Гарри Тертлдав - Дело о свалке токсичных заклинаний
Это был настоящий продавец, знаток своего дела. Я поспешно вышел из «Двин Дели», чтобы не поддаться искушению провести там следующие полтора часа, покупая вещи, которые мне не нужны и половина из которых мне запрещена.
На вывеске хитайской лавки имелось даже два слова на доступном языке — «книги хонга», а все остальное было написано иероглифами. Несколько секунд я не мог разглядеть телефон на задворках ацтекской мясной лавки. Он оказался за вонючим мусорным баком; никто из случайно пролетавших по улице, когда Джуди заставляли звонить, ничего бы не заметил. На задней двери карницерии не было окна, так что служащие тоже бы ничего не заметили.
Порывшись в кармане, я нашел мелочь, засунул ее в жадную маленькую лапку таксофонного демона и позвонил Джонсону — Человеку в Штатском, Солу Клейну и легату Кавагучи. Джонсона и Клейна я так и не смог полностью убедить в том, что «Шоколадная ласка» причастна к похищению Джуди, хотя они и признали, что это вполне возможно. Кавагучи объявил, что я дал ему достаточно информации для того, чтобы послать на «Шоколадную ласку» хороший отряд.
— Не посылайте простых констеблей, — предупредил я. — Это место — настоящее колдовское логово. Если вы не вызовете команду сорвиголов «Materia Magica», вам она уже больше никогда не понадобится.
— Ценю ваше беспокойство, инспектор Фишер, — вежливо ответил Кавагучи, — уверяю вас, я устрою все наилучшим образом. Всего хорошего. — «Заткнись и дай мне делать свое дело» — вот что на самом деле он сказал. Оставалось надеяться, что он понял, куда посылает своих людей.
После этого мне пришлось позаимствовать мелочь у Михаэля. Я позвонил Би, чтобы она тоже знала, что происходит. Трубку взяла Роза и сообщила, что у начальницы встреча где-то в другом месте и еще часа два ее не будет.
— Замечательно, — ответил я. — Послушай, Роза, похоже, земля рушится у нас под ногами. — И я объяснил, почему и как.
Она восприняла все очень по-деловому. Впрочем, окажись иначе, я бы даже удивился. Любое дело Роза делает так, будто Би стоит у нее за спиной и отдает распоряжения. Нам невероятно повезло, что она у нас есть.
Когда я закончил, она сказала:
— У меня для тебя два важных телефонных сообщения. Одно от профессора Бланка из Университета, а другое от мистера Антанаса — вроде бы так — Судакиса с Девонширской свалки.
— Да, точно Антанас. Спасибо, Роза. Мы скоро вернемся, и тогда я им перезвоню. Пока. — И я повесил трубку. Я собирался связаться с Бланком и не скажу, чтобы был сильно удивлен, что он позвонил первым. Я только удивился, почему он так настаивал, чтобы я перезвонил ему как можно скорее — пока что в деле чумашских Сил не намечалось ничего срочного. И подумал: какая муха укусила Тони? Вот «повезло» же — не оказаться на работе, когда звонят по важному делу!
— Пока мы не убрались отсюда, — сказал Михаэль, — предлагаю все тщательно осмотреть. Конечно, можно надеяться, что ФБР уже сделало все от них зависящее, но если тебе удастся отыскать что-то определенно принадлежащее мисс Адлер, с помощью закона контагиона мы (или полиция с ФБР) могли бы установить приблизительно, где она находится. Конечно, гарантий нет, потому что современная магия хорошо заметает следы, но шанс все же есть.
И я стал искать. Боже мой, как я искал! Джуди вполне могла оставить что-нибудь специально, чтобы дать нам возможность найти ее. Я опустился на четвереньки и ползал по сорнякам и булыжникам, словно пропойца, потерявший последний четвертак, надеясь, молясь, чтобы Джуди оставила хоть что-нибудь, хоть маленькую пуговку.
Но нет. Все, что мне удалось, — это как следует испачкать брюки.
— Увы, Михаэль, но здесь ничего нет. В приключенческих романах жертве всегда удается оставить ключ к разгадке, пока плохие ребята не смотрят. Наверное, в жизни так не бывает.
— Похоже на то, — согласился он. — Я впервые сталкиваюсь с подобными обстоятельствами, так что мой опыт здесь так же ограничен, как и твой. Однако я подозреваю, что, если бы настоящие преступники совершали так много ошибок, как выдуманные, добродетель торжествовала бы в реальном мире гораздо чаще.
— А я подозреваю, что ты прав, — мрачно сказал я, отряхивая брюки. Не вся грязь пожелала с ними расстаться. Я вздохнул, чувствуя свою беспомощность, а еще, непонятно почему, мне казалось, что я подвел Джуди. — Давай вернемся в контору — мы зря теряем здесь время. Судя по тому, что сообщила Роза, мне надо ответить на несколько важных звонков.
— У меня тоже есть работа, — заметил Михаэль. От этого мне стало еще хуже; ведь я даже не спросил, не отрываю ли я его от дела, постоянно вытаскивая в долину. — Но поиски информации, которая может помочь спасти твою невесту, конечно, сейчас самое главное.
— Спасибо, Михаэль, — растроганно сказал я, направляясь к ковру. Он недоуменно взглянул на меня, словно не понимая, за что я его благодарю. Может, он и вправду не понимал. Он так хорошо умеет думать, что я иногда сомневаюсь, осталось ли у него что-нибудь человеческое.
Я обратил внимание, что Михаэль добрался до шоссе по Сото, а не вернулся на Виннетку. Думаю, он просто вычислил, что так будет короче. Я бы сделал то же самое, но по другим соображениям — мне просто не хотелось больше приближаться к «Шоколадной ласке».
Когда мы вернулись в Конфедеральное Здание, я заскочил в кафе и купил нечто как бы съедобное. Проталкивая это в пищевод, я все время думал о нежной баранине с йогуртом и мятным листом — запретной, как свинина, но все равно соблазнительной — и о медовых финиках. Потом, подзаправившись и заполучив в придачу изжогу, я поднялся к себе в кабинет и взялся за телефон.
Профессор Бланк бубнил еще более неразборчиво, чем в прошлый раз, поэтому я решил, что он опять сидит с набитым ртом, причем набитым чем-то несъедобным. КУЭС славится хорошими закусочными, а это означало, что у профессора либо с кронами негусто, либо ничего, кроме любимой работы, его не волнует.
— Я так рад, что вы наконец позвонили, инспектор Фишер! — воскликнул Бланк. — Я даже не выходил из кабинета, боялся, что вдруг вы позвоните, когда меня не будет.
— Я только что вошел, — ответил я, чувствуя себя виноватым: ведь я успел поесть, перед тем как позвонить. — Роза, наша секретарша, сказала, что дело не терпит отлагательств, поэтому вы первый, кому я звоню. — Хотя бы это было правдой. — Что случилось?
— Я надеялся, что вы позвоните, — начал он таким тоном, будто вовсе и не надеялся, — потому что, когда мы в последний раз говорили, я не знал, живы ли еще чумашские Силы или, так сказать, обосновались в Иной Реальности, прекратив всякие сношения с Нашим миром на неопределенное время.
Прошлый раз он не говорил обо всем этом, но возможно, он успел поработать над проблемой. Однако он сказал достаточно, чтобы я мог ответить:
— Да, я помню. Теперь вы знаете, что с этими Силами на самом деле?
— Боюсь, что да, — сказал он. — И я действительно боюсь не в переносном смысле, а в самом буквальном.
Я ничего не понимал: если бы Силы не вымерли, ну тогда еще понятно, что дело срочное, ну а если вымерли, то что тогда панику поднимать?
— Так чего же вы боитесь? — спросил я.
— Силы и впрямь остались в Иной Реальности; это подтверждает и новый метод регрессионного анализа, исключающий любую статистическую или теологическую погрешность, — ответил профессор. — Но это топологически необычное сферическое образование. Знаете ли вы, инспектор, что поверхность сферы может подвергаться непрерывной деформации, пока не вывернется наизнанку?
— Ну вообще-то нет, — признался я. — А какое это имеет отношение к чумашским Силам?
— Это наиболее точно отражает то, что эти Силы сделали в Иной Реальности, — ответил он. — Как я уже говорил, все выглядит так, будто они проделали дыру, а потом втянули ее за собой, не оставив после себя ничего. — Что-то из сказанного профессором зародило смутное беспокойство у меня в душе, но я не успел определить, что именно, потому что он продолжал: — Проблема, с нашей точки зрения, состоит в том, что эти Силы, если мои расчеты верны, могут дать обратный ход своему исходу и взорваться со страшной жестокостью, когда захотят этого.
— С жестокостью? — недоуменно повторил я. — С какой жестокостью?
— Прогнозы хрустального шара варьируются; ход событий настолько уникален, и к тому же многие из моих данных неточны, — ответил Бланк. — Если же, однако, они высвободят всю магическую энергию, это произведет на окружающую среду воздействие, среднее между взрывом мегасаламандры и землетрясением примерно такой же силы, как то, которое разрушило город Святого Франциска в начале нашего столетия. Эффект окажется, как вы понимаете, несколько другим, потому что воздействие — преимущественно магическое, а не физическое, но масштабы события будут не меньшими.
