Шесть из восьми - Вера Ард
– Мне это не нравится… И в какую сторону они отправились?
Надя показала рукой. Яна сделала несколько шагов в сторону от костра и всмотрелась вдаль.
– Интересно, почему не видно света фонаря? Марк же с фонарем ушел?
– Да… – пролепетала Надя. Напряжение Яны начало передаваться и ей.
– И давно он погас?
Надя покачала головой:
– Не знаю, я не обратила внимания, возилась с костром.
– Не нравится мне все это. – Она вернулась в свою палатку и вылезла оттуда уже с фонарем. – Пойду посмотрю, далеко не буду отходить.
– Может, мужчин разбудить? – предложила Надя.
– Нет, не стоит. Сейчас время моего дежурства, я не хочу слушать, что не справилась и не дала другим поспать. Просто отойду немного от лагеря и посвечу фонариком, вдруг кого-то увижу.
Яна накинула на голову капюшон куртки и, освещая себе дорогу, направилась в сторону тропинки, по которой убежала Лиля. Надя напряженно вглядывалась в темноту. Янина фигура быстро скрылась из виду, и учительница, поднявшись к туалету, видела в темноте лишь отсветы ее фонаря. Девушка уходила все дальше от лагеря, но вдруг остановилась. Надя увидела, что в свете фонаря появился человек. Раздался вскрик. Фонарь упал на землю, и две фигуры рухнули вместе с ним. Все погрузилось в темноту.
16 мая. Ночь
– Я подумала, что, может, они там ссорятся, а потом, ну знаете… – Голос Надежды прерывался испуганными всхлипами. – И что они легли на землю, чтобы сексом заняться, может, он ее насилует… Я не знала, что ее убивают! – закричала она. – Я просто очень сильно испугалась и побежала к себе в палатку, чтобы не иметь к этому отношения.
– И вы не побоялись оставаться в палатке?
– Я… – Надежда была вся в слезах, Матвей подошел к ней, пытаясь успокоить. Перестав всхлипывать, она все же договорила: – Саша уже спала, и я просто хотела лежать, как она, и ничего не знать. А утром, когда все выяснилось, я просто была не в силах признаться другим, что могла поднять шум и Яна осталась бы жива. Мне было так стыдно…
Надежда вновь разрыдалась, но Вика не отступала:
– Вы понимаете, что вы последняя, кто видел ее живой? Кто был с ней рядом той ночью?
Надя продолжала причитать:
– Я так испугалась… Вика поморщилась.
– Ну что ж… Давайте вернемся к следственному эксперименту.
Кивнув полицейским, чтобы те не спускали глаз с Сергея и других участников, Вика попросила всех вернуться к лагерю. Костер уже начал угасать, в него пришлось подкинуть дров. Судя по расчетам Вики, именно в тот момент, когда Надежда возилась с костром, Сергей и выкрал рацию. Если смотреть на огонь, то навес с припасами, где она была закреплена, оставался в полной тени.
Вика отошла к тому месту, где был обнаружен труп Яны. В ее руке был фонарик, чей свет она направила на стоящего рядом Пантелея. Надежду попросили подойти к туалету вместе с Машей. Затем Вика крикнула: «Вы видите, кто стоит рядом со мной?»
Надежда молчала. Маша тут же ответила:
– Да, видно, конечно.
Вика усмехнулась и шепнула Пантелею на ухо то, что давно должна была сказать.
Он переменился в лице, когда услышал.
– Будь осторожнее на этот раз, – произнесла она чуть громче.
Когда через минуту они рядом стояли у костра вместе со всеми участниками, Вика вновь обратилась к Надежде:
– Вы можете уже не врать, у меня и без того достаточно доказательств. Кровь жертвы на одежде о многом говорит; будете молчать – привлеку за лжесвидетельство. Вы и так уже достаточно мешали следствию. Хоть я и не могла понять зачем. Вы же узнали его? Узнали?
Надежда подняла на Вику полные слез глаза и тут же посмотрела на Матвея, который все это время молчал. Кажется, что она хотела посмотреть и на двух других мужчин – Владимира и Марка, рядом с которыми сейчас стояли Пантелей и еще один полицейский, но не решилась встретиться с ними взглядом.
– Узнала… – произнесла она. – Но боялась говорить, боялась, что меня сочтут сообщницей…
– Сейчас это так и выглядит…
– Но это не так… Мне просто было очень страшно.
И я не хотела верить, что он виноват.
– Кто он?
Она наконец подняла глаза на того, чье имя Вика уже знала. Он не пытался сбежать, а просто спокойно смотрел на Надежду, будто говоря: «Не переживай, ты ни в чем не виновата». На глазах Надежды появились слезы, когда она прошептала:
– Прости меня, Марк.
13 мая. Ночь
Марк шел по тропинке, освещая себе путь фонариком. Он уже жалел о своем благородном порыве – искать ночью Лилю. Но, с другой стороны, все спали, а бросать девушек одних – как-то не по-мужски. Марк с детства любил представлять себя мушкетером или благородным пиратом, зачитывался книгами Дюма и историями о капитане Бладе. Иногда он думал: что же с ним потом стало? С ним или с миром? Ведь когда-то, согласившись на мамины уговоры и выбрав профессию юриста, он представлял, что будет заниматься чем-то полезным, защищать невиновных, а что сейчас? Кого защищает он? Если Марк и ходил в суды, то только как представитель областной администрации. И там он боролся с теми самыми несчастными, кто пытался хоть как-то противостоять системе. Да, многие из них были обычными стяжателями, но были и те, кого он искренне жалел. Жалел, но продолжал делать свое дело, в том числе и отнимая у них последнее. Такова его работа. А он слишком много вложил в нее, чтобы теперь потерять.
Как странно играет судьба. Когда оказываешься вдали от условностей, волчьих законов гражданского мира, вдруг начинаешь осознавать себя другим. Сложно врать себе, когда вокруг лишь холодная северная природа. Надо быть честным, тем, кем всегда хотел. Бросить все, бросить… Встретиться наконец с Андромедой, стать счастливым. Переехать, да хотя бы в Москву. Денег на первое время хватит, а там все же попроще к этому относятся. Город крупный, и никому до тебя не будет дела. Но сначала найти Лилю, раз уж вызвался. И не страдать, что хочется спать.
Марк отходил все дальше от лагеря. Деревья ближе к центру острова становились более редкими и мелкими. Через пару минут ходьбы он заметил нечто необычное: отсвет, идущий будто из земли. И рядом с ним Лилю. Что-то, возможно инстинкт самосохранения, заставило его выключить фонарь и пригнуться. Ему стало страшно, очень страшно, когда из-под земли появился человек. Марк не узнал его, но увидел, что тот делает.
