Убийца с автострады. История маньяка Рэнди Вудфилда - Энн Рул
Да, возможно. Но тот факт, что у Рэнди Вудфилда не нашлось тридцати семи свидетелей, которые могли бы подтвердить его заявления о невиновности, сводил на нет этот аргумент.
Отвечая на аргументы Бэбкока, Дэйв Фонмайер, генеральный прокурор штата Орегон, а также Уильям Ф. Гэри, генеральный поверенный штата Орегон, и Стивен Ф. Пайфер, помощник генерального прокурора штата Орегон, привели сорок восемь прецедентных случаев в поддержку своих аргументов.
Офис генерального прокурора заявил, что Лоуренс Мур «…не имеет отношения к делу, поскольку ответчик не смог доказать, помимо простых предположений и домысливаний, что Мур является альтернативным подозреваемым. Его присутствие в зале суда не привело бы к оправданию подсудимого и только бы напрягло присяжных».
В любом случае это был спорный момент. Адвокат Лоуренса Мура сослался на права своего клиента по Пятой поправке. Даже если бы Браун удовлетворил просьбу Вудфилда о вызове в суд назначенного им подозреваемого, Мур бы просто-напросто не явился. С какой стати? Вудфилд просто использовал его для отвлекающего маневра, как дымовую завесу, но адвокат Мура вовсе не собирался привлекать его к суду над Вудфилдом, чтобы Мур взял вину на себя.
Более того, штат подтвердил, что судья Браун был совершенно прав в своем инструктаже присяжным, поскольку инструкция должным образом закреплена в прецедентном праве.
Что касается пятидесятилетнего срока как минимального наказания, то суд первой инстанции имел полное право назначить такой срок тюремного заключения по четырем пунктам обвинения. Закон, безусловно, допускает минимальное наказание до пятнадцати лет по каждому пункту обвинения, если обвиняемый признан «опасным преступником».
Апелляционный суд штата Орегон встал на сторону прокуратуры штата; апелляция Рэнди Вудфилда была отклонена.
Пожизненное заключение, несмотря на употребляемую формулировку, не означает «заключение на всю жизнь». Оно означает любой пожизненный минимум, установленный законом в конкретном штате. В Орегоне пожизненное обычно означает от десяти до двенадцати лет. Но пятидесятилетний минимум, установленный судьей Брауном, означает, что первое слушание по условно-досрочному освобождению Рэнди Вудфилда может пройти в 2031 году, когда ему исполнится восемьдесят один год… если он проживет так долго.
В 1981 году, когда надежды Шелли Дженсон на будущее с ним угасли из-за шквала арестов, Рэнди написал ей и поклялся в своей преданности. Подкрепляя слова, он отписал невесте свой любимый – правда, слегка помятый – золотистый «Фольксваген». Некоторое время Шелли отвечала на письма, а затем исчезла из его жизни. Рэндалл оказался не тем мужчиной, за которого она его принимала; он был незнакомцем, чужаком. У нее не могло быть с ним ни брака, ни детей, ни чего-либо из того, что он обещал ей. Все это обратилось в пепел.
Хотя этот термин является неправильным в общепринятом смысле, «тюремная жизнь» существует, правда, о ней знают лишь немногие снаружи, а большинство обычных людей даже не подозревают. У тюремного общества свой язык, свои нравы, свои отношения, своя иерархия. Большинство заключенных – это мужчины (и женщины), осужденные на короткий срок за преступления против собственности, способные на физическое насилие в отношении других не больше, чем обычный человек на улице. Осужденные за насильственные преступления, особенно те заключенные, которые совершали акты сексуальной агрессии против женщин и детей, относятся к низшим социальным слоям тюремного общества.
Лишиться свободы, оказаться взаперти – мысль об этом ужасает свободных людей, но опытные заключенные объясняют: «Заключение отбываешь только один год, потом приспосабливаешься». Правда, сексуальному садисту приспособиться к жизни в стенах тюрьмы несколько сложнее, чем другим заключенным.
Основная трудность тут связана с вхождением в ту или иную социальную группу. Рэнди Вудфилду пришлось приложить больше стараний, чем почти любому другому заключенному в тюрьме штата Орегон. Он осужденный убийца женщин, насильник детей. Выжить в тюрьме для Рэнди – это преуспеть в одной из двух сфер: мозги или мускулы. Его интеллектуальные способности никогда не оценивались выше средних, но зато он остается невероятно сильным. Рэнди поднимает тяжести, тренируется, упорно поддерживает мышечный тонус, подтверждая таким образом свою маскулинность.
До тех пор, пока Рэнди может оставаться сильным, поддерживать себя в форме, он будет сохранять шаткий баланс на средних и нижнесредних ступенях тюремной социальной лестницы. Он утверждает, что «заслужил уважение» сокамерников, но это заявление звучит сомнительно. Его преступления порицаются заключенными, которые еще могли бы задумать и объяснить себе ограбление винного магазина, но они скорее презирают человека, насилующего женщин – да еще и в извращенной форме. Физическая сила Рэнди – это его броня, и каждый проходящий в тюрьме год разъедает ее.
На момент написания этой книги Рэнди Вудфилд отбыл семь лет из своего пожизненного срока. В июле 1983 года Верховный суд штата Орегон отказался рассматривать его последнюю апелляцию. 28 декабря 1988 года ему исполнилось тридцать восемь лет, но, подобно Дориану Грею, внешне он почти не постарел. Он содержит свой «дом» (камеру) в чистоте и безукоризненном состоянии и горько жалуется, когда его отправляют в карцер за случайные нарушения.
«Терпеть не могу драться. Тебя отправляют в изолятор, а вещи переносят в мешках, как мусор. Все пачкается, теряется, ломается. У них тут и изолятор, и «Черный ящик» для неисправимых. С ума сойти, да? – писал Рэнди собеседнику. – Тюрьма – это дурдом!!! И управляют здесь психи. Одни больные на голову считают других больными или странными. А на самом деле все равны, у каждого проблемы, и каждый ответит перед Богом за то, что судил других».
Для Рэнди Вудфилда это постоянная тема. Он такой же, как все. Все люди одинаковы, он ничем не хуже других, а значит, не надо порочить его имя.
Для интервью с прессой или в день посещений он входит в комнату идеально одетый, в отглаженных брюках. Рубашка расстегнута, обнажая мускулистую грудь, загорелую, насколько это возможно в Орегоне с его погодой. Рэнди одержим стремлением к физическому совершенству. Время, кажется, заморозило его в желе из консервантов; у него нет никаких обязанностей, ему не надо заботиться о заработке, думать, где раздобыть еды на завтра. Он по-прежнему выглядит как человек, которого выбрали в роли горы мускулов на весь журнальный разворот. Он все еще говорит и пишет так, будто учится в старшей школе.
В тюрьме штата Орегон больше женщин-охранников, чем было в его первое пришествие сюда, и он продолжает выражать недовольство тем, что женщинам разрешено находиться в зонах с заключенными-мужчинами. Но все же прихорашивается перед своими тюремщицами и хвастливо заявляет, что они подкрадываются к нему, чтобы мельком увидеть его наготу. Одна охранница смеется, описывая эксгибиционизм Вудфилда.
– Я могу пройти мимо камеры Рэнди, когда он полностью одет. Пять
