Им придется умереть - Питер Джеймс
– Что именно вы пытаетесь до нас донести, мистер Гриди?
– Я рассказал все это не потому, что имею что-то против полиции. Они выполняют жизненно важную работу. Я рассказал вам это потому, что хочу, чтобы вы поняли, что некоторые полицейские ненавидят адвокатов вроде меня. – Он помолчал, глядя в глаза присяжным. – Я не сомневаюсь, что кое-какие вещи, о которых вы услышали во время этого судебного процесса, показались вам поразительными. Честно говоря, мне тоже. Интернет-технологии сегодня очень опасны. Любой может создать впечатление, что другой человек – преступник. Любой, у кого есть необходимые навыки – или деньги, чтобы нанять специалистов, – способен подделать записи телефонных разговоров, сведения о банковских счетах и личную информацию, хранящуюся в базе данных.
– А какое это имеет отношение к делу, мистер Гриди?
Он заглянул в свои заметки.
– Кто угодно из вас, присяжных заседателей, при условии, что он владеет элементарными компьютерными навыками, способен получить доступ к любым телефонам и электронным устройствам и сфальсифицировать данные, в том числе подделать информацию о коллегах-присяжных при необходимости. Можно даже лучшему другу проставить отметку о судимости и без его ведома подбросить всевозможные компрометирующие сведения в компьютерные файлы.
– Пожалуйста, продолжайте, – попросила Браун.
– Я такой же, как вы, как любой из вас. – Гриди посмотрел на них умоляюще. – То, что произошло со мной, может случиться с каждым. Кто-то увидел возможность оклеветать совершенно невинного человека.
Гриди замолчал, словно ему тяжело было справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями.
– Но в моем случае они зашли очень далеко, – произнес он дрожащим голосом, – они совершили нечто омерзительное, порочное, почти недоступное человеческому пониманию: они решили судить меня за преступления, которых я никогда не совершал. Они угрожают разрушить жизнь нашей семьи, жены, детей, которые каждый день приходят сюда, в суд, чтобы поддержать меня. Кажется, меня наказывают только за то, что я стремился быть порядочным гражданином в нашем жестоком мире, чьи устои расшатываются на глазах.
Гриди остановился на мгновение, оглядывая зал, словно желал убедиться, что завладел всеобщим вниманием. Но волноваться ему не стоило. Он говорил спокойно и крайне рассудительно.
Мэг боролась со своими эмоциями. Ей жутко хотелось встать и рассказать всем, что перед ними мерзавец и лжец. Она бы спросила его прямо в зале суда, почему он угрожал убить ее дочь, раз он вообще ни в чем не виновен? Но она молчала, хотя внутри все кипело, а он говорил и с каждой минутой все больше входил в образ примерного христианина.
– Мистер Гриди, – вмешалась королевский адвокат, – объясните суду, почему, по вашему мнению, Майкл Старр так с вами поступил?
– Не могу сказать, действовал ли Майкл Старр по своей инициативе или в интересах некоего преступного синдиката – подозреваю, последнее. Но если вы мне верите – а я искренне надеюсь, что верите, поскольку от этого зависит мое будущее и репутация, – я расскажу вам кое-что шокирующее, что, без сомнения, покажется вам омерзительным и просто уму непостижимым. – Он сделал паузу с видом уязвленного до глубины души человека. – Я считаю, вполне возможно, что Стьюи убили, чтобы оговорить меня и придать убедительности той удивительной и невероятно изобретательной лжи, которую вы услышали вчера от мистера Старра.
– Мистер Гриди, – вновь вмешалась Примроуз Браун, – но суд уже слышал, что мистер Старр признал свою вину. Как это объяснить?
– Человек доведен до отчаяния, терять ему нечего, ведь ему грозит очень длительный тюремный срок. – Он замолк на пару секунд, прежде чем снова заговорить с предельной искренностью в голосе: – Я хотел бы воспользоваться возможностью, чтобы выразить свои соболезнования в связи с трагической гибелью Стьюи Старра.
В течение следующих двух часов он отрицал, что имел какое-либо отношение к финансовым операциям и зарубежным счетам. Он заявил суду, что непричастен к контрабанде наркотиков, не использовал для ее целей ретроавтомобили и не торговал веществами в Суссексе.
– Итак, вы считаете, что Старр с сообщниками вас подставили? – обратилась к нему Браун.
– Я совершенно невиновен. Мое дело сфабриковано полицией, Старром и прочими.
Далее он сообщил суду, что причина, по которой молчал на допросах в полиции, заключалась в том, что он никоим образом не замешан в преступлениях, в которых его обвиняли, и все это являлось частью сговора с целью арестовать его по сфальсифицированным уликам.
– И наконец, мистер Гриди, почему присяжные должны вам поверить? – спросила Примроуз Браун.
– Я поклялся на Библии, что говорю правду, я профессиональный юрист, и прокурор не представил убедительных доказательств, подтверждающих мою причастность к предъявленным обвинениям. Я ни в чем не повинный семьянин и прошу всех присяжных поверить в то, что я только что рассказал. Я невиновен.
– Пожалуйста, подождите, – попросила Браун своего клиента.
С места поднялся Корк:
– Мистер Гриди, вы выдвинули несколько неправдоподобную теорию относительно того, кто убил Стьюи Старра. Вы предполагаете, что Майкл Старр дал показания против вас, поскольку считает, что это вы разделались с его братом?
– Это правда, и он хотел убедить в этом суд, – спокойно ответил Гриди. – Но правда эта есть не что иное, как тщательно спланированная и мастерски осуществленная операция с целью оклеветать меня.
– Вчера мы узнали, – сказал Корк, – что, как утверждает мистер Старр, он являлся генеральным директором вашего салона ретроавтомобилей. И у нас есть информация, полученная с карт памяти и USB-накопителей, свидетельствующая о том, что на протяжении многих лет вы поддерживали отношения со Старром, торговали наркотиками и имели счета за границей. И все же вы утверждаете, что никогда с ним не встречались и что он никогда у вас не работал?
– Да, именно так.
– И вы утверждаете, что, кроме того случая примерно восемнадцатилетней давности, когда вы каким-то образом использовали свое… э-э-э… влияние и добились его оправдания, вы никогда не имели никаких дел и не поддерживали контакт с мистером Старром?
– Верно.
– Вы заявили суду, что если Майкл Старр и звонил вам по какой-то причине, так только в связи с вашей работой в качестве адвоката, и никак иначе. И при этом вы утверждаете, что никогда не встречались с этим человеком? – Гриди не ответил, но Корк настаивал: – Правильно?
– Полагаю, как-то раз, много лет назад, Старр позвонил мне в офис. Тогда мне удалось добиться прекращения дела против него, но впоследствии я чувствовал себя крайне некомфортно, полагая, что он не рассказал мне всю подноготную. Как вам должно быть прекрасно известно из вашей практики, если у адвоката есть основания сомневаться в правдивости показаний клиента, юридическое общество обязывает его перестать действовать от имени этого человека. Такова была моя ситуация, с которой мистер Старр отказался мириться, и он действительно изводил меня звонками в течение некоторого времени, – звонками, которые мои сотрудники отклоняли.
– В таком случае, мистер Гриди, почему мистер Старр просто не обратился в другую фирму, ведь существуют десятки адвокатов, подобных вам, практикующих уголовное право?
– Все очень просто, – с невозмутимым видом заявил Гриди. – Потому что все знают, что я лучший.
В зале суда заулыбались. Только судья сидел с каменным лицом.
– Давайте теперь поговорим о банковской ячейке, оформленной на ваше имя, мистер Гриди. Как мы узнали из показаний сержанта Александера, в садовом сарае вашего дома на Онслоу-роуд в Хове был обнаружен ключ, искусно спрятанный в поддоне баллончика со средством от мух. Оказалось, это ключ от частной банковской ячейки, оформленной на ваше имя в компании «Сейф бокс», расположенной в промышленном районе Холлингбери. Ее вскрыли на основании ордера и обнаружили внутри иностранную валюту на общую сумму триста девяносто две тысячи фунтов стерлингов, а также шесть USB-накопителей. Вы это признаете?
– Так утверждает полиция.
– Хорошо, тогда откуда взялась такая существенная сумма?
– Боюсь, – покачал головой Гриди, – все это является частью хитроумного плана мистера Старра, чтобы оклеветать меня. Предположу лишь, что он подбросил
