Наталья Борохова - Адвокат Казановы
– Еще бы ты понял! – усмехнулась Лиза. – В тот день у меня порвался чулок на большом пальце, и здоровенная стрелка украсила мою ногу по всей длине. Конечно, я не хотела, чтобы ты счел меня неряхой, поэтому весь вечер просидела в неудобной позе, замаскировавшись медвежьим мехом.
– Чего уж проще было попросить у меня нитку с иголкой!
– И ходить в заштопанном чулке? – с притворным ужасом в голосе воскликнула Лиза. – Что бы сказала твоя мама? «Андрей! Тебе стоило быть более разборчивым при выборе постоянной подруги. Боюсь, выскочка Дубровская – не самая лучшая партия для человека нашего круга».
Елизавета так похоже изобразила манеру Ольги Сергеевны читать нотации и накручивать одновременно локон на указательный палец, что Андрей невольно заулыбался.
– А помнишь, как ты вырядилась в длинное вечернее платье и какое-то умопомрачительное колье, когда все наши гости собирались жарить шашлыки? – вспомнил он.
– Еще бы! Я, как всегда, пыталась произвести благоприятное впечатление на твою маменьку.
– Я думаю, тогда тебе это удалось.
– Я тоже так думаю, – захихикала Лиза. – Тем более что сама она была одета в рваные джинсы и соломенную шляпу.
Воспоминания сблизили их, и теперь они без умолку говорили об общих знакомых, вспоминали происшествия, которые некогда казались им мелкими и незначительными, а теперь, отдалившись от них на годы, вызывали щемящее чувство ностальгии.
Время – удивительная вещь. Сглаживая острые углы человеческой памяти, сдабривая ее своим целительным бальзамом, оно трудится денно и нощно, выгоняя из сознания весь сор, все ненужные бытовые неурядицы, превращая воспоминания в яркие картинки. Там всегда солнечно и тепло, вне зависимости от времени года. Не потому ли мы меняемся на глазах, окунаясь в теплые ощущения детства, волнующие переживания юности, бурные события молодости? К сожалению, возвращение из этих пучин бывает не всегда приятным…
Часы пробили два раза. Елизавета вздрогнула, очнувшись от воспоминаний. Все так же гудел в камине огонь, бросая сполохи на медвежью шкуру. Андрей сидел рядом, устремив взгляд на пляшущие языки пламени. Его лицо уже не было напряженным, а в глазах, таких же непроглядных, как мартовская ночь за окном, не таилось угрозы. Пугающий незнакомец исчез.
– Нам есть что вспомнить, – улыбнулся он.
– Верно, – согласилась Лиза. – Но уже очень поздно. Пора спать.
– Пора, – эхом отозвался муж.
Дубровская легко поднялась, нащупывая ногой домашние туфли. Один вопрос тревожил ее сейчас больше всего.
– Ты не будешь возражать, – небрежно начала она, – если я завтра переночую у мамы?
Улыбка застыла на лице у Андрея.
– Зачем? Она ведь еще не приехала. Ты что, собираешься ночевать в пустой квартире?
– Я хотела навести там порядок, – сказала она просто, как будто ложь не вызывала у нее никаких неудобств.
– Ну, если так…
– Конечно, дорогой! Ты же все понимаешь.
Она развернулась, и уже через несколько мгновений ее легкие шаги затерялись в глубине большого дома. Он остался у камина один.
«Завтра, – сказал он сам себе. – Это произойдет завтрашней ночью. Но разве у меня есть выбор?»
Глава 34
Автомобиль Елизаветы, поднимая в обе стороны грязные фонтаны талой воды, подъехал к знакомому дому. Дверца отворилась, и женские ножки в ботиночках из тонкой кожи ступили на непрочный островок мартовского льда. Девушка оглянулась вокруг и, не заметив ничего необыкновенного, направилась к подъезду.
Вечерело. Тьма, едва разбавленная тусклым светом двух уличных фонарей, уже поглотила детскую площадку с качелями и скамейками. Где уж было Дубровской заметить, что среди припаркованных автомобилей спрятался грязный от колес до крыши джип ее супруга. Сам Андрей, сидя в темном, холодном салоне, пристально вглядывался в ярко освещенные окна дома. Знакомое окно на четвертом этаже со шторами в горошек тоже было освещено, несмотря на то, что Елизавета еще не одолела все положенные ступени. Стало быть, там ее ждали.
Кто ее ждал? Тот самый загадочный друг с широкими плечами, о котором говорила болтливая соседка баба Паша? Мерцалов хрустнул пальцами. Ждать оставалось недолго. Он включил зажигание.
Его расчет был прост. Подождать, пока голубки, отведав вечернего чая, угомонятся, а потом он их застанет врасплох. Представив красную от волнения жену, в спешке натягивающую чулки, он испытал брезгливость. Можно сколько угодно называть супружескую неверность на французский манер адюльтером, пересыпать ее разными шаловливыми словечками, но сущность не изменится. Гадость и только! Удивленная физиономия соперника, выглядывающая из-под одеяла пара волосатых ног и собственная жена с видом нашкодившей собачонки… Увы, ему придется пройти через это. А что потом? Развод… Значит, так тому и быть.
Мерцалов вышел из автомобиля, мысленно готовый ко всем испытаниям. Но не успела его машина пару раз мигнуть фарами – Андрей еще не нажал на кнопку включения сигнализации, – как подъездная дверь распахнулась. Оттуда выпорхнула его супруга собственной персоной и, привычно перепрыгивая через лужи, направилась к своему автомобилю. Неужели ее планы изменились и она готова вернуться домой?
Андрей не знал, радоваться ему или огорчаться. Конечно, он страшился момента истины и где-то глубоко в душе пытался отодвинуть его во времени как можно дальше. Пряча голову в песок, он долгое время чувствовал себя страусом, свято верящим в то, что все вокруг просто замечательно. Но теперь ему не нужна была передышка. Он настроился решить все свои проблемы сегодня. Он просто не дожил бы до завтра!
Однако, как оказалось, точку ставить еще рано. Несколькими минутами позднее из подъезда вышел высокий мужчина с какой-то нелепой сумкой в руках и, пугливо озираясь, уже проторенным путем двинулся по направлению к машине Дубровской. Прыгнул в салон, громко хлопнув дверью, и автомобиль, поднимая фонтаны весенней грязи, двинулся к выезду со двора.
«Захотели развеяться, соколики? – подумал Андрей, включая зажигание. – В ночной клуб? В бар? На дискотеку? Ну, что же, придется испортить вам вечер. Сами виноваты…»
Мерцалов неплохо владел искусством вождения, и ему не составляло большого труда затеряться в вечернем потоке машин, преследуя жену. Дубровская же виляла из ряда в ряд, словно сама не понимая цели своей ночной поездки.
«Надо бы нанять ей инструктора, – подумал Андрей. – Водит ни к черту! Хотя чего я волнуюсь? Пусть беспокоится этот ее тип с сумкой. Поделом же ему будет, если сейчас его подружка зацепит крылом вон тот устрашающего вида драндулет со строительной люлькой!»
Дубровская между тем следовала прямо, игнорируя призывные огни казино и ночных клубов. Оставив позади центральные улицы, она направилась в дебри спального района.
«Ага! У них конспирация», – подумал Мерцалов.
В самом деле, в центре, где полно людей и огней, обязательно встретишь знакомых в тот момент, когда их общество не особо радует. Ему ли не знать? Однажды, проводя время с миловидной практиканткой (Лиза об этом, конечно, ничего не знала), он в течение всего вечера натыкался на вчерашних одноклассников, сослуживцев и друзей родителей. Даже встречал университетского преподавателя, которого не видел добрый десяток лет. Почтенный старец, сдвинув на нос очки, прогудел вместо приветствия:
– Наконец-то я увидел вас вместе с женой! Милочка, вы знаете, как вам повезло?
«Милочка» так не считала. Фыркнув, она смерила Мерцалова гневным взглядом и удалилась, покачивая ягодицами. Вечер был безвозвратно испорчен. Интересно, что придумает Елизавета?
Машина Дубровской уходила все дальше от панельных многоэтажек, устремляясь куда-то в тихий пригород. Автомобильный поток иссяк, и преследовать обманщицу становилось все труднее. Если бы на месте его жены оказался кто-то другой, ему бы не составило труда обнаружить подозрительного преследователя, но Дубровская за рулем была сосредоточена на правилах дорожного движения, как пьяница на бутылке, и поэтому видела вокруг только пешеходные переходы, дорожные знаки и редких прохожих, перебегающих дорогу в неположенном месте. Правда, и сосредоточенность не мешала ей нарушать правила и время от времени создавать аварийные ситуации, но видит бог, она старалась быть безупречной!
Вдруг автомобиль встал как вкопанный.
«Тут же нельзя стоять!» – едва не крикнул Мерцалов, но жена вряд ли бы услышала его совет.
Включив аварийные огни, она начала вдруг двигаться задним ходом. Несколько машин, возмущенно прогудев в ее адрес, проследовали мимо, а Мерцалов остановился. Черт возьми! Он не знал, что делать, – на него надвигался автомобиль Дубровской. Не хватало им еще сейчас попасть в аварию. Хотя появился бы удобный повод спросить, что делает его жена в компании незнакомого субъекта поздним вечером посередине шоссе?
