пола зажигалку. — Пойдемте отсюда, доктор. С меня лично достаточно потрясений. Я намереваюсь выпить кружку пива в кругу наших забулдыг и умирать от счастья. Да и неплохо бы выбраться из вашего милого замка побыстрее. Я теперь очень боюсь здешних темных комнат.
— Там лишняя деталь. — Дэвис указал на стал с обгоревшими книгами. — Знаете, какая?
— Знаю, — кивнул Арчер мрачно. — Гильзы. Если их убрать будет, как семь лет назад, в последнюю ночь леди Эдсон. Пепел на столе.
— АГА! И МАШИНА НА МЕСТЕ. Ну-с, наличие 10 сюрпризов в виде взрывчатки, я думаю, мало вероятно.
— Я такого же мнения, док. Декорации убраны, вещи возвращаются целыми и невредимыми — до следующего акта.
— Или его повторения. Садитесь, Том. — Профессор открыл дверцу автомобиля и выжидающе посмотрел на коллегу. Но Арчер застыл, словно в столбняке. Лицо его в лунном свете было бледно. Дэвис с перегазовкой завел двигатель, Арчер пришел наконец в себя, судорожно вздохнул и сел в машину, приговаривая:
— Повторение… Повторение… Именно! Пепел…
— Прекратите, Том, довольно. Обещаю вам, что через полтора часа в моей старой доброй и, черт возьми, современной квартире мы разопьем бутылочку королевского «Шиваса», выкурим по настоящей «гаване» и вот там-то и подведем итоги.
— А потом разойдемся по комнатам спать, так? В собственные постели?
Профессор крепко выругался и рывком тронул «шевроле». Вдоль аллеи в свете фар замелькали стволы вязов.
— Что ж, теперь прикажете не спать? Ну уж нет — мы лучше напьемся сильнее бултонских грузчиков. И умрем в постелях, да, но в наркологической клинике и от белой горячки. А случится это лет этак через пять. Так-то, Арчер.
Машина уже выбралась на шоссе, стрелка спидометра стала заваливаться вправо.
— Док, не подъехать ли нам к дому Нормана? — Арчер живо глядел на профессора.
— Не стоит, я знаю, что там. Там стоит уютный белый домик, целый и невредимый. А старина Берти Норман попивает имбирное пиво под спортивную телепередачу, если не уехал в Грилфуд, конечно. Но подъезжать я не хочу и не буду.
