Егор Роге - Опустошение
Отправив в пятницу Иосифа в Италию и распустив на выходные всех сотрудников, Артем, наняв пять бригад грузчиков со своим транспортом, за один раз вывез из офиса все, что представляло хоть какую-то ценность. На следующий день, в воскресенье, он так же перевез мебель с основного склада. В понедельник он перевел оставшиеся деньги на свой офшор и переехал в гостиницу.
– Профессионально, ничего не могу сказать, – ответил я, когда Вероника прервалась, сделав глоток кофе, – что дальше?
– Дальше нам нужно было продать квартиру – это было очень сложно, но мы нашли покупателей.
– Так быстро?
– Вернее, это были не покупатели, а банкиры. Они предложили кредит под залог квартиры.
– А зачем Артему понадобился кредит? – поинтересовался я.
– Ему нужны были деньги, вот он и взял кредит на три месяца под двадцать процентов.
– Под двадцать годовых?
– Нет, под двадцать за три месяца, это восемьдесят процентов годовых, – ответила Вероника.
– Что его так прижало? Зачем такие дорогие деньги?
– Он хотел продать «Грин Раунд», я не знаю деталей.
– Если его что-то должно было добить, так это «Грин Раунд», – сказал я, – то есть он получил сто тысяч, так? А через три месяца должен был вернуть сто двадцать?
– Нет. Ему дали кредит на половину суммы залога – пятьдесят тысяч.
– Ясно, сколько ошибок может сделать один человек в единицу времени? Это риторический вопрос.
– Когда пришло время возвращать пятьдесят тысяч, их уже не было.
– И у него забрали квартиру?
– Нет, они сказали, что готовы продлить еще на три месяца, но он должен погасить проценты – десять тысяч.
– Артем погасил проценты? – спросил я. – У него же не было денег.
– Не было. Но мы продали все имущество за десять тысяч, – ответила Вероника.
– Неудивительно, правда, оно стоило минимум тридцать, что дальше?
– Когда он отдал эти деньги, тогда они и отобрали квартиру, сказав, что кредит не возвращен.
Я был поражен. Насколько Артем обезумел, что сам, как загнанный волк, бежал в ловушку.
Все, что они сделали с ним, было очевидно с момента оформления кредита.
– Судиться не пытались?
– Нет, юрист сказал, что все законно.
Я встал. Захотелось пройтись по комнате. Мне не было жаль Артема, но судьба была немилосердна к нему.
– У нас еще оставалось немного денег, которые были отложены на Кипре, – продолжила Вероника, – и он купил билет в Грецию.
– Зачем? И как? – поинтересовался я.
– У него была карточка, привязанная к счету. Он придумал новый бизнес, с одним парнем из Риги, который теперь живет там. Хотел заниматься недвижимостью.
– Да, это у него отлично получается, – заметил я.
Вероника не стала замечать мою иронию.
– Десять дней назад, ты как раз прилетел в тот день, – я провожала его в аэропорт…
И тут она разрыдалась. Громко, в голос. Я даже испугался, ее не удавалось успокоить в течение минут двадцати.
«Можно ли беременным давать нашатырный спирт?» – подумал я, но потом успокоился: какая разница, если нашатырного спирта у меня все равно нет.
Истерика Вероника закончилась сама собой так же внезапно, как и началась.
– Его арестовали прямо на паспортном контроле, – продолжила она, – сейчас он в тюрьме.
– За что?
– Латвия дала международный розыск.
– Ну и что! Они давно это сделали, только не знали, что он теперь имеет другие имя и фамилию…
ЕВГЕНИЯ!!!
Я взял телефон и набрал домашний номер Жени. Она взяла трубку сразу, как будто ждала моего звонка.
– Зачем? – спросил я, – зачем ты это сделала?
– Ты уже догадался? Я отомстила ему за всех нас…
И она положила трубку.
– Кому ты звонил? – спросила Вероника.
– Это уже не важно. Что ты хочешь от меня теперь? Я же не смогу вытащить его из тюрьмы.
– Я знаю. Это попробую сделать я.
– Побег устроишь?
– Нет, но я не хочу сейчас об этом, – мне нужны деньги.
Я рассмеялся.
– Вероника, это уже слишком.
– Ты неправильно понял меня. У нас есть три машины, я могу их продать.
– Продавай.
– Их забрал Иван. Сказал, что Артем ему за что-то должен. Это неправда.
Она снова всхлипнула, но, взяв себя в руки, продолжила:
– Помоги мне справиться с ним. Я все сделаю дальше сама.
Я пообещал ей дать ответ завтра.
Мой звонок удивил Тенгиза.
– Послушай, я уже и думать забыл про Артема, – ответил он, когда я попросил его о помощи, – что ты за человек. Артем этот вообще не человек, а дурак. Зачем он тебе?
– Ты обещал помочь, Тенгиз, если я попрошу, помнишь? Так вот я прошу…
Иван трясущимися руками отдавал мне ключи и документы от машин. Он сказал, что его привезли ко мне какие-то люди и он очень их боится.
– Не бойся, – ответил я, – не бери чужого – и проживешь долго и счастливо.
Вечером позвонил Тенгиз. Сказал, что это ответный подарок за те шестьдесят тысяч.
– Но больше подарков не будет, – сказал он и положил трубку.
Я еще раз видел Веронику, примерно когда мальчику исполнился месяц. Мальчишка родился здоровым и крепким. Она решила дать ему имя Юлий. Передав подарок, я уже собрался уходить, но она остановила меня.
– У меня для тебя есть кое-что, – сказал она и передала маленькую записку.
Я развернул ее. Почерком Артема было написано одно слово: «Спасибо!»
Эпилог
«Спасибо!»
Записку я хранил у себя все это время, и вчера, после звонка Артема, в папке с важнейшими документами своей жизни: свидетельствами о рождении детей, о браке, расписками, дипломами, профессиональными сертификатами – нашел и ее. Десять лет пролежала в пластиковом файле, как напоминание о тех годах.
Я взглянул на часы: ровно час. Артем уже опаздывает на тридцать минут.
Когда-то он сказал мне об одном человеке: «Если не приходит вовремя – значит, не ценит мое время».
Время – невосполнимый ресурс, даже дети из «Сказки о потерянном времени» знают об этом. С недавнего времени у меня стало появляться чувство вины перед самим собой, если я понимал, что теряю время… Хорошо, что эти десять лет не были потеряны для меня. Продолжая работать с «Лассалем», я открыл вторую компанию и с новым партнером занялся полиграфией. Почему? Не знаю. Случайностей же не бывает. Что-то привело к этому. Может, первая работа в жизни – типография. Может, офис, который находился в издательском комплексе, а может, и воспоминания о «Грин Раунд» с его восьмьюдесятью тоннами прекрасно отпечатанных каталогов.
Партнером в этом бизнесе стал Анатолий. Отличный парень, честный и трудолюбивый человек. Не зря Вероника именно за него вышла замуж.
Юлик до сих пор не знает, что Толя – его не настоящий папа. Думаю, что десятилетний ребенок уже готов услышать правду.
Макс задолго до развития сетевых онлайновых игр превратился в компьютерного раба. Он все время просиживал за монитором, и к реальности его вернуло только решение Иры подать на развод. В тот момент она была беременна во второй раз. Это произошло два года спустя.
Я думаю, что виной всему были деньги. Золотой дождь не случился – обороты компании никак не росли. Мои скромные запросы полностью покрывались нашими доходами, и даже большая часть моей доли оставалась в Канаде. Сначала они потратили все свои деньги, потом деньги компании, ну и в последнюю очередь добрались и до моей доли, которую я оставлял в Канаде, надеясь, что их легальное происхождение позволит мне купить собственность в Монреале.
Марк, с которым я сохранил дружеские отношения, пытался заплатить за дочь, но я отказался. Как говорил Пьер Лассаль, дружба дружбой, а бизнес бизнесом.
– Сын за отца не отвечает, – сказал я тогда Марку, – в твоем случае полная сложная инверсия: отец за дочь не в ответе.
– Ужасно, что это произошло, – произнес Марк, – мне жаль, что у детей не будет нормального отца…
Еще два года я работал с «Лассалем» уже без партнеров. Каждый раз, когда я приезжал в Канаду, Пьер Лассаль говорил, что верит в развитие бизнеса в Москве, но ничего не предпринимал для развития своего присутствия здесь, и вскоре мы стали «одними из многих». По обоюдному согласию мы свернули бизнес в кризис девяносто восьмого.
В прошлом году я отдыхал с семьей в Канаде – Марк, как и обещал, организовал нам отличную программу в Ниагара-Фолс: Парк королевы Виктории, Ниагарская оранжерея.
Мне больше всего запомнился Ниагара-Глен – спускаясь вглубь каньона по длинной лестнице, попадаешь в мир камней, гранита и известняка, из которых когда-то состояло дно тропического моря. Если пройти немного по парку, охватывает ощущение, что ты заблудился и уже не найдешь дорогу обратно, к единственной ведущей наверх лестнице. На десерт был полет над Ниагарой на вертолете и вечер на яхте.
