Чарлз Тодд - Доказательство виновности
— Разве вы разводите коров, миссис Беннет? Я никогда их не видел.
— Конечно не разводим. Для того муж и поехал в Глазго; хочет положить начало поголовью.
В голове у Ратлиджа оживился Хэмиш; как ни странно, Хэмиш сейчас с ним соглашался.
— Спасибо, миссис Беннет. А теперь… будьте добры, позовите сюда всех ваших слуг. Мне очень нужно поговорить с ними.
— Для чего? Я сама могу ответить на любые ваши вопросы. Видите ли… мои подопечные недолюбливают полицейских, что неудивительно.
— И тем не менее.
В конце концов миссис Беннет попросила его позвонить; ее подопечные стали приходить один за другим.
Ратлидж дождался, пока соберутся все, даже Диас, и тихо начал:
— С прискорбием сообщаю вам о том, что Боб Ролингс умер. Знаю, для многих из вас весть о его смерти станет ударом. Примите мои соболезнования. И все же я считал, что должен сообщить вам об этом.
Миссис Беннет ахнула, как будто новость наконец дошла до нее. Потом она сказала:
— Его надо привезти сюда. Домой. Он сам наверняка захотел бы, чтобы его похоронили здесь.
— Как он умер? — нахмурившись, спросил один человек. — Он не… вчера ночью его здесь не было, но мы не знали, что он заболел.
Он говорил с корнуоллским акцентом.
— Он ездил в Кент по личному делу, — ответил Ратлидж. — Возможно, мистеру Диасу больше известно об этом. Он попал в грозу и утонул.
Еще один человек, с виду и по речи настоящий уроженец Лондона, заметил:
— Не знал, что у него есть знакомые в Кенте.
Ратлидж повернулся к нему; в его первый приезд миссис Беннет представила его как повара.
— Он из-за чего-то тревожился? Может, плохо ел?
Повар откашлялся и хрипло ответил:
— На аппетит он никогда не жаловался.
Ратлидж поблагодарил всех и отпустил.
Когда за ними закрылась дверь, он повернулся к миссис Беннет и спросил:
— За что сидел ваш повар? Кажется, вы говорили, но я запамятовал…
— Гарри служил младшим клерком в одной юридической фирме. Он сказал, что нечестным путем присвоил некоторую сумму, чтобы оплатить лечение матери. Знаю, он поступил дурно, но человек, которому не к кому обратиться за помощью, подвержен искушениям. Он полностью отсидел свой срок.
Ратлидж не стал говорить вслух, но подумал: повар вполне мог позвонить в Скотленд-Ярд и выдать себя за инспектора Чемблисса. У него выговор человека образованного; он умеет убеждать.
— У вас есть телефон? — спросил Ратлидж.
— Да, есть. Муж распорядился провести его после войны.
— Может быть, мистер Беннет по приезде позвонит в Скотленд-Ярд? Тогда мы разрешим по телефону тот небольшой вопрос, ради которого я сюда приехал.
— Подождите, пока он вернется из Глазго. А ведь нужно еще позаботиться о бедном Бобе. Видите ли, мы все чувствуем себя в ответе за него. — Миссис Беннет потянулась за платком. Ратлидж невольно посмотрел на узор, но не разглядел вышивку издалека. Лилии? — Просто не верится…
— Понимаю.
С этими словами он откланялся.
Повара Гарри вполне могли попросить позвонить по телефону, но в подробности плана его не посвящали. Без садовника в имении еще как-то можно обойтись, но без повара — ни за что!
Кольцо вокруг Диаса постепенно сжималось. Но недостаточно быстро.
Гибсон встретил Ратлиджа в коридоре второго этажа.
— Вы в курсе, что процесс над Гудингом начнется в понедельник? — спросил он.
— Так быстро? — изумился Ратлидж. Новый удар!
— Мистер Френч был фигурой известной в деловых кругах. Гудинг написал признание. Поводов для дальнейших отсрочек как будто нет.
— А как же трупы жертв? Их ведь так и не нашли!
— Остается надежда, что обвиняемый сам расскажет, где они. Чтобы его внучку не судили как сообщницу. Он ведь знает, что ему все равно нечего терять. И наверняка всеми силами постарается спасти ее от виселицы.
Ратлидж мрачно кивнул. Если Гудинг не убивал Френча и Трейнора, ему нечего предложить за жизнь Валери Уитмен.
Глава 25
Всю обратную дорогу к себе в кабинет Ратлидж проклинал Диаса.
Даже если бы Хэмиш не ворчал у него в голове не переставая, он понимал, что сам во всем виноват.
Ролингс умер. Все произошло само собой, и все же Ратлиджу он нужен был живым. А после гибели Ролингса Диас послал кого-то в Кент за мотоциклом, который мог навести на их след. Значит, у Диаса есть еще подручный, на которого он может положиться.
Ратлидж велел себе посмотреть на дело с другой стороны. Перевернуть его с ног на голову.
Он нашел страницу, на которой раньше записывал свои мысли, смял ее и выбросил.
Достав другой лист, он принялся чертить графики.
Он прекрасно понимал, какие улики свидетельствуют против Гудинга и его внучки. Позиция обвинения кажется несокрушимой во всем, если не считать отсутствия трупов.
Из коридора послышался неожиданный звук — кошачье мяуканье.
Гибсон постучался к нему и тут же распахнул дверь. На руках у него сидел белый котенок. Один глаз у котенка был голубой, другой — светло-зеленый. Под мышкой сержант держал лист бумаги.
— Откуда у вас котенок? — спросил озадаченный Ратлидж. Он как-то не представлял себе Гибсона в роли любителя животных.
— Кошечка сидела на дереве. Констебль снял ее и принес сюда. Владелица приедет за ней через полчаса. Сначала животное было в кабинете Филдинга, но у него, оказывается, аллергия на кошек. Глаза сразу покраснели и распухли, и он начал задыхаться. Поэтому зверька пришлось унести… Вот что мне пока удалось узнать о мистере Беннете.
Ратлидж обошел стол, чтобы взять у сержанта бумагу; заодно он погладил кошечку.
И замер, не опустив руки.
— Неужели у вас то же самое, что у Филдинга? — спросил Гибсон, быстро поворачивая к двери. — Я ее сейчас унесу.
— Да, хорошо, — рассеянно проговорил Ратлидж, чьи мысли были далеко. — Спасибо!
Он не отрывался от документа, принесенного Гибсоном. Там было почти то же самое, что сообщил ему Белфорд. Кроме последней строки.
По словам констебля, на участке которого находилось имение Беннетов, после возвращения из плена мистер Беннет очень плохо себя чувствовал. Вначале он передвигался только в инвалидной коляске, а в последнее время констебль и вовсе его не видел и решил, что мистер Беннет прикован к постели.
Констеблей недаром называют глазами и ушами полиции. Они знают свои участки и часто предоставляют совершенно бесценные сведения.
И все же… Что случилось с мистером Беннетом? А если он умер от ран, полученных в Германии при попытке к бегству, а жена, по непонятным причинам, хранит его смерть в тайне?
Повод у нее имеется. Ей хочется и дальше нанимать дешевую или и вовсе бесплатную прислугу. После войны Беннет оставил службу в Английском банке. Спрашивается, на что жили Беннеты? В наши дни много семей с отличными родословными, восходящими чуть ли не к крестоносцам, сидят без гроша…
А к телефону вместо Беннета подходит повар, который в другом случае успешно выдал себя за инспектора Чемблисса.
Мистер Беннет не в курсе тех дел, которые творятся в его имении, потому что его нет в живых.
Ратлидж бегом спустился вниз и, сев в машину, помчался в Суррей. Приехал он уже после ужина; длинный летний вечер заканчивался.
Миссис Беннет вряд ли распорядилась зарыть мужа в огороде или в компостной куче. Она наверняка придумала, как почтить его память.
Ратлидж достал фонарь, прикрыл его рукой и отправился в парк. Над крокетной площадкой нависала терраса, окаймленная живой изгородью. Терраса спускалась к широкой лужайке, у основания которой был вырыт узкий прудик. Красивый вид открывался из всех окон, выходящих на эту сторону. Пруд был обсажен клумбами, цветы на которых цвели с весны до глубокой осени.
Здесь? Нет, вряд ли. Слишком открытое место, слишком на виду; здесь не погорюешь в одиночку. Тогда где же?
Обойдя дом кругом, Ратлидж нашел, что искал. Напротив крыла, в котором располагалась хозяйская спальня, был разбит небольшой садик, обнесенный с трех сторон кирпичной стеной высотой фута в четыре. Стена была не сплошная. Благодаря ажурной кладке сюда проникали свет и воздух. Вместе с тем в садике вполне можно было уединиться. С четвертой стороны садик защищала живая изгородь. Войти сюда можно было через кованую калитку. Прямо над садиком Ратлидж увидел маленький балкон; в комнате, соединенной с балконом, горел свет.
Покои миссис Беннет?
Он без труда перелез ажурную стенку и очутился в садике.
Даже в темноте здесь было красиво. Сам садик выглядел старым — наверное, его заложили одновременно с постройкой дома. Недавно кто-то хорошо потрудился над ним. Здесь росли розы и другие цветы. В центре находились только белые цветы; в сумерках они были видны издалека. Они напоминали часовых, охранявших маленькую беломраморную статую ангела. Ни на одном кладбище не найдешь такого трогательного памятника! Глядя с балкона сверху, миссис Беннет видит могилу мужа даже во мраке ночи и утешается. По утрам она любуется ею, когда сидит на террасе у своей гостиной, а по вечерам — когда пьет там чай.
