Море остывших желаний - Соболева Лариса Павловна
– Почему вы еще здесь? – остановился Горбуша на полпути. – Уезжайте.
– Сандра не хочет, – развел руками в стороны Артур.
– Живо к Артуру в машину! – рявкнул на девушку Горбуша.
– Не кричи, мы ж не тонем, – промурлыкала она. – Твой Держава не придумал, как пробраться на участок Шаха, а я знаю. Только помогу вам пробраться туда, и все...
Горбуша проигнорировал ее просьбу, сел в машину и начал соединять провода. К окну склонился Артур:
– Я предлагаю свою помощь – машину. Если вам придется удирать, то быстро на своей тарантайке вы не уедете. Буду ждать вас за рулем.
Горбуша задумался. А что, помощь действительно не помешает.
– Хорошо, – сдался он. – И Саньку придержишь, чтоб под ногами не путалась. Заезжай во двор.
Артур заехал, Горбуша и Держава погрузили добытые боеприпасы, оставили у Шелкопряда вторую машину на тот случай, если им не повезет. Правда, она не покроет долг, но все же. Ну и поехали.
В круглосуточный магазин, больше соответствующий древнему названию «лавка», вошли Сербин, Оленин, пара милиционеров и Никита. Две продавщицы с унылыми личиками уныло уставились на них. Сегодня это был второй заезд в лавку – среди дневных продавщиц свидетельницы не оказалось, пришлось ждать ночную смену. Сербин пожертвовал своим и чужим временем, но привез подозреваемого еще раз.
– Шатенка, – сказал Никита, волнуясь.
– Девушка, можете уделить мне минуту? – обратился к хорошенькой шатенке Сербин. – Вы когда-нибудь видели этого мужчину?
– Не припоминаю.
– Это было в пятницу пятнадцатого августа, – напомнил Никита.
– Пятнадцатого? – хихикнула она. – Да здесь перебывало столько...
– Девушка, – нервно перебил ее Никита, – вы должны меня помнить. Был вечер, у меня сломалась машина напротив вашего магазина. Я купил у вас бутылку минеральной воды «Ессентуки», а она выскользнула из рук и разбилась... Позже я купил зажигалку...
– А! Ты тот растяпа!
– Да, да! – подхватил Никита. – Вы еще ругались из-за разбитой бутылки.
– Ругалась? Я? Так он нажаловался на меня? И вы притащились толпой, чтоб меня пропесочить? Не помню. Пусть докажет, что я ругалась.
– Стоп, стоп! – взял инициативу в свои руки Сербин. – Мы сюда не песочить вас пришли. Вы всего лишь должны сказать: был тот эпизод с бутылкой и зажигалкой вечером в пятницу или не был. Вам за это ничего не будет.
– Ну, раз не будет... – протянула она. – Ну, был, был.
– В пятницу, пятнадцатого? – уточнял Сербин. – Может, в какой другой день?
– Нет, пятнадцатого, – раздраженно ответила она.
– Но почему вы запомнили число?
– Потому что день выдался кошмарный. Таких, как вот он, – указала продавщица подбородком на Никиту, – несколько человек заходило. Не люблю, когда к нам в дорогих костюмах приходят, все им не так, все не то. И он тоже воду не мог выбрать, будто не из одной бочки ее наливают. Да еще после него подметать пришлось и пол мыть.
– Но почему вы уверены, что все произошло именно в ту пятницу? – не унимался Сербин.
– Потому что конца смены еле дождалась, каждые полчаса считала...
– Кстати, – вставил он, – в котором часу гражданин покупал у вас воду?
– В начале восьмого. Я как раз посмотрела на часы, а моя сменщица должна была прийти в одиннадцать. Представьте, сколько ждать! А тут мужчина нарисовался и пристал: кто производитель, откуда завоз, покажите сертификат. Достали они меня! А в субботу, с шестнадцатого, у меня начались выходные и отгулы. Нервы отдыхали.
«Такая молоденькая, а нервы у нее отдыха требуют, – подумал Сербин, выходя из магазина. – Молодежь ни к черту, ни здоровья, ни культуры».
– Вас устроила свидетельница? – осведомился Никита.
Сербин лишь кивнул, ему было лень языком ворочать. Опять он потерпел фиаско, а ведь уже успел привыкнуть к мысли, что Никита и есть коварный убийца. А он вовсе ни при чем.
– Есть еще второй свидетель, – воодушевился Никита. – Я вспомнил только две первые цифры номера машины. Скажите, по ним ее можно найти?
– Не стоит, – буркнул Сербин. – Завтра вас отпустят.
– А сегодня нельзя?
Сербин ничего не сказал ему, пошел к машине, упал на сиденье и потер глаза. Рядом уселся Оленин и надавил на больную мозоль:
– Облом, Виктор Серафимович? Кто у нас еще остался? Артур... Ах да, его же нет, он на дне. Мне кажется, вы зря сбросили со счетов маму. Давайте проведем следственный эксперимент, посмотрим, что она будет показывать?
– Есть еще один подозреваемый – Шах. Теперь я склоняюсь к мысли, что он со своими головорезами убрал Гринько.
– Будем задерживать Шаха?
От вопроса Оленина с подтекстом – мол, осмелитесь ли вы задержать ювелира? – Сербин еще больше нахмурился.
– Нас засмеют, если мы еще кого-то задержим по этому делу. Шаха прошлой ночью уже пытались задержать.
– По вашему тону догадываюсь: Шах смылся. И кто пытался?
– Кушнарев с бойцами. За домом вели наблюдение, сначала выехала одна машина, за ней, разумеется, поехали. Парнишки вырыли в лесу яму, а в двенадцатом часу туда привезли труп женщины и Бельмаса.
– Все-таки Бельмаса прикончили?
– Хотели, да не дали. Но пока вязали людей Шаха, Бельмо сбежал.
– А женщина кто?
– Жена Шаха. – Оленин присвистнул. – Да, да, жена. Видать, провинилась. Господин Шах почувствовал себя царем города, разошелся. Сделали облаву на дом, а его нет. Его люди нагло лгали, будто уехал он пять дней назад. Теперь будет розыск, а Шах наверняка умчался далеко, где его не достать.
– А мы что будем делать?
– Думать. У нас нет пока неоспоримых улик, их надо искать. Возможно, мы что-то упустили.
В темном месте Держава и Горбуша подготавливались к набегу. Сандра наблюдала, поставив локоть на крышу авто и подперев этой же рукой голову. Держава слегка волновался, а Горбуша... У Сандры аж глаза выкатились наружу от восторга и удивления – до того он ловко управлялся с боеприпасами.
– Где ты всему этому научился? – не выдержала она, хотя ей строго-настрого приказали рта не открывать.
– Служил там, где этому даже если не хочешь, а научишься, – откликнулся Горбуша, много не распространяясь о своем обучении.
– А где это? – все-таки пристала Сандра.
– Отстань.
– Нет, я тащусь от тебя! – пролепетала она. – Видела б Ксюха, какой ты супермен. Автомат на шее, пистолет в руке, бомбы в карманах. С ума сойти! Скажи, ты серьезно будешь стрелять по людям? То есть по тем уродам? Ну, скажи.
Он встал напротив девушки, предупредительно выставив указательный палец:
– Саня, делаешь свое дело и сваливаешь к Артуру. Ты поняла?
– Да поняла, я не тупая, – пожала она плечами. – Ну, что? Я пошла? Только переобуюсь, чтоб прилично выглядеть.
– Стой! – свирепо сказал Горбуша. – Сначала я.
Он скрылся в темноте, тогда как Сандра переобулась в туфли на высоких каблуках, растрепала волосы, чтобы пряди закрыли большую часть лица. Артур курил в машине, оглядев девушку, высказал опасения Державе:
– А вдруг узнают?
– Я же туда заходить не буду, – фыркнула она. – И прическа у меня сейчас другая, типа я у мамы дурочка. Не переживай.
Вернулся Горбуша:
– Пошли.
Сандра приблизилась к воротам одна, нажала на кнопочку.
– Кто? – раздался голос в переговорном устройстве.
– Мне нужны хозяева, – сказала Сандра в коробочку.
– Их нет.
– Как нет? Меня здесь ждут, я приехала черт знает откуда, а меня никто не встретил!
– Ты кто?
– Племя... А ты кто? Каждому, что ли, я должна называть свое имя? У меня адрес этот. Выйди и посмотри сам.
Молчание. Кажется, говоривший отключился. Сандра снова нажала на кнопку:
– Эй, мне что, ночевать на улице?
– Сейчас выйду.
Сандра приняла позу, означавшую нечто вроде ну я вам разгон-то устрою... В это время Держава и Горбуша крались вдоль каменной стены, стараясь не попадать в глазок камеры. Подобрались. Горбуша согнулся, упираясь руками в стену, Держава взобрался ему на спину и залепил глазок камеры пластилином.
