Семен Данилюк - Бизнес - класс
- И все равно, Салман Курбадович. Решительно нельзя вам в отставку. Да и по делу важно, чтоб присутствие ваше ощущалось. Хотя бы давайте так: Лариса президент, вы - председатель Совета директоров. Пусть раз в неделю появитесь. Но чтоб все знали: Фархадов в курсе. Бдит. Очень прошу!
- Ладно, подумаем, - старик нахмурился, плохо скрывая удовольствие от похвалы: природа брала свое. - Главное, чтоб дело двигалось. Лариса мне тут доложила идею купить нефтеперерабатывающий завод. Грамотная идея. Еще мы с Тимуром прокручивали. Чтоб свой цикл с выходом на готовые нефтепродукты. Ведь смеху подобно. Лес рубим, а на переработку - в Финляндию отправляем. И у них же нашу же доску втридорога закупаем. Алмазы собственные огранить не умеем. Де Бирсу кланяемся. Нефть скачиваем - с нарушением всех технологий, обводняя все вокруг, и - туда же, в загранку. Лишь бы хоть что-то хапнуть. Разве мы туземцы какие, чтоб недра задарма расторговывать? Или не хотим? То-то что. Запасы туда уходят. Так еще и деньги следом. А что здесь останется? Продажность заела. Ломать это надо. Ломать. Здесь зарабатывать и сюда вкладываться. И первый, кто до этого дойдет, больше других и заработает. Конечно, пока не до того. На ноги бы заново встать. Но на перспективу помни. Он прикрыл рот, пытаясь скрыть сиплое дыхание, - непривычно длинная фраза отняла слишком много сил.
Многое хотелось сказать в ответ Коломнину. И главное - о своем восхищении удивительным этим человеком. Но комплиментов говорить не умел. И - единственно - водил взглядом по стенам, делая вид, что не заметил одышки.
- Что у нас с банком? - Фархадов прервал тишину.
- Здесь как раз все удачно. Проценты полностью выплачены.
- Когда срок кредита?
- Чуть больше месяца. Да вы не беспокойтесь. Трубопровод, сами знаете, ударными темпами достраивается. Резуненко молодцом. Сначала с поставками конденсата сильно помог. А теперь и вовсе все свои дела отложил и - живет безвылазно на "нитке".
- А как иначе? Он ведь Тимуру другом был. А настоящий друг, он и после смерти друг. Не забудь, кстати: все поставки труб ему обещал. Так что...
- Даже не сомневайтесь. За такого компаньона двумя руками держаться будем. Долги потихоньку разгребаем. Хачатрян сегодня в банк с отчетом вылетел. Думаю, сразу и разрешение на новое продление кредита получит. А там и "Руссойл" подомнем: и деньги вернем, и собственный трейдер в Европе. Худшее позади, Салман Курбадович.
- Вот и славно! Никому не говорил, но - очень у меня душа за компанию болит. Здесь ведь не только нефть, люди. Здесь - дело сына моего, Тимура. Фактически не я - он на себе тянул. И потерять все - это перед его памятью...
Голос Фархадова прервался.
- Я понимаю.
- Все силы он в месторождение вкладывал. Я как-то предел зарплаты для членов Правления установил - две тысячи долларов. Говорю, запустим трубопровод, тогда всем хватит. Остальные роптать стали. Мол, в других компаниях по двадцать - тридцать тысяч платят. Нельзя, чтоб на черный день не подстраховаться. Ну, этих-то псов быстро притушил. А Тимур, тот нет. Сам поддержал. А ведь молодой. Красавец. Когда и жить, как не молодому? Да и о семье мог бы подумать. А поддержал. Во всем такой был. Жил не оглядываясь. И честный не по-нынешнему. В меня. Понимаешь, Коломнин, почему мне особенно важно до победы дойти? Чтоб для внучки сберечь то, что отец недополучил.
Коломнин, естественно, промолчал. Но и знаков умиления выразить не сумел. Фархадов наморщил лоб, разочарованный квелой реакцией.
- Ладно, хватит болтовни. Ступай. Один побыть хочу.
И, заметив, что посетитель замешкался, требовательным движением кисти выпроводил его.
Москва. От перемены мест слагаемых сумма изрядно меняется.
Поганый у тебя все-таки, Коломнин, язык. Еще бывшая жена неустанно это подмечала. Внезапный звонок из секретариата Дашевского рассеял последние сомнения на сей счет.
- Сергей Викторович, вам необходимо срочно прилететь в Москву. - Что-то случилось?
- Не знаю. Но завтра к вечеру президент на две недели улетает в Штаты. Очень желательно вам его застать.
Коломнин тут же набрал Хачатряна, находившегося в Москве. - Меня срочно вызывают к Дашевскому. В чем дело? - без предисловий поинтересовался он.
- И приезжайте. Пока ничего определенного. Но - назревает, - Хачатрян казался удрученным. - Все-все, больше говорить не могу. Но жду.
Он отключился. Новые попытки соединиться ни к чему не привели: абонент хронически завис "вне зоны действия сети".
Не добавил ясности и звонок Лавренцову. На вопрос, не случилось ли чего чрезвычайного в банке, тот ответил, что не в курсе. Лавренцов был удивительным человеком. Всегда не в курсе. Но при этом всегда все знал. Поэтому либо в самом деле опасаться было нечего, либо Лавренцов исключил своего бывшего шефа из числа людей, с которыми следует делиться "подкожной" информацией.
Встревоженный Коломнин вылетел в Москву.
В приемной президента, куда он добрался к пятнадцати часам, царило оживление, как бывало всегда, когда Дашевский находился на месте. Но сегодня оно носило характер несколько взвинченный, - ожидающих приема беспокоило, что Дашевский вот-вот уедет в аэропорт. И надежды на аудиенцию для большинства меркли с каждой минутой. Среди суетящихся людей резко выделялся невозмутимо попивавший кофеек управляющий делами банка. Этот, понятно, никуда не торопился. Как ответственный за отправку президента он будет сопровождать его до vip - зала и накопившиеся проблемы попытается решить по дороге.
- Ну, где ж вы так долго? - беспомощно пробормотала при виде подошедшего Коломнина секретарша. - Теперь, боюсь, не получится. Еще двое посетителей запланировано.
- Да что не получится-то? - Коломнин перевесился через стойку. - Можно хоть в двух словах?
- ГНК взяли, - быстро, сквозь зубы, произнесла она.
- Не слабо, - Коломнин аж присвистнул. Силен-таки оказался лоббист Ознобихин. - Но ко мне все это какое отношение? Раздался телефонный звонок, и секретарша схватилась за трубку. Глазами показав: да, все верно. Имеет! Имеет! Потерпи, объясню.
Но времени объяснить ей не хватило, потому что в приемную вылетел сам Дашевский с мелко исписанным листом в руках. Он приподнял палец, требуя от секретарши отвлечься, и одновременно зыркнул по предбаннику, выбирая, видно, на кого стоит потратить оставшееся до отъезда в аэропорт время. И в этот момент заметил облокотившегося о стойку Коломнина.
- Разве вызывал? - он недоуменно приподнял бровь. Причем смотрел при этом, как и положено, на Коломнина, но излом брови был вопрошающе направлен на секретаршу.
- Так ведь вчера сами дали команду! - девушка посерела, испугавшись, что что-то напутала.
- Срочно на компьютер и мне на подпись. Только живо. Через пятнадцать минут уезжаю, - Дашевский протянул листок. Поколебался. - Хотя точно - велел подъехать. Правда, уже на Ознобихина перезамкнул. Но раз за столько верст прибыл, - заходи.
К неудовольствию остальных, он пропустил Коломнина. Зайдя следом, приобнял, улыбнулся обволакивающе, словно извиняясь за неприветливость в предбаннике.
- Замордовали меня проблемами. Вроде все зоны ответственности распределил. Чтоб не лезли к президенту с мелочами. Нет, все равно из всех щелей. Перестраховщики, - пожаловался он. - Но к тебе это как раз не относится. Ты-то все сам порешать норовишь. И что надо, и что не надо. Вообще-то я тобой очень доволен. Даже, скажу, - сверхочень. Просто, положа руку на сердце, недооценивал. За несколько месяцев расчистить загубленную компанию, самого великого упрямца Фархадова переупрямить, - не ждал. Вот уж подлинно: не было бы счастья, да несчастье помогло. Не убрал бы тогда тебя с экономической безопасности, разве узнал бы, что в тебе, оказывается, такой мощный менеджер сидит. Так что полагаю тебя теперь на новый проект перебросить. Куда более масштабный. И главное, - более денежный!
Лицо Коломнина вытянулось.
- Ну-ну, не пугайся. Все, что тебе причитается за "Нафту-М", получишь в полном размере. Заслужил! Да и то - довольно перебиваться по жизни. Это пусть теперь Маковеи всякие выслуживаются и прочая банковская мелочевка. А твои контракты отныне в других нулях писаться будут. Короче, пора тебе узнать, Сергей Викторович! Влипли мы по самое некуда.
Дашевский безысходно потеребил свой мощный нос. Пытливо проследил за реакцией.
- Вошли-таки в уставный капитал Генеральной нефтяной компании. Так-то! Взяли блокирующий пакет. А ты что подумал, а?!
И он захохотал, довольный розыгрышем. Но Коломнин не засмеялся.
- Отступное за пятьдесят миллионов долларов кредита? - без труда догадался он.
- И это еще дешево! Позавчера я по поводу ГНК встречался с Гиляловым.
- Так он здесь причем? В смысле он теперь министр и предпринимательской деятельностью заниматься не может.
Дашевский посмотрел на него взглядом, живо напомнившим Бурлюка.
- Именно потому, что Гилялов теперь министр, ценность Генеральной нефтяной компании автоматически выросла вдвое, а то и втрое. Или это объяснять надо?
