Камилла Лэкберг - Запах соли, крики птиц
Патрик кивнул и сел.
— Очень важное, — ответил он и положил на стол копию с листка Софи.
Мельберг прочел. И, в виде исключения, согласился.
Весна почему-то всегда приводила ее в уныние. Она ходила на работу, делала что положено, возвращалась домой, общалась с Леннартом и собаками, а потом ложилась спать. Та же рутина, что и в другие времена года, но именно весной у нее обычно возникало ощущение, что в жизни нет никакого смысла. Вообще-то ей жилось очень хорошо. У них с Леннартом был удачный и стабильный брак, лучше, чем у большинства знакомых, своих собак они обожали, оба увлекались дрег-рейсингом, благодаря чему посещали соревнования в разных концах Швеции и обрели много новых друзей. Летом, осенью и зимой этого вполне хватало. А весной она почему-то всегда чувствовала, что ей чего-то недостает. На нее с особой силой наваливалась тоска по детям. Почему так происходило, она не знала. Возможно, причина крылась в том, что первый выкидыш случился именно весной. Третье апреля стало датой, навсегда отпечатавшейся в ее сердце, несмотря на то что прошло уже пятнадцать лет. Затем последовали еще восемь выкидышей, бесчисленные посещения врачей, обследования, лечение. Однако ничего не помогло, и в конце концов они смирились, стали искать наилучшие выходы из ситуации. Конечно, они обсуждали и возможность усыновления, но как-то не решились. Долгие годы разочарований и огорчений сделали их уязвимыми и робкими. Они не отваживались рискнуть, вновь положить на чашу весов свои сердца. Хотя она и считала, что большую часть года живет хорошо, весной она тосковала по своим нерожденным детям. Маленьким мальчикам и девочкам, которые по какой-то причине оказались неготовыми к жизни у нее в чреве или за его пределами. Иногда она прямо видела их перед собой — ангелочков, малюсеньких людей, парящих вокруг нее, словно что-то обещая. В такие дни ей приходилось трудно. Сегодня был как раз такой день.
Она моргнула, смахнув выступившие на глазах слезы, и попыталась сконцентрироваться на таблице в компьютере. На работе о ее личной трагедии никто не знал, там знали лишь, что у Анники с Леннартом нет детей, и ей не хотелось позориться и реветь, сидя в канцелярии. Она прищурилась, пытаясь соединить данные из соседних клеточек. Имя владельца собаки — в левой и адрес — в правой. Дело заняло у нее больше времени, чем она рассчитывала, но теперь ей наконец удалось раздобыть адреса ко всем именам из списка. Анника сохранила документ на дискете и вынула ее из компьютера. Детки-ангелочки кружили вокруг нее, спрашивая, как бы их назвали, во что бы они вместе играли, кем бы они могли стать, когда вырастут. Анника почувствовала, что слезы вновь подступают, и посмотрела на часы. Половина двенадцатого — она может сегодня пойти пообедать домой. Анника чувствовала, что ей необходимо немного побыть дома, в тишине и покое. Только сперва надо отдать дискету Патрику. Она знала, что он хочет получить информацию как можно скорее.
В коридоре ей встретилась Ханна, и Анника увидела в этом возможность избежать пристальных взглядов Патрика.
— Привет, Ханна, — сказала она. — Не можешь забросить эту дискету Патрику? Тут готовый список адресов владельцев собак. Я… я сегодня собираюсь пообедать дома.
— Что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь? — озабоченно спросила Ханна, беря дискету.
Анника заставила себя улыбнуться.
— Все нормально, мне просто захотелось поесть чего-нибудь домашнего.
— О'кей, — с задумчивым видом произнесла Ханна. — Я обязательно передам дискету Патрику. Увидимся позже.
— Конечно, — отозвалась Анника и поспешила на улицу. Ангелочки последовали за ней.
Увидев вошедшую Ханну, Патрик оторвался от бумаг.
— Вот дискета от Анники. Владельцы собак. — Ханна протянула дискету, и Патрик положил ее на письменный стол.
— Присаживайся, — пригласил он, указывая на стул по другую сторону. Она села, и Патрик посмотрел на нее испытующе.
— Как впечатления от первого месяца? Тебе у нас нравится? Возможно, начало оказалось несколько суматошным?
Он улыбнулся и получил в ответ слабую улыбку. По правде говоря, новая коллега его немного беспокоила. Она выглядела усталой и измученной. Впрочем, в последние недели это в той или иной степени относилось ко всем, но тут было нечто большее. В ее лице чувствовалась какая-то прозрачность, не просто обычная изможденность. Светлые волосы были, как всегда, зачесаны назад и собраны в хвостик, но не блестели, а кожа под глазами казалась тоненькой и темной.
— Все прекрасно, — весело ответила Ханна, похоже не замечая пытливости его взгляда. — Мне действительно здесь очень нравится, и я люблю, когда полно работы. — Она посмотрела по сторонам, увидела развешанные на стенах документы и фотографии и умолкла. — Тогда вышло довольно неловко. Но ты ведь меня понимаешь.
— Конечно, — сказал Патрик и улыбнулся. — А Мельберг… — он подыскивал слова, — ведет себя прилично?
Ханна засмеялась, ее лицо на мгновение смягчилось, и Патрик узнал в ней женщину, которая появилась у них пять недель назад.
— Честно говоря, я его почти не вижу, поэтому да, можно, пожалуй, сказать, что он ведет себя прилично. Если я что и усвоила за прошедшие недели, так это то, что на практике все считают начальником тебя. И что ты выходишь из этого положения с честью.
Патрик почувствовал, что, сам того не желая, покраснел. Похвалы ему доставались нечасто, и он толком не знал, как на них реагировать.
— Спасибо, — пробормотал он и поспешно сменил тему. — Через час я снова всех созову. Думаю, соберемся на кухне. Здесь слишком тесно.
— Появилось что-то новое? — спросила Ханна, выпрямляясь на стуле.
— Да… можно сказать, что да, — ответил Патрик, с трудом сдерживая улыбку. — Вероятно, мы нашли ключ к тому, что связывает все преступления, — добавил он, и улыбка стала шире.
Ханна распрямилась еще больше.
— Связь? Ты ее нашел?
— Ну, не я. Пожалуй, правильнее сказать, что она ко мне пришла. Но мне надо сделать еще два звонка, чтобы окончательно убедиться, поэтому я не хочу ничего говорить до собрания. В курсе пока только Мельберг.
— Ладно, значит, встретимся через час, — сказала Ханна и, уходя, бросила на него странный взгляд.
Патрик по-прежнему не мог отделаться от ощущения, будто что-то не так. Впрочем, со временем Ханна, вероятно, придет к нему.
Он поднял трубку и набрал первый номер.
— Мы нашли связь, которую так долго искали, — Патрик огляделся, довольный эффектом, который произвело его сообщение.
На мгновение его взгляд задержался на Аннике, и он с беспокойством отметил, что у нее слегка заплаканный вид. Это было в высшей степени необычно — Анника в любых ситуациях всегда держалась бодро и оптимистично, и он забросил в подкорку: после собрания надо с ней поговорить и выяснить, что у нее случилось.
— Решающий кусочек пазла сегодня принесла Софи Касперсен. Она обнаружила среди вещей матери старую статью и решила передать ее нам. Йоста и Ханна, посетившие их с отцом на прошлой неделе, по всей видимости, сумели найти к девочке правильный подход, что повлияло на ее решение. Отличная работа! — сказал Патрик и одобрительно кивнул в их сторону. — В статье… — чувствуя напряжение собравшихся, он не смог удержаться от театральной паузы, — в статье говорилось о том, что Марит двадцать лет назад оказалась участницей ДТП со смертельным исходом. Она столкнулась с пожилой дамой, которая погибла, а когда на место прибыла полиция, обнаружилось, что у Марит в крови слишком высокое содержание алкоголя. Ее приговорили к тюремному заключению сроком на одиннадцать месяцев.
— Почему мы не знали об этом раньше? — поинтересовался Мартин. — Это произошло до их переезда сюда?
— Нет, им с Улой было по двадцать лет, и они к моменту происшествия прожили здесь уже год. Но дело давнее, людям свойственно забывать, да они, вероятно, испытывали к Марит известное сочувствие. Содержание алкоголя едва превышало допустимую границу, она села за руль после того, как поужинала с подругой и выпила немного вина. Я знаю это, поскольку отыскал документы о ДТП. Они лежали у нас в архиве.
— Значит, бумаги все это время хранились здесь? — с недоверием спросил Йоста, и Патрик кивнул.
— Да, но в том, что мы их не нашли, нет ничего странного. Произошло это очень давно, и дело не значится ни в какой базе данных, а рыться в архиве наобум причин не было. И уж тем более просматривать ящик с осужденными за пьянство за рулем.
— Но все-таки… — с подавленным видом пробормотал Йоста.
— Я связался с Лундом, Нючёпингом и Буросом. Расмус Ульссон получил увечья, когда угодил на машине в дерево и ехавший с ним приятель погиб. Во время аварии Расмус был пьян. Бёрье Кнудсен имеет перечень преступлений длиной с мою руку. Одним из пунктов является произошедшая пятнадцать лет назад авария, когда он влетел во встречную машину, в результате чего погибла пятилетняя девочка. Значит, в трех случаях из четырех они все вели машину в пьяном виде и это привело к чьей-то смерти.