Хромые кони - Мик Геррон
Но почему же лицо показалось ему знакомым?
Думать об этом не хотелось, но он знал, что надо… Ответ на данный вопрос хранился где-то в подсознании, а значит, его можно было отыскать. Ривер перестал ругаться. Вспомнил, что на задании, и, затормозив у перекрестка, огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться. Он находился на Коммершэл-роуд; надо было доехать до Тауэр-Хамлетс и забрать Кей Уайт. Его обогнула машина сзади, ее водитель выразил свое мнение серией резких гудков. Ривер снова выругался. Порой хорошо иметь видимого врага.
Потому что враги невидимые уже порядком поднадоели, с тоской подумал он.
Отогнав мысли об отрезанных головах, Ривер тронул машину с места. Парой минут позже он нашел нужный ему поворот с главной дороги: слева появилась кирпичная трехэтажка, стилистическое родство оконных рам и водоотводов которой выдавало принадлежность здания жилтовариществу. Ярдах в двадцати дальше, перегородив проезжую часть точно напротив входной двери, которая запросто могла быть входной дверью Кей Уайт, стояла та самая машина, что обсигналила Ривера несколькими минутами раньше: движок работал, фары горели. За рулем вырисовывался широкоплечий силуэт. Подав назад, Ривер припарковался у тротуара и разомкнул провода зажигания. Вышел из машины и, не оборачиваясь, двинулся в обратном направлении, к главной дороге. Свернул за угол, припал на одно колено и осторожно выглянул, как раз в тот момент, когда Кей Уайт вывели из дому и посадили в поджидающий автомобиль.
Вывели ее не силой, без наручников. Сопровождающий придерживал ее под локоть, и со стороны — если не знать, что происходит, — все выглядело так, будто ей учтиво помогают. Сопровождающий усадил Кей на заднее сиденье, обошел машину и сел рядом. Машина отъехала. Шансы хоть как-то помешать происходящему сравнялись у Ривера с нулем еще до того, как он прибыл на место, да и как именно он мог бы этому помешать, представлялось довольно смутно. Его последнее вмешательство закончилось тем, что Сид распласталась на тротуаре.
Машина доехала до дальнего конца улицы, свернула за угол и скрылась.
Ривер вернулся к «остину» и угнал его еще раз.
* * *
Для Струана Лоя вечер начался многообещающе. У него было назначено первое за три года свидание, к которому он подготовился не менее тщательно, чем к восхождению на Эверест: в роли базовых лагерей выступали винотека, итальянский ресторан и ее квартира. Сначала все шло как по нотам, в том смысле, что в базовый лагерь номер один она таки явилась, что уже было грандиозным успехом; во втором базовом лагере дела пошли несколько хуже — посреди трапезы она встала из-за стола и ушла; таким образом, координаты третьей базы остались неизвестными. Дома Лоя ждали неприбранная постель и три часа сна, прерванного появлением Ника Даффи.
Теперь он сидел и моргал под резким светом в комнате подземного этажа. Мягкую обивку стен здесь покрывала черная синтетическая ткань, источающая запах хлорки. Точно по центру комнаты стоял стол, а с торцов стола — два стула с прямыми спинками, один из которых был намертво привинчен к полу. Именно на этом стуле Лою и было сказано сидеть.
— Так что вообще происходит? — обратился он к Диане Тавернер.
Он старался, чтобы голос его звучал как можно естественней и беззаботней, однако преуспел в этом не больше, чем обычно удавалось Гордону Брауну.
— А почему вы считаете — что-то происходит, Струан?
— Потому что меня посреди ночи привезли сюда.
«Сразу видно, что одевался ты в потемках», — подумала Тавернер.
— Ник Даффи доставил вас сюда согласно моему указанию, — ответила она. — В подвале мы с вами потому, что я не хочу, чтобы о вашем присутствии узнали. Наша с вами беседа имеет место не потому, что вы совершили какой-то проступок. Наоборот, она имеет место именно потому, что я почти уверена в том, что никакого проступка вы не совершали.
Это «почти» было сказано с очень легким нажимом, что не ускользнуло от внимания собеседника.
— Приятно слышать, — отозвался он.
Тавернер молчала.
— Я и сам прекрасно знаю, что ничего такого не совершал.
— Ничего какого?
— Просто фигура речи.
Она ничего не ответила.
— Я имел в виду, что знаю, что ничего не совершал.
Она ничего не ответила.
— По крайней мере, ничего с тех пор, как… Ну вы сами знаете.
— С тех пор, как в электронной переписке выразили предположение о том, что ваш — и мой — начальник Ингрид Тирни завербована «Аль-Каидой»?
— Это все из-за того наряда, в котором она появилась на «Времени вопросов», помните? Ну, типа бедуинского…
Она ничего не ответила.
— Я же просто пошутил.
— У нас тоже есть чувство юмора. Иначе вы моментально оказались бы тогда за решеткой и сидели бы по сей день.
Лой сморгнул.
— Я просто пошутила, — сказала она.
Он неуверенно кивнул, словно только что осознал, насколько несмешными бывают некоторые шутки.
Диана Тавернер посмотрела на часы, не скрывая этого от собеседника. Ему сейчас будет предоставлен один-единственный шанс выкарабкаться из опалы. И решение ему предстояло принять незамедлительно. О том, чтобы хорошенько все обдумать и продолжить разговор наутро, речи быть не могло.
— Значит, вы теперь в Слау-башне, — сказала она. — Ну и как вам там?
— Знаете…
— И как вам там?
— Не очень.
— Тем не менее вы не уволились.
— Нет. Ну…
Она ждала.
— В общем, если честно, я просто не знаю, чем еще смогу заняться.
— И все еще надеетесь, что однажды вас снова пустят наверх.
— Наверх?
— То есть в Парк. А хотите услышать одну действительно смешную вещь, Струан? Угадайте, сколько человек сумело вернуться из Слау-башни обратно в Риджентс-Парк?
Он сморгнул. Ответ ему был известен. Ответ был всем известен.
Тем не менее она его озвучила:
— Ровно ноль. Такого никогда не случалось.
Он снова сморгнул.
— Это, однако, не означает, что такое невозможно в принципе. Всякое может случиться.
Теперь он смотрел на нее не моргая, и в его глазах словно бы завертелись шестеренки, ловко укладывая различные перспективы в надлежащие пазы.
Он ничего не ответил, но поза его слегка изменилась. Он чуть подался вперед, будто стал участником беседы, а не сидел на допросе.
— Замечали ли вы что-либо необычное в Слау-башне в последнее время?
— Нет, — ответил он с твердой уверенностью в голосе.
Она молчала.
— Во всяком случае, мне так кажется, — добавил он.
Она снова взглянула на часы.
— А в каком смысле — необычное?
— Активность. Активность, выходящая за рамки обычной повседневной деятельности.
Он задумался. Пока он думал, Диана Тавернер взяла сумочку, висевшую на
