Фридрих Незнанский - Сегодня ты, а завтра…
– Обыкновенный! – Парень явно злился. – Слегка коричневый!
– Ладно, пойдем. – Он смачно чихнул. – Смотри, какая пылища. Сюда неделю ни одна сволочь не заглядывала. – Они вышли за дверь. – На всякий случай оставайся здесь. – Он стал говорить по рации, но в этот момент тронулся один из лифтов, и разобрать что-либо за его скрежетом было уже невозможно.
– Что происходит? – поинтересовался я. – Кто эти ребята и по какому поводу на меня облава?
– А то сам не знаешь! – неожиданно злобно ответила она и добавила уже официальным тоном: – Мистер Турецкий! С пяти часов тридцати пяти минут сегодняшнего дня вы объявлены в федеральный розыск по обвинению в шпионаже. Подписана санкция на ваш арест.
Я же говорил! Хотел было как следует выругаться, но на пороге опять возникли два фэбээровца, и мне пришлось прерваться на полуслове. Начальник на этот раз был новый.
– Что сказал Хопкинс?
– Пыль. Сюда никто не входил.
– Шерлок Холмс! Сейчас притащу из машины фонарь.
– Сматываемся, – прошептал я Кэт на самое ухо, как только он скрылся.
– Есть идеи?
– Попробуем прокатиться на лифте.
Дверь, ведущая в шахту, оказалась не заперта. Лифт и противовес находились примерно на одном уровне, метрах в двадцати над головой, на третьем этаже. До двери первого этажа можно было добраться, карабкаясь по ограждающей проволочной сетке. Вся беда в том, что вряд ли удастся сделать это бесшумно, а шахта хорошо освещена. Однако другого выхода я не видел, и от Кэт тоже никаких более гениальных предложений не последовало.
Мы начали восхождение, стараясь действовать тихо, насколько это вообще возможно. Через минуту мы благополучно достигли цели – парень внизу, видимо, счел, что поднятый нами шум происходит от естественных причин. Как отпирается изнутри дверь лифта, я представлял достаточно смутно. На всякий случай, перед тем как лезть наверх, я подобрал металлический штырь, но просунуть его между створками не удавалось.
– Попробуй потянуть за привод двигателя, – подала идею Кэт.
Я что есть силы ухватил ремень – безрезультатно. Лифт поехал вниз.
– Тяни сильней! -гаркнула она.
В этот момент фэбээровец нас заметил и, перекрикивая гул движущейся махины, скомандовал:
– Руки вверх! Не двигаться!
– Ты что, идиот?! – крикнула в ответ Кэт.
Она лихорадочно перебирала руками над дверью, пытаясь найти опору понадежней и, очевидно, нажала защелку. Когда я в очередной раз дернул ремень, дверь легко подалась и мы вывалились из шахты на твердую почву первого этажа. Лифт вальяжно проехал мимо.
– У тебя задница горит! – сказала она, указывая в мою сторону. Я инстинктивно оглянулся. – И вот-вот мою подожжет.
– Потушим. Давай только отделаемся от фэбээровцев. Ты бывала здесь раньше?
– Не помню.
– Прекрасно.
– Эти стоянки похожи, как близнецы. Тут ходов вдвое больше, чем в хорошем муравейнике. Но нам это не поможет: мы не знаем, куда они ведут, а они уже построили всех сотрудников, каких только сумели найти, у них по два проводника на брата. Если через пару минут мы не выберемся, фэбээровцы заткнут все дырки, потом шаг за шагом все здесь обыщут и рано или поздно нас найдут.
– Значит, берем первую же тачку и прорываемся, пока они не заблокировали выезд. Не желаю сесть на электрический стул за шпионаж! – По крайней мере, сказал я себе, в свете последних событий общение с американской Фемидой надо бы свести к минимуму. Достаточно с меня одной Кэт.
– Ты совсем обалдел? – Она злобно посмотрела на меня. – Никакого криминала, или я сама тебя пристрелю! Скажу, что оказывал сопротивление аресту. До электрического стула ты не доживешь, и не надейся!
Вижу, и в Америке народ не здорово доверяет официальному правосудию, даже сами полицейские. От этой мысли мне неожиданно стало как-то спокойно на душе, и голова заработала на полную мощность.
– Знаю! – Я схватил ее за руку и потащил к автомобилям. – Аварийные тросы! Спустимся с тыльной стороны здания.
Слава Богу, большинство машин были не заперты. Не мешкая, я принялся монтировкой сковыривать решетку на вентиляционном окне.
– Скорее! – Кэт с нетерпением наблюдала за моими манипуляциями. – Чего ты возишься!
Я хотел ответить, что основная моя специальность – следователь, а не взломщик, но решил немного ее позлить.
– Нанесение урона частной собственности, – сказал я нарочито медленно, – наверняка противозаконное деяние. Стреляй.
– Заткнись! – Решетка наконец была повержена. – Лезь первым! Живее, или я тебя точно пристрелю!
– Может, теперь расскажешь из-за чего весь этот праздник жизни, – поинтересовался я, усевшись в машину Кэт, – интересно все-таки, а главному герою до сих пор никто ничего не объяснил.
– Ты понял, в чем тебя обвиняют?
– Ага. В шпионаже. Нельзя ли немного поконкретней?
– Ты проник на территорию военной базы. Фотографировал секретные объекты. Напал на военнослужащего. Похитил военное имущество. Достаточно?
Я фыркнул:
– Проник, каюсь. В канализационной трубе никаких указателей не было, никакого «Посторонним вход воспрещен!», только дерьмо. Дерьмо, дерьмо, одно только сплошное дерьмо, и ничего кроме дерьма. Насчет фотосъемки – уже полное дерьмо, в смысле клеветнические измышления американских империалистов. Военнослужащий, вернее, военнослужащая, как выяснилось впоследствии, специалист Мери Анджело, сама отдала мне свое обмундирование, так что ни нападение, ни похищение имущества не имело места. Выходит, я кругом чист.
– Как это – выяснилось впоследствии? И чем, интересно, ты ее покорил до такой степени, что она добровольно отдала тебе форму?
– Добротой и лаской, чем же еще. – Первый вопрос я умышленно проигнорировал. – Не в этом дело. Как они меня вычислили?
– Не знаю, мистер Турецки, меня там не было. Может, ты именные следы в дерьме оставил? Может, телефончик своей Мери на память черкнул?
Уж не приревновала ли она меня? Это интересно. Но поскольку вопрос был риторический, я продолжал приставать:
– Что это хоть за база? Надеюсь, оборонную мощь Соединенных Штатов я не сильно подорвал?
Кэт только махнула рукой:
– Насколько мне удалось выяснить, учебный центр по подготовке рядового и сержантского состава пехоты. Секретней женских клозетов там ничего нет. Зато командир – выживший из ума старпер с огромными связями в Пентагоне. Дело быстро замять не удастся. Нужны недели, может, месяцы, а главное – ты должен убираться из Штатов. Немедленно!
Вообще– то заманчивое предложение. Но тогда все это напрасно. Для чего я приперся в Америку? Чтобы диких яблок нажраться?
– Нет уж! – вспылил я. – Без Беляка я отсюда не уеду! Плевал я на ваших вояк и на их связи друг с другом!
Она закусила губу и ничего не ответила.
– Ты, по-моему, чего-то недоговариваешь, – добавил я более спокойно.
Она сделала вид, будто сосредоточенно следит за дорогой и не может отвлечься. Ну что ж, мне тоже есть о чем умалчивать, игру в открытую отложим до лучших времен.
Мы остановились возле скромного особняка в верхней части Манхэттена, скромность, понятное дело, следует измерять по здешним меркам.
– Посиди, на всякий случай, не высовывайся, – буркнула она и подошла к переговорному устройству у входа. – Добрый день, мистер Эдвард, – почти пропела Кэт самым умильным голосом, глядя при этом в камеру наружного наблюдения с самым что ни на есть зверским выражением лица.
Внутри определенно кто-то был, я явственно слышал возню, но к дверям никто не подходил.
– Досточтимый сэр, – продолжала она в том же духе, – если вы не соизволите бегом спуститься и принять дорогих гостей, я разнесу вашу уважаемую задницу.
На крыльцо выскочил суетливый мулат и расплылся в деланной улыбке. Он широко раскрыл руки с видимым желанием лобызать Кэт прямо на улице и как можно дольше не пускать в дом, а при возможности – и вовсе уклониться от нашего визита. Она с серьезным видом развернула его за плечи и затолкнула внутрь.
– Познакомься, – представила она хозяина в прихожей, где он попытался удержать новый рубеж обороны своего жилища, – мистер Эдвард. – Он улыбнулся еще шире. – Отпетый мудак и бабник. Очень ценный человек!
– Пожалуйста, располагайтесь, – он сделал пригласительный жест в сторону холла, – я оставлю вас на одну минуту, – продолжая принужденно улыбаться, он стал задом пробираться к другой двери, за которой ощущалось присутствие девицы.
Кэт позволила ему отступить на пару шагов, затем поймала за грудки и произнесла четко и бесстрастно:
– Мистер Эдвард! Вы арестованы за нарушение закона о нераспространении венерических заболеваний. – За дверью наступила тишина. – Мисс, – продолжила Кэт еще громче, хотя и без того не слышать ее мог только глухой, – вам придется проехать с нами.
– Но мы же, – взмолились из-за стены.
