Надломленный мозг - Валерий Александрович Пушной
Пожав ему ладонь, Глеб что-то хотел ответить, но, передумав, молчком твердой походкой вышел из кабинета.
14
Стояла середина дня. Солнце было над головой. Вдова Ротёмкина позвонила своему водителю и попросила подъехать к подъезду. Когда он появился на пороге квартиры, она уже ждала его в прихожей со строгим непроницаемым лицом, в бордовом красивом платье, с фалдами понизу, с красиво уложенными волосами. На ухоженных руках были перстни. Немного. Подобранные со вкусом. Неспешно она надела босоножки на высоком каблуке, сказала домработнице, что едет пообедать в ресторан. Взяла дамскую сумочку и вышла за дверь. Водитель сопроводил ее до машины. Почти в то же самое время Егор позвонил из магазина Инге и предложил вместе пообедать. Получив согласие, он вылез из-за рабочего стола, посмотрелся в зеркало на стене, поправил голубую, как его глаза, рубашку и вышел за двери. Подъехав к ресторану, который они с мужем, даже будучи в плохих отношениях, часто навещали, вдова сквозь стекла авто посмотрела на красиво оформленную входную дверь с большой изогнутой ручкой, изогнутыми стеклами в металлическом витом обрамлении. Крыльцо перед дверью невысокое, выложенное коричневой плиткой, с пандусом и поручнями. Водитель, выскочив из автомобиля, живо открыл для нее двери. Поблагодарив его, она неторопливо вылезла из авто и перевела дух, как будто собиралась с силами, чтобы сделать первый шаг. Настроение было не ахти каким. Последнее время все валилось из рук. И ей постоянно приходилось быть в напряжении. События последних дней не щадили ее. Как будто все вокруг ополчилось против нее. В этом ресторане директором был хороший знакомый ее мужа. Он находился в зале, когда она вошла. Увидав ее в дверях, двинулся навстречу. Молодой приятный мужчина в дорогом бежевом костюме, с холеной внешностью, уложенной феном прической. Взял вдову под руку, проводил к столу, улыбаясь и говоря негромко:
— Проходите, проходите. Давно вас было не видно. С той самой поры, — он хотел сказать «как погиб ваш муж», но проглотил эту фразу и произнес другие слова: — как вы стали хозяйкой магазина.
Оценив его такт, вдова села на стул, который он отодвинул для нее. Он услужливо раскрыл перед нею меню. Но она улыбнулась:
— Вы же знаете мой вкус. Я вам доверяю.
Понимающим кивком головы директор поблагодарил ее за доверие и, подозвав официанта, юркого сероглазого паренька в белой рубашке с коротким рукавом и черной бабочкой на горле, распорядился. Затем посмотрел на вдову, как бы спрашивая, угодил ли ей своим выбором, и, встретив одобрительный взгляд, сказал:
— Не буду больше вам надоедать своею назойливостью. Если что-то понадобится, я в любую секунду к вашим услугам. Только скажите официанту — и он немедленно найдет меня.
В ответ ему вдова тихо наклонила голову, и директор мгновенно, убрав со стола меню, скрылся с ее глаз. Зал ресторана был светлым. На полу плитка под мрамор. Стены в молочных тонах. Потолок ломаный, с встроенными светильниками. Столы под белыми скатертями со столовыми приборами на тканевых салфетках. После последнего посещения ею этого ресторана как будто ничего не изменилось. Все было знакомо, на прежних местах, сверкало чистотой. Не успела она подумать об этом, как официант уже расторопно расставил блюда на столе, и она приступила к обеду. После этого прошло не более двадцати минут, как у входа в этот же ресторан остановилась машина Егора. Он — высокий худощавый с румянцем на скулах — суетливо выскочил из авто, намереваясь оббежать вокруг, чтобы открыть дверь для Инги. Но та, не дожидаясь, распахнула сама и легко выскользнула наружу. Егор лишь успел захлопнуть за нею дверь. Заглядывая в ее лицо, он млел от его красоты. Оно казалось ему божественным. Сейчас на лице у Инги не было обычного холодка. Она мило улыбалась парню черными жгучими глазами. Какие чувства она испытывала к нему в этот момент и испытывала ли вообще, сказать было трудно, но ее лицо выражало целую гамму положительных эмоций. Подхватив ее под руку, он повел в ресторан. Войдя внутрь, окинул столы быстрым взглядом и тут же наткнулся на болезненно-настороженный взгляд матери. В первое мгновение растерялся — не ожидал встретить ее тут. Щеки вспыхнули алым цветом. Увидав вдову, Инга тоже мгновенно изменилась в лице. Сразу отчужденно глянула на Егора, спрашивая глазами: «Ты специально привел меня сюда? Это ты устроил эту встречу?». Однако Егор, безвинно моргая чистыми голубыми глазами, только еще больше сконфуженно краснел. Ему хотелось сказать Инге, что он здесь ни при чем, что все произошло случайно, но вместо этого язык произнес:
— Вот как хорошо, и мама здесь обедает!
Этих слов для Инги было достаточно, чтобы она решила, что все задумано заранее, что все это организовано вдовой, ибо сам Егор, конечно же, дойти до этого не смог бы, да и не решился бы самостоятельно испортить ей настроение. Со своей стороны его мать думала, что ничто случайно в этом мире не происходит. И там, где подчас мы видим случайность, на самом деле глубокая закономерность. Все связано в этой жизни, все переплетено, все выстроено из маленьких кирпичиков, какие никому не дано постигнуть. Между тем, как бы все ни происходило, эта встреча для вдовы была неприятна. Она с грустью и болью смотрела на сына. Ей было жаль Егора. Мальчик, совсем мальчик. Неопытный и одурманенный этой прожженной, которая сломала им жизнь. Видела, как Егор покорен ею, и страдала от того, что Инга управляла им, как ребенком, которого мать взрастила и выхолила, а чужая женщина пользует. Но если все в жизни не случайно, то зачем эта встреча здесь, в ресторане? Ведь примирения никакого быть не может. Никогда. Об этом не только говорить, но даже думать не следует. Егор, вцепившись в локоть Инги, как когда-то
