Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут
– Вы знаете, Ирина Вадимовна, какая трагедия недавно стряслась в семье Широковых?
Солье вскинула испуганные глаза. Что еще?
Интеграл знал, что бьет наверняка, и поэтому без утайки, без подбора приличествующих эпитетов пересказал, что Широков настолько потерял голову, что ее образ ввел в свою программу.
«И что с того?» – хотела спросить Солье. И без программ от нее сходят с ума, но прикусила язык.
– Потому что после этого, – деловым тоном продолжал ее собеседник, – Широков окончательно потерял над собой контроль. Он стал заниматься сексом с виртуальной Ириной Солье. И, похоже, та женщина удачно заменила ему настоящую. Но и это еще не все. В виртуальную Солье влюбился и сын Широкова. Отчего попал на излечение в психиатрическую клинику. Вылечили или нет, никто не знает. А теперь, представьте, какое еще психологическое оружие может сравниться с изобретением Широкова? Поэтому предупреждаю, никакой самодеятельности, – словно проникнув в мысли Солье, добавил Интеграл. – Он видел, что она сражена наповал.
– Постойте. Получается, и сын будет в круизе? Это же ужасно…
– Вы даже не представляете, насколько ужасно, – подтвердил Игорь.
Ирина внимательно посмотрела на своего нового знакомого и предположила, что он для нее безвозвратно потерян как мужчина. В его глазах она прочла то, что он никак не решался сказать ей прямо. И это после описаний сексуальных сцен с отцом и сыном?!
– Вы предлагаете мне в этом круизе лечь в постель с обоими?
– Нечто в этом роде. Но это мое личное мнение. Может, только так вы вызволите обоих горе-любовников из виртуального плена. А специалисты поймут, насколько действие этой страшной программы неотразимо. И потом… – Игорь замялся. – Я все же уверен, что вы победите виртуальную Солье.
Зачем он только добавил это?! Словно благословил.
* * *Ровно через неделю, после того как Шариф Омер уединился в своей резиденции на Лазурном Берегу, в кафе на одной из улиц Ниццы заглянул скромно одетый загорелый мужчина. Нерешительно осмотревшись, мужчина прошел в зал и попросил телефон. Набрав номер, он сказал в трубку несколько непонятных слов и, поблагодарив человека за стойкой, сел за дальний столик. Оттуда прекрасно просматривалась входная дверь.
Примерно в это же время огромный лимузин с затемненными стеклами бесшумно выехал из ворот шикарной виллы и, набирая скорость, помчался в сторону аэропорта. Никому не могло прийти в голову, что и в ресторане, и на заднем сиденье лимузина сидит один и тот же человек – Шариф Омер. Причем в аэропорт выехал его двойник, а в брассерии сидел сам Омер, известный в мире владелец туристического бизнеса.
Те, кто, возможно, по тем или иным причинам интересовались Омером, могли проводить его до самолета, вылетающего в Дамаск, или продолжать наблюдать за его виллой. А человек из брассерии, еще ночью предусмотрительно покинувший свою виллу, дождался своего часа: такой же незаметный посетитель едва заметным жестом пригласил следовать за ним. Так, на перекладных, начинался очередной его путь в горы Афганистана.
Уже много лет Омер не мог решить для себя, где его настоящий дом. Потому что у него не было дома. Ни в Дамаске, ни в Майами, где порой ему казалось, что вилла его возлюбленной – божественной сестры бен Джелала – Надии – и есть его дом. Братья по оружию с этим вряд ли были согласны. Они были убеждены, что настоящее жилье их лидера рядом с ними. В этом случае за дом вполне могла сойти и полуразвалившаяся хибара на бедной окраине большого города, и секретный тренировочный лагерь где-нибудь в Северной Африке, и даже заброшенная пещера в горах Афганистана, где его боевая группа в настоящее время отсиживалась после успешно выполненного очередного задания.
Соратники по «Братству» беспрекословно понимали его с полуслова. Но Омер почему-то решил, что должен постоянно подтверждать право повелевать ими, и неукоснительно придерживался этого правила. Каким бы опасным ни оказывалось очередное задание, в самые ответственные моменты Шариф всегда лично стремился возглавить боевую группу.
На этот раз, отправляясь в Афган, он вынашивал иные планы и видел иные цели. Ахмед бен Джелал, его верный помощник, прибыл сюда заранее и с ненаигранной радостью встретил хозяина. Последние дни он сутки напролет просиживал у компьютера, отслеживая события, происходящие там, внизу. Из всего окружения Шарифа Омера он единственный позволял себе иногда возражать командиру, который, хотя и соблюдал необходимую дистанцию, с большим уважением относился к образованному и бесстрашному бен Джелалу.
Оставалось приложить еще немного усилий, чтобы до конца проникнуть в глобальные замыслы магната и, заодно, попытаться прибрать всю его электронную мощь, которую Миган сконцентрировал в своих руках. Удайся это, и перед «Братством Аллаха» откроются грандиозные возможности, на фоне которых их боевые операции покажутся миру не больнее комариного укуса.
Шариф слушал, не перебивая. Ему по-прежнему нравился этот горячий молодой человек, наделенный железной хваткой, изрядным талантом и быстрым математическим умом. Сложись обстоятельства иначе, он бы наверняка мог стать крупным бизнесменом, впрочем, равно как и лидером еще одной группы защитников ислама. Но Джелал выбрал службу, полностью выложив данный ему от бога дар у ног Омера.
– Что нового в мире? – никак не реагируя на доклад, спросил хозяин. – За те дни, что я сюда добирался, совершенно ничего не слышал.
– Не знаю, что вам и сказать, Омер-ата. Может, вам это покажется любопытным? – Он протянул хозяину несколько листов бумаги, напечатанных мелким шрифтом.
«Обзор за неделю, – прочитал Шариф Омер. – Читать или не читать?» Но первая же информация заставила его отбросить сомнения.
…около 8 часов 15 минут по нью-йоркскому времени неизвестными хакерами была предпринята массированная атака на рабочие серверы крупнейших мировых интернет-провайдеров. Акция сопровождалась попыткой взломать информационную базу данных Пентагона, оборонных ведомств Великобритании, Франции, Израиля и ряда мировых спецслужб.
Несмотря на то что хакерам не удалось преодолеть пятый, наиболее сложный уровень защиты, технические и коммуникационные центры Пентагона и ЦРУ в течение 40 минут функционировали в экстремальном режиме.
Была также блокирована значительная часть спутниковых каналов, что привело к перебоям в работе мирового Интернета, системе электронных торгов посредством Интернета.
Эксперты пока воздерживаются назвать общую сумму нанесенного ущерба, однако, по ориентировочным подсчетам, только прямые потери составили от 2 до 5 миллиардов долларов США…
Омер взял вторую страницу.
…Ведущий эксперт в области компьютерных технологий профессор Майкл Даконто уверен, что хакерская атака на крупнейшие интернет-серверы была тщательно спланирована. Одновременно он не исключил, что в данном случае мир столкнулся с новой генерацией компьютерных вирусов, представляющих серьезную опасность для дальнейшего развития высоких технологий и Интернета в частности…
Третья страничка, которую прочитал Омер, оказалась вроде как из другой оперы. Бен Джелал включил в обзор две заметки, скорее всего потому, что посчитал их также любопытными хозяину.
…Во многих странах практически одновременно зарегистрированы вспышки новой болезни, которую специалисты увязывают с массовым распространением Интернета и современных компьютерных технологий. Болезнь уже получила официальное название – экзогенная абулия. Она сопровождается замедленной реакцией на внешние раздражители, рассеянностью, неадекватным мышлением, частичной потерей памяти.
Некоторые медики полагают, что это одна из острых разновидностей интернет-зависимости – наиболее агрессивной формы привязанности компьютерных пользователей к виртуальной среде.
Экзогенная абулия принимает характер эпидемии, поскольку в странах, где Интернет доступен для населения, ею в той или иной мере поражены до 15 процентов населения. Предполагается, что болезнь может передаваться по Сети, – считает группа психиатров из Кливленда, которая давно специализируется в данной области…
…Известный биофизик, руководитель лаборатории Мичиганского университета Рой Содетски выступил с инициативой разработать и принять Нравственный кодекс ученого. По его мнению, во второй половине ХХ и начале ХХI века мир столкнулся с серьезной проблемой – все более усугубляющимся разрывом между интеллектуальным и нравственным, социально-экономическим и духовным развитием общества. Могучие технические достижения, попав в руки нравственно неполноценных групп людей, способны поставить человечество на грань глобальной катастрофы.
