Кровавый апельсин - Гарриет Тайс

– Карл, что это? – спрашиваю я, и голос сочится паникой.

– Да ладно, а ты как думаешь? Все ты отлично знаешь.

Он прав. Знаю, но не могу поверить. Это видео из коридора, по которому я только что прошла. Снято с первого этажа, словно камера установлена у подножия лестницы.

– Я промотаю на тот случай, если ты что-то упустила.

Я смотрю на Карла и вижу, что он ухмыляется.

– Почему бы тебе не описать, что мы смотрим? Я бы хотел услышать твое мнение.

– Я… нет. Ты знаешь, что мы смотрим, – наконец удается выдавить мне.

– Элисон, скажи мне, что мы смотрим. – В его голосе слышится такая злоба, что бороться с ней невозможно.

Он ставит видео на паузу и садится рядом со мной на диван. Потом берет меня за подбородок, пальцы вонзаются в кожу. Он снова несколько секунд проигрывает видео. Двое людей на экране приближаются друг к другу, целуются, расходятся.

– Кто это, Элисон? Скажи, на кого мы смотрим?

Его пальцы сжимаются, и мне трудно открыть рот, чтобы заговорить. Он делает мне больно.

– Это я. И это… это Патрик.

– Кто такой Патрик?

– Мой солиситор, – говорю я.

– Не очень-то он похож на юриста. Это тот, что только что умер?

– Да, но откуда ты знаешь?

– Позже поймешь. Жаль. Слышал, ходят слухи, что он насильник. Тебе что-нибудь об этом известно? – спрашивает Карл.

Я пытаюсь покачать головой, но он удерживает меня.

И снова говорит:

– Забавно, это было на первой странице «Ивнинг стэндарт». В любом случае говори мне, что происходит. Почему бы тебе не описать, что на тебе надето?

Мне не хочется больше смотреть на экран, но Карл не отпускает мою голову. Я смотрю на себя в стоп-кадре.

– Я в спортивных штанах и футболке, – говорю я.

– Не особо мы старались, да? Но все же легкий доступ обеспечен, как мы сейчас увидим. – Жестокость в его голосе выбивает из меня весь дух. Никогда не слышала, чтобы он раньше так разговаривал. – А что теперь происходит, Элисон? – Он снова включает видео.

– Патрик, Патрик… он рвет мою футболку.

– Ах да, очевидно. Почему бы тебе не сказать, что под ней?

Я пытаюсь повернуть голову, но его хватка не слабеет. Он кладет вторую руку на мою шею и сжимает. Мне и так уже было сложно дышать из-за паники и стресса, но теперь у меня вообще не получается сделать вдох. Я чувствую, как лицо краснеет, и я подношу руки к горлу, пытаясь отцепить его пальцы. Карл не шевелится еще несколько секунд, а потом отпускает мое горло.

– В следующий раз будет дольше, – говорит он. – Скажи мне, что под футболкой.

Я пытаюсь вдохнуть, говорить спокойно.

– Кажется, ты охрипла, – говорит он, – выпей. – И передает мне стакан воды.

Я делаю глоток.

– Давай попробуем снова, – замечает он. – Что под футболкой?

Бесполезно противиться.

– Ничего, – говорю я. – На мне ничего нет.

– Как удобно для твоего гостя-джентльмена. И что он теперь делает?

– Снимает мои спортивные штаны.

– Нет, не это. До этого. Давай уточним, что он делает с верхней частью твоего тела?

Мне хочется спрятать голову в себя, упасть под диван и лежать там в спокойствии все оставшееся время. Я пришла сражаться, а закончилось это кошмаром. Карл снова кладет руку на мое горло.

– Он играет с моей грудью, – говорю я.

– Правильно, – замечает Карл. – Хорошая девочка. В действительности это наводит на мысль.

Он толкает меня на диван и, не отпуская подбородок, протягивает руку, словно хочет поднять мою кофту.

Я смотрю на него, отчаянно пытаясь отыскать следы того Карла, которого я знала, но сейчас он словно бы другой человек. Снял маску, под которой оказался Синяя Борода.

Он отодвигается.

– Но если подумать… – говорит Карл. – Не очень-то и хочется. Я на всю жизнь насмотрелся.

Он снова усаживает меня, чтобы продолжить смотреть видео. Я сижу застыв, готовая описывать происходящее. Вот Патрик раздевает меня, поворачивает к стене и входит в меня сзади. Но Карл ничего не спрашивает. Когда все заканчивается, он отпускает меня и садится на подлокотник. Я потираю челюсть.

– Откуда это у тебя? – спрашиваю я.

– Это не важно, – отвечает он. – Но запись неплохая, согласна?

Я закрываю глаза, пытаясь забыть вид моей груди и задницы, руки Патрика на мне.

– Это было только раз, – говорю я.

Карл кивает, словно я высказала мнение о состоянии местного правительства. Он что-то ищет на ноутбуке.

– На пленке это точно один раз, – говорит он, – но все это намекает, что такое происходило намного чаще.

На телевизоре загорается экран, на котором высвечиваются записи звонков и текстовых сообщений от меня Патрику, от Патрика ко мне. Карл щелкает на одно из них и показывает мне полный текст: договоренность встретиться после суда.

– Из этого можно сделать заключение, как ты думаешь?

– Где… где ты все это нашел?

– А, ну, вообще-то мне очень повезло. Это произошло после того, как ты напилась и провела ночь в конторе. Помнишь?

Я киваю. Помню.

– Ты разбила тогда экран?

Я снова киваю.

– Люди в магазинах связи всегда готовы помочь, особенно обеспокоенному отцу, волнующемуся за свою дочку-подростка. Они показали, что мне нужно сделать с телефоном, чтобы отследить твое местоположение. Каждый звонок, каждое сообщение, каждое электронное письмо. Все.

Я роюсь в сумке и достаю телефон. Он выглядит совершенно нормально. Как и Карл выглядит совершенно нормально, снова нацепил маску. Я снимаю чехол и осматриваю заднюю сторону мобильника.

– Это айфон, – говорю я. – Нельзя взломать айфон.

– Видимо, все так и думают, – говорит Карл. – Но это возможно. Его можно взломать, шпионскую программу легко установить.

Я переворачиваю телефон в руках:

– Это незаконно, Карл. Это незаконно. Нельзя вот так взламывать чужие телефоны. Такие доказательства в суде не примут.

– Кто говорит о доказательствах? Я не собираюсь доводить дело до суда.

– А что ты тогда пытаешься сделать?

Мои руки так похолодели, что трудно держать телефон. Я опускаю его на кофейный столик и растираю ладони. Чувствую, как напряжено мое лицо.

– Если ты не отвалишь и не оставишь Матильду в покое, я разошлю это видео всем контактам в твоей адресной книжке, – говорит Карл. – Голые сиськи, лобковые волосы, твой наставник-солиситор, который сразу же берется за твою задницу, как только муж и ребенок уходят из дома. Думаю, это вызовет шумиху, да?

– Но это же шантаж. Ты шантажируешь меня, – гово рю я и тянусь за его ноутбуком, но он убирает его и, смеясь, держит над головой.

– Да, наверное, да. Но