Джеффри Дивер - Слеза дьявола
В дверь дома позвонили.
— Я сам открою! — крикнул он слишком резко, заглянув по пути в кухню. От него не укрылось, как побледнела Стефи. Опять его нервная реакция напугала одного из детей. Но времени, чтобы успокоить ее, сейчас не было.
Не вынимая руки из кармана, он украдкой посмотрел в окошко двери и увидел сотрудника ФБР, с которым уже встречался чуть раньше. Волнение улеглось, но он все равно ненадолго прижался лбом к дверному косяку. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться окончательно, но дверь открывал все равно еще чуть дрожавшей рукой. По ступенькам как раз поднимался еще один агент. Он вспомнил обещание Лукас прислать своих людей для наблюдения за его домом.
— Агент Кинкейд?
Он кивнул, глянув через плечо и убедившись, что Стефи нет рядом.
— Нас прислала Маргарет Лукас с поручением присмотреть за безопасностью вашей семьи.
— Спасибо. Только большая просьба. Переставьте машину, чтобы ее не было видно из дома. Не хочу, чтобы дети встревожились.
— Сделаем, сэр.
Паркер посмотрел на часы. Это принесло ему еще больше облегчения. Если бы Диггер нанес новый удар, Кейдж или Лукас уже позвонили бы. Значит, была вероятность, что сукина сына все-таки обезвредили.
— Вы знаете что-нибудь о стрелке из метро? — спросил он. — О Диггере? Он пойман?
Но взгляды, которыми обменялись между собой двое мужчин, заставили его похолодеть.
О нет!
— Если говорить коротко, сэр…
В доме зазвонил городской телефон. Паркер видел, как миссис Каванаг сняла трубку.
— …Преступник сумел проникнуть на борт прогулочного теплохода на Потомаке. Одиннадцать человек убиты, более двадцати ранены. Я думал, вы уже знаете.
О Боже, нет!
К горлу подкатила тошнота.
Пока я тут читаю сыну книжку, люди продолжают гибнуть.
Последние несколько лет вы жили на «Улице Сезам»…
— А агент Лукас… С ней все в порядке? — спросил он. — И как там агент Кейдж?
— Они не пострадали. Их не было и близко рядом с той яхтой. Они обнаружили улику со словом «Ритц» и решили, что следующей целью Диггера будет один из отелей. Но все оказалось не так. Он напал на судно, которое называется «Ритци-Леди». Не повезло, что тут еще скажешь?
— Охранник сумел сделать пару выстрелов и спугнул убийцу, — вступил в разговор второй агент. — В противном случае все могло закончиться еще хуже. Но он не попал в него. По крайней мере так считает следственная бригада.
Не повезло?
Нет, удача здесь ни при чем. Когда загадку не удается разгадать, дело не в везении или в невезении.
Три ястреба…
— Мистер Кинкейд! — услышал он голос миссис Каванаг.
Он обернулся и посмотрел внутрь дома.
Одиннадцать человек погибли…
— Вас к телефону.
Паркер прошел в кухню и взял трубку, ожидая услышать голос Лукас или Кейджа.
Но вместо этого в трубке зазвучал незнакомый ему приятный баритон:
— Мистер Кинкейд?
— Да. С кем я говорю?
— Меня зовут Слейд Филипс. Я — ведущий новостей на Дабл-ю-пи-эл-ти. Мистер Кинкейд, мы как раз готовим специальный репортаж о сегодняшней стрельбе в городе. Пожелавший остаться неизвестным источник сообщил нам, что вы участвовали в расследовании и, по всей вероятности, несете ответственность за возникшую путаницу, направив силы ФБР в отель «Ритц-Карлтон», хотя на самом деле преступник наметил себе совершенно другую цель. Мы собираемся сообщить об этом в эфире в девятичасовом выпуске. Но нам хотелось бы дать вам возможность изложить ход событий, каким он был с вашей точки зрения. Вам есть что сказать по этому поводу?
У Паркера закололо в боку. Ему показалось, что на мгновение его сердце перестало биться.
Кончено… Теперь Джоан узнает. Теперь всем все станет известно.
— Мистер Кинкейд, вы меня слушаете?
— Никаких комментариев! — И он бросил трубку на аппарат с такой силой, что тот слетел со стола и с грохотом упал на пол.
* * *Диггер возвращается в свой ставший привычным номер в мотеле.
При этом он вспоминает корабль, где он вращался, как… Клик… Как волчок среди красных и желтых листьев и стрелял из своего «узи», стрелял, стрелял…
И видел, как люди падают, разбегаются, слышал их крики и все такое…
Это получилось не как в театре. Нет, совсем не так. В этот раз он уложил много народа. Человек, который ему обо всем говорит, будет доволен.
Диггер запирает за собой дверь комнаты и первым делом подходит к дивану, чтобы посмотреть на Тая. Мальчишка все еще спит. Одеяло сползло, и Диггер поправляет его.
Потом включает телевизор и видит, что показывают корабль. «Ритци-Леди». Потом снова появляется человек, которого он уже знает. Это… Клик… Это мэр. Мэр Кеннеди. Он стоит на фоне корабля. На нем очень хороший костюм и очень красивый галстук, но как-то странно видеть его в такой дорогой одежде рядом с желтыми мешками, в которые уложили тела погибших. Он что-то говорит в микрофон, но Диггер не слышит его, потому что звук телевизора отключен — ему не хочется разбудить Тая.
Он еще некоторое время смотрит, но реклама все не начинается. Разочарованный, он выключает телевизор, думая про себя: «Доброй вам ночи, мэр!»
Потом начинает упаковывать свои вещи, аккуратно и неторопливо.
В мотеле хорошо, в мотеле забавно.
Здесь каждый день приходят и наводят порядок. Даже Памела не делала этого. Она умела обращаться с цветами и любила все эти выкрутасы, которые люди делают в постели. Всякие… Клик, щелк… Всякие такие штуки.
Мысли скакали, как пули в черен… Черепной коробке.
Ему почему-то вспомнилась Руфь.
— О Господи! — закричала она. — Не делай этого! Не надо!
Но ему приказали воткнуть длинный осколок стекла ей в горло, и он так и сделал. Она дрожала всем телом, пока умирала. Он помнил об этом. Да, она дрожала. Руфь.
Дрожала, как от холода в Рождество 25 декабря, один-два-два-пять, когда он приготовил для Памелы суп, а потом отдал ей подарок.
Он смотрит на Тая. Он возьмет паренька… Клик… Возьмет с собой на Запад. Человек, который обо всем ему говорит, сказал, что позвонит, когда они закончат в Вашингтоне, и сообщит, куда они отправятся потом.
— А куда же? — спросил Диггер.
— Еще не знаю. Может быть, на Запад.
— А где это? Запад? — спросил Диггер.
— Это может быть Калифорния. Или Орегон.
— А! — кивнул Диггер, хотя понятия не имел, что это за места такие.
Они будут есть там суп и чили. Смотреть телик. Он сможет рассказать мальчишке о рекламе.
Памела, жена Диггера, с цветком в руке и золотым крестом между грудями в тот день смотрела рекламу вместе с ним.
Но у них никогда не было такого сыночка, как Тай, чтобы он тоже смотрел рекламу с ними.
— Мне? — спросила Памела. — Мне завести ребенка от тебя? Ты совсем спятил, полудурок несчастный?.. Клик… Полудурок! Почему бы тебе не убраться отсюда? Что ты все здесь торчишь. Забирай свой хренов подарок и выметайся! Уходи! Тебе…
Клик…
Я только сильнее…
— Тебе что, все надо разжевать? Я уже год трахаюсь с Уильямом. Для тебя это новость? Весь город знает, кроме тебя. И уж если бы я захотела ребенка, то от него!
Я только сильнее влюбляюсь.
— Господи, что у тебя на уме? Положи…
Клик…
— Положи эту штуку на место!
Мысли мечутся в черепной коробке Диггера, как лемминги-пеструшки в клетке.
— Нет! Не надо! — кричит она, не сводя глаз с ножа в его руке. — Не надо!
Но он это сделал.
Вонзил нож ей в грудь чуть ниже золотого креста, который подарил ей в то утро. Утро Рождества. Какая же красивая алая роза расцвела тогда на ее блузке! Он погрузил лезвие ножа ей в грудь еще раз, и роза раскрылась пышнее.
Кровь, кровь, кровь. Памела бросилась… Куда? Куда метнулась Памела? Ах да, наверх, к стенному шкафу, с воплем:
— О Господи, Иисусе Христе! О Боже!
Памела кричит не переставая, поднимает пистолет, целясь ему в голову, а когда он ощущает удар в висок, ее рука превращается в красивый желтый цветок… …Только сильнее…
Прошло много времени, прежде чем Диггер очнулся.
И первое, что он увидел тогда, было доброе лицо человека, который обо всем ему говорит.
Клик, клик…
Он снова проверяет автоответчик. Сообщений нет.
Где же он? Человек, который обо всем ему говорит?
Но уже нет времени думать об этом, нет времени радоваться или огорчаться, что бы ни означали эти слова. Времени осталось только на подготовку к последнему нападению.
Диггер отпирает ключом стенной шкаф. Достает оттуда второй автомат. Это тоже «узи». Надевает противно пахнущие резиновые перчатки и начинает заправлять патроны в магазин.
