А Дэвис - Миллионерша-подросток
Несколько минут мы молчали, потом я ответил:
- Киска, невинность является одной из самых бесполезных вещей на свете. И не спрашивай меня, почему. Если ты до сих пор этого не знаешь, то нет смысла тебе говорить об этом.
Затем она снова сразила меня наповал. Из двух стволов сразу, и я не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, как эта девочка может провести кого угодно.
Она молча склонилась надо мной, неуловимым движением расстегнула "молнию" на моей ширинке, ловко извлекла мой член и, оттянув вниз кожицу, обхватила головку губами. Я настолько опешил, что добрых секунд пять не шевелился, и лишь потом оттолкнул её и спрятал бьющийся в конвульсиях член в спасительные брюки.
Грейс как в ни в чем не бывало утерла губы и спокойно посмотрела на меня; в прекрасных глазах светился вызов:
- Даже если мы только играем, тебе некого винить, кроме себя, в том, что мой статус остается без изменений.
- Ничего, - сказал я ей, садясь на кушетку, - игра может заходить очень далеко. За маленьким исключением, она становится реальностью. Пойдем - надо подготовиться к встрече с Анджело Перуцци и его приятелями.
Белокаменный особняк Перуцци был большим, но невысоким, со множеством окон, закрытых жалюзи. Он высился вдали от дороги, окруженный с одной стороны большим изумрудно-зеленым садом. В нем росли обычные деревья и кустарники. В центре торчала неухоженная цветочная клумба. Когда мы выходили из машины, я разглядел сквозь высокую ограду плавательный бассейн овальной формы в дальнем углу сада. Перуцци и в самом деле не бедствовал.
Высокая стройная девушка, открывшая дверь на звонок Грейс, выглядела просто сногсшибательно: темные волосы, забранные наверх, черные глаза, оливковая кожа, пышная грудь и узкие бедра. Увидев мою спутницу, красавица радостно взвизгнула.
- Ты напугала меня до смерти, - накинулась она на Грейс. - Где ты пропадала?
Девушки кинулись друг другу в объятия и стояли так до тех пор, пока я не принялся так громко покашливать, что меня можно было услышать с другой стороны улицы.
- О, Джерри. Извини. - Грейс повернулась ко мне. - Это Лола, моя соседка по комнате в общежитии, я тебе о ней рассказывала.
Лола лучезарно улыбнулась, внимательно разглядывая мою физиономию, сделала легкий реверанс, затем взглянула на Грейс:
- Вы тот самый, кто... это он, Рени? Газеты полны сообщений об убийстве. Они называют это убийством гангстеров, но ваши имена нигде не упоминаются.
- Это он самый, - ответила ей Грейс. - В её голосе слышалась гордость.
- Что же вы, входите, - воскликнула Лола. - Не стойте в дверях. - Мы вошли в дом, а она продолжала: - После твоего исчезновения, Рени, я на неделю отпросилась из больницы и даже не приходила на вечернюю проверку. Я здесь сейчас совсем одна. Анджело с друзьями поехали в город потренироваться в тире. Они вернутся с минуты на минуту.
Гостиная была обставлена роскошной мебелью из дуба и липы, пол устилали пушистые персидские ковры; прекрасные стереомагнитофон и телевизор дополняли картину общего великолепия.
- Расскажи мне обо всем, что произошло, - попросила Лола, обращаясь к Грейс.
- О прошлой ночи?
Темноволосая девушка кивнула, и Грейс начала рассказывать. И пока она рассказывала, я сидел как болван, а Лола все охала да ахала. Когда Грейс закончила, Лола снова заметила, что наши имена не упоминались в газетах. Я подумал, что это Cол Конвейл пытался защитить нас.
- Подумать только, - сказала Лола, - они похитили тебя прямо здесь, около бассейна, и никто из нас ничего не знал об этом. Я подумала, что ты вернулась в больницу, но когда ты не явилась на вечернюю проверку, я начала беспокоиться.
Бывает, что стоит только увидеть такую рожу, и ты уже знаешь, что будешь бить его, и знаешь также, что будешь лупить по своим правилам разбивать вдребезги мерзкую рожу и отделывать его по всем правилам уличного боя. Я понял это, как только этот ублюдок появился в дверях. Лола представила его как Эла, и я понял, почему Грейс хотелось каждый раз вымыться после его прикосновения.
Это был настоящий гигант - не менее шести футов с четвертью - и весил, по-крайней мере, двести пятьдесят фунтов, широкоплечий, с длинными, нелепо свисающими вниз руками. В этом не было бы ничего необычного, если бы не его голова, которая была под стать телу. Она была гладкой, как бильярдный шар, и вытянутой, как яйцо. Да, именно так - как яйцо. Но даже и это не так бросалось бы в глаза, если бы не его физиономия, грубо налепленная на переднюю часть головы. У него были отвислые, темно-красные губы, огромный приплюснутый нос и крохотные поросячьи глазки; подбородок вообще отсутствовал.
Грейс ничего не сказала и даже не взглянула на него, когда Лола представляла его мне.
- Привет, - сказал я, не потрудившись встать.
Он что-то промычал и посмотрел на Грейс, идиотская восхищенная ухмылка появилась на его роже.
- Привет, куколка, - пророкотал он.
Я сидел в кресле у окна, выходящего в сад. Лола и Грейс болтали на кушетке, лицом к телевизору. Они сидели там, пока Грейс пересказывала события прошлой ночи. Эл бесцеремонно плюхнулся между ними и потянулся к Грейс. Он сграбастал обе её руки в свою огромную лапищу и хотел другой рукой обнять её за плечи и притянуть к себе.
- Прекрати! Вставай оттуда, свинья! Не сметь лапать моих женщин, прорычал я, поднимаясь на ноги.
Громила посмотрел на меня, как на инфузорию, будто и не подозревал, что я здесь нахожусь.
- О Господи! - взволнованно воскликнула Лола. Затем обратилась к Грейс, шепча в отчаянии: - Рени, останови их! Эл убьет его.
Грейс ничего не ответила и я почувствовал на себе её взгляд. Идиотская ухмылка снова появилась на свинячьей морде Эла, только теперь в ней отражалось и горячее нетерпение.
- Супермен, - сказал он, его усмешка стала ещё шире. - Супермен хочет, чтобы ему преподнесли урок.
Он поднялся на ноги и приблизился ко мне. Мне это начинало нравиться и я громко рассмеялся, чувствуя, как внутри у меня разливается приятное тепло. Мне всегда нравится смотреть, как эти недоумки, которых я собираюсь проучить, начинают заводиться. Я отступил на шаг, чтобы отвести его подальше от девушек, и он попался на крючок, как голодная форель. Отвратительный запах вырвался из его пасти, когда я нанес сокрушительный удар правой ему под дых. Его глаза бешено завращались и он стал сгибаться пополам, теряя сознание. Но я не хотел, чтобы этот подонок так легко отделался. Без сознания он не почувствует боли, а я хотел, чтобы ему было очень больно. Я хотел, чтобы он страдал. Я вмазал ему снизу прямо под скошенный подбородок.
Он резко выпрямился и издал звук, вроде "Гаа...!" Затем попытался дотянуться до меня. Какие же идиоты бывают на свете. На этот раз я сломал ему четыре пальца на правой руке. Когда он ринулся на меня, его пальцы были растопырены. Я тоже расставил пальцы на своей правой руке, переплел их с его пальцами, сжал его запястье левой рукой, затем резко рванул правую руку назад и вниз. Послышался хруст костей и его дикий вопль от невыносимой боли.
"Супермен", вспомнил я, снова рассмеявшись. "Супермена нужно проучить". Ха!
Он придерживал свою сломанную кисть левой рукой, я подошел ближе и резко ударил ребром ладони по голове сначала с одной стороны, потом с другой. Громила жалобно всхлипнул, а я усмехнулся. Мне приятно было смотреть на содеянное. В следующий раз он дважды подумает, прежде, чем класть свои грязные лапы туда, куда не следует. Надеюсь, я преподал ему хороший урок, ему же на пользу.
Он схватился за голову и снова стал сгибаться пополам, на этот раз ему бы это удалось, если бы я не врезал ему коленом прямо в лицо. Это заставило его распрямиться, и я нанес рубящий удар ребром ладони по его широкому приплюснутому носу. Я почувствовал, как хрустнули кости. Теперь его нос станет совсем плоским. Кровь струилась из разбитого рта и сломанного носа, и слабые булькающие звуки вылетали из горла. Я с силой ребрами ладоней ударил сверху по шее, там, где она соединяется с телом. Это окончательно добило его. Руки повисли, а он стоял, качаясь, заливаясь кровью и всхлипывая.
Прежде, чем он смог очухаться, я отвел назад правую ногу и нанес ему страшный удар по яйцам. Эл заревел, как смертельно раненый бык и свалился на пол.
- Боже милосердный! - промолвила Лола, с восхищением глядя на меня. Ты убил его!
- Он будет жить, - сказал я, с усмешкой глядя на громилу, безжизненно распростершегося на полу.
Я поправлял галстук в ванной, когда входная дверь открылась во второй раз.
- Джерри, это Анджело Перуцци, - сказала Грейс, когда я вошел в гостиную.
Все встали, кроме Эла - он теперь не скоро сможет даже сидеть, не только стоять. Перуцци был крупным мужчиной, довольно полным, со смуглой кожей, невыразительным, малоподвижным лицом и черными кудрявыми волосами. С выражением замешательства на лице он стоял, глядя вниз на своего несчастного телохранителя.
