Самюэль Бьорк - Я путешествую одна

– Кто это?

Анетте кивнула в сторону комнаты допросов.

– Штольц?

– Так она говорит. Проверь, ладно?

– Хорошо.

Анетте вернулась в комнату и включила диктофон.

– Пятница, 4 мая 2012 года, точное время 22:40, адвокат полиции Анетте Голи допрашивает Малин Штольц.

– Майкен Стурбергет, – сказала Штольц, вдруг засомневавшись.

– Как вы хотите, чтобы мы вас называли?

– Думаю, Майкен, – сказала Малин.

– Тогда будет Майкен. Хотите еще воды, Майкен?

– Нет, спасибо.

– Вы знаете, почему вы здесь, Майкен?

– Да, потому что мы с Карен обманывали стариков. Мне очень жаль.

– Нет, Майкен, вы здесь не поэтому.

– Не поэтому?

Ранее Малин Штольц, а теперь Майкен Стурбергет странно посмотрела на нее.

– Вы уверены, что не хотите получить адвоката?

– Да, уверена, но почему я здесь?

– Вас подозревают в убийстве четырех шестилетних девочек. И в похищении шестилетней Марион Мунк.

– О… нет-нет-нет… нет…

– Вам нужно сесть, Майкен.

– К этому я не имею никакого отношения!

– Сядьте, пожалуйста, Майкен.

– Нет-нет-нет… нет-нет, это не я. Я ни при чем.

– Давайте вы сядете, а я вас выслушаю, хорошо? – сказала Анетте как можно более дружелюбно, держа палец у кнопки под столом.

Она решила звать охрану только в случае крайней необходимости.

Майкен Стурбергет посмотрела на нее и решила сесть обратно.

– Майкен?

– Да?

– Давайте пока забудем про то, что я сказала, хорошо?

– Хорошо? – сказала Майкен вопросительным тоном, вытирая слезы.

– Расскажите то, что начали.

– Про стариков?

– Кто такие старики?

– В доме престарелых. Я познакомилась с Карен в Хёнефоссе. В группе бесед для бесплодных. Мы подружились. Это она все придумала, она сказала, что знает кого-то.

– Кого?

– Священника. Или поначалу он не был священником, по-моему, он продавал машины, но потом стал священником и стал брать деньги у умирающих людей.

– Наследство?

Майкен немного замешкалась.

Миа сообщила команде про общину, которая пыталась обмануть мать Мунка.

Майкен кивнула.

– Мы забирали деньги у всех, кто…

– Кто?..

– … ну, понимаете, у всех, кто мог поверить в жизнь на небесах…

Видно было, что ей очень стыдно. Она заламывала свои худенькие ручки.

– И сколько это продолжалось?

– О, долго. Очень долго. Мы многих обманули.

Дверь открылась, и вошел Карри. Анетте нажала на кнопку записи.

– Время 22:57. Следователь Юн Ларсен только что вошел в комнату. Допрос Малин Штольц, Майкен Стурбергет продолжается.

Она посмотрела на Карри, тот кивнул.

– Все это правда, – кратко сказал он.

– Так кто такая Карен? – спросила Анетте.

– Вы не знаете Карен?

– Какую Карен? – спросил Карри.

– Нет, мы не знаем Карен, – сказала Анетте.

– Я знаю Карен, – сказал внезапно появившийся Мунк.

Анетте даже не слышала, как он вошел.

– 22:59. Руководитель специального отдела, Холгер Мунк, только что вошел в комнату допросов.

– Где Карен? – спросил Мунк, садясь за другой конец стола.

Майкен Стурбергет стало стыдно, когда пришел он. Они были знакомы. И Майкен участвовала в попытке обмануть его семью.

– Простите меня, Холгер, – замямлила Майкен, опустив глаза в пол. – Я просто хотела ребенка. Почему у всех остальных есть дети, а у меня нет?

– Все в порядке, Малин, – успокоил ее Холгер и положил руку ей на плечо. – Мне только нужно знать, где Карен.

– Майкен, – поправила Анетте.

– Что? – переспросил Мунк, повернувшись к ней.

Анетте и раньше видела шефа уставшим, но не таким. Он с трудом сфокусировал взгляд. Если бы она не знала, что он никогда не пил алкоголь, подумала бы, что он пьян.

– Майкен Стурбергет, – сказал Керри, успокаивающе кивнув Мунку.

– Майкен? Хорошо, Майкен. Где Карен?

– А, нет, нет, – сказала Майкен и начала раскачиваться на стуле.

– Мунк… – начала Анетте, но он не хотел ее слушать.

– Мне нужно знать, где Карен, вы понимаете? Скажите мне сейчас же!

Мунк наклонился и потряс худенькую девушку за плечи. Майкен инстинктивно закрыла лицо руками.

– Нет, нет, нет…

– Мунк, – строго сказала Анетте.

– Где Карен?! – заорал Мунк, тряся девушку.

– Мунк! – заорала Анетте.

– Где Карен?!

Мунк с усилием тряс Майкен. Анетте как раз собиралась встать, но Карри опередил ее. Крепкого телосложения полицейский схватил Мунка сильными руками и вывел из комнаты.

– Вы в порядке, Майкен? – спросила Анетте, когда они остались одни.

Девушка подняла взгляд и медленно кивнула.

– Мне нужно отойти поговорить с ними, и я вернусь, хорошо?

Она снова кивнула.

– И, знаете…

– Да?

– Все наладится. Я вам верю.

Майкен вытерла слезу и слабо кивнула.

– Спасибо вам.

Анетте улыбнулась, положила руку ей на плечо и вышла.

– Какого хрена, Мунк?

В коридоре Карри все еще крепко держал Мунка.

– Извини, – пробормотал Мунк. – У нее Марион. У Карен. У нее моя девочка. У нее Марион.

– Успокойся, – сказал Карри.

– Отведи Майкен в камеру, – сказала Анетте. – Я займусь Мунком.

Карри недовольно кивнул, отпустил Холгера и пошел в комнату допросов, оставив их одних.

– Ты в порядке, Холгер? – спросила Анетте, положив руку на плечо шефу.

– У нее моя девочка.

– Кто такая Карен? – спросила Анетте.

– Работает в доме престарелых, – пробормотал Мунк. – У нее моя девочка, Анетте. Моя девочка.

– Мы найдем ее, – сказала Анетте, и тут у нее зазвонил телефон. – Анетте.

– Дайте мне Холгера, – выпалил запыхавшийся Габриэль Мёрк на другом конце.

Она протянула телефон Мунку.

Он выслушал краткую информацию и почти сразу положил трубку.

– Видео Киесе. У нас есть GPS-координаты. Возьми с собой Карри, ладно?

Толстяк-полицейский побежал по коридору, даже не дождавшись ответа.

79

Миа Крюгер проснулась от звука, похожего на крик чаек. Она снова на острове. В доме, который она купила, чтобы быть одной. Чтобы убежать от людей. Чтобы убежать от самой себя. Она залечила себя, почти до смерти. Море. Воздух. Птицы. Покой. Она отправится к Сигрид. Тяжело быть одной. Когда не осталось никого из твоей семьи. Все мертвы. Слишком тяжело, когда нет никого, кто тебя понимает. Сигрид всегда понимала. Замечательная, милая, добрая Сигрид. Мии даже можно было ничего не говорить. Я понимаю, Миа. Она даже рта не успевала раскрыть. Теплый добрый взгляд за светлыми волосами.

Теперь она осталась одна. Больше нет уверенности. Нет покоя. Только этот дом и чайки. Умная и храбрая Миа Крюгер, Миа Лунный Свет, индианка с ярко-голубыми глазами, один из лучших в стране следователей по делам об убийствах. Осталась чудачкой на пустынном острове.

Миа почувствовала сухость во рту. Попыталась открыть глаза, но это давалось ей с трудом. Переход от сна к реальности в режиме слоу-моушн с фоновой музыкой. Радио. Миа остановилась. Попыталась снова. Но веки отяжелели, не только веки, но и все тело не слушалось. Миа медленно проскользнула обратно в сон, кофе готов, слышно, как пар выходит из кофемашины в доме на Хитра.

– Привет-привет, Миа.

Миа подняла веки и увидела перед собой Карен Нюлунд. Рыжеволосая женщина улыбалась, держа бутылку воды в руке.

– Хочешь попить? Тебя, наверное, мучает страшная жажда.

Вдруг Миа все вспомнила, тело поднялось на автомате и попыталось освободиться. У нее было что-то перед ртом, а руки привязаны к стулу. И ноги тоже. Крепко связаны. Она машинально пыталась вырваться, мускульная паника, но все бессмысленно. Она не могла пошевелить ничем, кроме головы.

– Ты такая милая, – рассмеялась Карен, помахивая бутылкой перед ней. – Долго будешь пытаться? Так весело за тобой наблюдать, продолжай.

Миа почувствовала приближающуюся панику, но смогла взять себя в руки. Отбросить страх. Сделав глубокий вдох, она осмотрелась. Наметанный глаз полицейского. Она была в маленьком домике. На даче. Или все же в домике. Оконные рамы белые. Старые. В деревне. Она в деревне. Окна заклеены снаружи. Смотри из окна, но не в окно. Тепло и потрескивание у нее за спиной. Печь, или нет, открытый огонь. Камин! Диван. Стол. Шестидесятые. Дорожка-половик на полу. Все разноцветное. Дверь налево. Старый холодильник. Кухня. Еще одна дверь. Нараспашку. Коридор. Пара грязных сапог. Кофта. Дождевик.

– Здесь мило, правда? – сказала Карен, поставив бутылку на пол. – Хочешь, я буду показывать и рассказывать?

Миа попыталась что-то сказать, но из горла раздалось только клокотание. Во рту кляп. Она просунула язык между зубов и почувствовала вкус клея.

– Если ты хочешь попить, тебе нельзя кричать. Мы вдали от людей, так что они тебе не помогут, но я не хочу, чтобы ты разбудила ребенка.

Перед ней стоял телевизор. Нет, даже не телевизор, а монитор. Подключен к компьютеру. Клавиатура. Мышка.

Карен включила монитор.

– Смотри. Она спит. Мы должны вести себя тихо. Т-с-с-с!