Блеск и ярость северных алмазов - Александр Анатольевич Трапезников
У Ясенева в Архангельске было очень много ценных источников. Его в ФСБ считали мастером вербовки. Более того, позже он узнал, что расстрел на трассе машины Тимакова – тоже дело рук Жогина. Организовано и спланировано им. Но в «ауди» должен был сидеть он сам, Ясенев. Тут у Жогина впервые за всю его бытность «директором фирмы “Заря”» вышла промашка. Ну а Черемисин – это так, мелочь. Как Ясенев и предполагал, просто «черная метка». «Шутка профессора Мориарти».
Самое главное, Ясеневу удалось успешно завербовать двух фигурантов из цирка зверей Козочко. Это были Нарциссов-Флокс и Собакин-Дубов. Этакая сладкая гей-парочка. Они до сих пор скрывали свои интимные отношения, хотя уголовное наказание за мужеложство было уже давно отменено. Ведь и к власти пришли как раз извращенцы. Моральные и натуральные. Даже общественного порицания больше не было. А на Западе вообще, куда ни плюнь, попадешь либо в гомосексуалиста, либо в лесбиянку, либо в педофила.
Но эти «цветы жизни» по-прежнему стыдливо прятали свои интимные отношения. Просто, наверное, потому, что еще и ходили в церковь, исповедовались и врали богу. По привычке врать всем, всегда и во всем. Хотя, конечно, воцерковленными людьми, в полном смысле этого слова, не были. Даже близко не лежали. Лежать предпочитали в уютных гнездышках, а то и заковав партнера в наручники и вооружившись плеткой. Где педерастия, там и садомазохизм.
Ясенев не стал использовать это при вербовке. Просто намекнул, что про них все известно. Акцент сделал на махинациях в «Голден Ада». Уже готова статья в «Независимую газету», и сейчас только от него зависит, пойдет она в печать или нет. А это серьезно повредит их дальнейшему «служебному росту», и не на работе, а в тюрьме. «Петухов» на зоне по-прежнему не любят. Там традиционалисты – в этом отношении.
Анна Чернобурова действительно подготовила такую статью об «Афере века», со всеми фактами, подробностями, цифрами. Но Трегубов, по просьбе Ясенева, пока её придерживал. Она должна была выстрелить в нужное время. Короче говоря, Ясенев на пальцах объяснил Дубову-Флоксу, что цирку зверей приходит конец.
– За каждым из ваших приятелей по пятам ходят по шесть контрразведчиков с овчарками. Дано право стрелять на поражение.
Нарциссов-Флокс и Собакин-Дубов были трусливы, и они тотчас же выкинули белый флаг. Пленные дали письменное согласие на сотрудничество. У всех потенциальных источников, как учили Ясенева еще на Высших курсах КГБ, есть какие-то свои личные проблемы. А вербовщик их должен уметь использовать. И чем слабее человек, тем легче его завербовать. Это вообще не проблема. Поэтому сначала изучи человека, нарисуй для себя его психологический портрет, обозначь слабости, а после смело действуй. Легче всего вербовать женщин и неоформленных в умственном плане мужчин.
Информация от новых агентов полилась рекой. Все это на конспиративной квартире в Москве фиксировалось, записывалось на аудиокассеты для будущей доказательной базы. Ясенев придал своим новым источникам псевдонимы «Цветок» и «Дерево». А главное, они также дали исчерпывающую информацию на Жогина. Включая их сходку в «Бристоле».
Сам «профессор Мориарти» теперь исчез с горизонта. Перешел на нелегальное положение, как Ленин в Финском заливе, но его дыхание ощущалось всюду. Жогин по-прежнему держал в своем железном кулаке все нити управления в криминальном сообществе, и не только в нем. Клейкие лапки тарантула тянулись и к алмазному бизнесу, и ко всему прочему, связанному с налаживанием ювелирной продукции.
Это был серьезный противник. Ясенев понимал, что так просто Жогин не сдастся, не уступит никому свое с таким трудом завоеванное с начала 90-х годов царское кресло. Не эмигрирует, как Козочко или Банкетов. Не выйдет в отставку, как Ефимчук или Правдин. Нет, он будет сопротивляться до конца. Война на уничтожение объявлена, Ясенев принял «черную метку». Медоед против тарантула. Что ж, ладно.
В воздухе зазвучала тревожная фуга Баха. Штабы разрабатывали планы наступлений, готовясь к боевым действиям. А Земля продолжала крутиться, и на её магнитное поле влияла только Луна. Ну, немножечко и Бах тоже со своими бессмертными фугами.
…Ясенев, Демидов, Ряжский, Лоскутов и Пискарев в кабинете вице-губернатора решали один вопрос: Жогин. Где, что, когда, как. Проблема заключалась еще и в том, что в полиции у него имелись прикормленные люди, и доверять местным оперативникам было нельзя.
– Может быть, он уже давно убрался из города? – задал вопрос Демидов.
– Вряд ли, – отозвался Лоскутов. – Есть сведения, что он по-прежнему здесь.
– Но у него много лёжек, – добавил Пискарев. – А к тому же, что мы можем ему предъявить? Одни косвенные доказательства. Свидетелей и очевидцев нет. Улик тоже. А информация от источников в суде не аргумент. Адвокаты его вытащат, а он только посмеется.
– Тогда выход один, – сказал Ряжский. – Найти и грохнуть.
– Володя, что ты сегодня в себя вкурил? – спросил Ясенев. – Мы, чекисты, должны действовать только строго по закону. По правилам. Без отклонения ни на йоту. Мало нам дымового шлейфа с 30-х годов? Очнись.
– Как бы нам всем еще не пожалеть об этих правилах, – проворчал Ряжский. – Жогин живет по понятиям, а мы по закону. И что? Упс! Он даже сумасшедших к нам подсылает. Типа матроса с революционным наганом. Лучше бы с маузером в деревянной кобуре на боку. Или с винтовкой Мосина на плече. Будто смеется. А мы закованы в латы закона, как средневековые рыцари, вышедшие на турнир против вооруженного до зубов современным оружием терминатора.
– А ведь по-своему Владимир Валентинович прав, – согласился с Ряжским Пискарев. – Найти Жогина не трудно. Информаторы сольют его легко, на раз. Ну, примем в наручники, запрем в камеру, а через день милиция и адвокаты выпустят. Он хитрый и изворотливый. Не Жогин, а Жопин. Руки чешутся его придушить.
– Тогда, если чешутся, как говорит наш неподражаемый косноязычный острослов Черномырдин, чешите в другом месте, – отозвался Ясенев.
– А я поддерживаю Александра Петровича, – сказал Лоскутов. – Не в смысле, что надо чесаться, где попало, а в том, что чекисту падать вниз лицом негоже.
…Осенью начались выборы губернатора Архангельской области. В один из сентябрьских дней к гостинице «Бристоль» подошла седовласая старушка с хозяйственной сумкой в руке. Одета бедно, но в чистое и аккуратное.
– Мне бы повидать Ясеня, – сказала она двум охранникам на ресепшене, прочитав фамилию вице-губернатора по бумажке.
– Зачем тебе, старая? – грубовато спросил один из них. – Шла бы отсюда. Здесь приличные люди. А ты воздух портишь. Даже
