Избранник - Ксения Комал
– Марго знает, что мы здесь?
Он мотнул головой и изо всех сил напряг руку, надеясь, что она ещё сможет как-то вскарабкаться.
– Хорошо, – кивнула Варвара, радуясь, что подруга уцелеет.
Девушка оттолкнулась ногой, на пальцах которой едва удерживалась, и, одновременно подтянувшись, ухватила Даниила за плечи. В ту же секунду он рывком продвинулся вперёд и начал медленно соскальзывать вниз. Ведьма взвизгнула, со стоном вцепилась свободной рукой в острый край одного из камней и попыталась перенести на него весь свой вес.
– Отпускай, – моргая от выступивших слёз, попросила она. – Я тут повишу, а ты пока…
– Даже не думай. – Прекрасно понимая, что Варвара не продержится и нескольких секунд, он прижал её к себе и уткнулся лицом куда-то в ухо. – Вдвоём так вдвоём.
Она благодарно всхлипнула, чувствуя, что в душе оборвалось что-то тяжёлое, стала потихоньку съезжать вместе с его футболкой и, соображая, как бы половчее вывернуться из объятий, запрокинула голову. На верхних камнях, на фоне слепящего, насмешливо-жизнерадостного солнца, возник тёмный силуэт с непропорционально длинной рукой. Не вполне доверяя своим глазам, девушка прищурилась и прильнула к плечу Даниила, чтобы смахнуть с ресниц слезинки; в то же мгновение она поняла, что в руке вновь прибывшего что-то есть. Через секунду раздался выстрел.
Звук был такой, что у неё заложило уши, а желудок болезненно сжался в ожидании беды. Молодой человек замер, вытаращил глаза и, чувствуя, что к обрыву его больше не подталкивают, с надеждой выдавил:
– Пожалуйста, скажи, что это спецназ.
– Почти, – хрипло прошептала Варвара. – Но радоваться нам не стоит.
Ерохин ловко спрыгнул на площадку рядом с Даниилом, попытался отнять у него топор, никаких результатов не добился и тоже улёгся, протягивая девушке руку. Ведьма заколебалась.
– Да, я подумываю о том, чтобы тебя сбросить, – хмуро признался сержант. – А его – просто сам бог велел.
– Ещё один, – поморщился молодой человек. – Удивительно религиозный район…
Ерохин тяжело вздохнул, явно с трудом удерживаясь от решительных мер по искоренению в религиозном районе преступности, и, схватив Варвару за запястье, начал её вытаскивать. Даниил стиснул её плечо и на всякий случай страховал, хотя было ясно, что смерть ведьмы Алексея в данный момент не привлекает. Насчёт себя молодой человек не был так уверен, поэтому, едва отполз от края на безопасное расстояние, вскочил на ноги и предупреждающе вскинул руку с топором.
– Только отпечатки оставляешь, идиот, – покачал головой сержант. – Зачем надо было брать мою перчатку, если намеревался просто на ней топтаться?
Лишь сейчас стало видно, что вчерашний бой не прошёл для него бесследно: лицо было разукрашено, почти как у его недавнего заключённого, под носом багровела запёкшаяся кровь, левый глаз распух и заплыл. С противной улыбкой продемонстрировав Даниилу пистолет, Ерохин всё же поставил оружие на предохранитель и засунул его за пояс.
Немного расслабившись, молодой человек перевёл взгляд на валявшуюся рядом перчатку (и когда успел потерять?) и поверженную тётю Клаву, точнее то, что от неё осталось. Левая сторона головы была разворочена выстрелом; кровавые ручейки стремительно превращались в лужицу. Просто удивительно, что она не упала вниз от подобного толчка – наверное, сержант и правда неплох, раз умеет так рассчитывать угол входа и скорость полёта пули. Перед глазами тут же возникло видение из прошлого: истерзанные тела учёных, которые на свою голову изобрели бесценное лекарство. Его затошнило, и чтобы скрыть позорную реакцию организма, Даниил уставился на Ерохина.
– Ну и как это понимать?
– Я хотел задать тот же вопрос. Кстати, считай, что ты арестован.
– Считай, что ты тоже, – не остался в долгу молодой человек. – Если ты думаешь, что убрав подельницу, выйдешь сухим из воды…
– Мальчики…
– Я бы посмотрел, каким ты из неё выйдешь. – Сержант бросил красноречивый взгляд на реку. – Хорошо, что у нас есть отличная возможность это выяснить.
– Мальчики…
– Всегда готов. – Даниил демонстративно отбросил топор в сторону и начал разминать руки.
– Вот чёрт! Меня услышит кто-нибудь?!
Мужчины одновременно повернулись к Варваре, которая, моментально лишившись сурового тона, слабым голосом протянула:
– Что-то мне… э-э… дурно. Не переношу вида крови. Может, позже разберётесь?
Оба посмотрели на неё с откровенным скепсисом, но, поскольку не чувствовали себя в состоянии продолжать сражение, милостиво кивнули.
***
– Ну и что потом? – Глаза Марго сверкали лихорадочным огнём, и было понятно, что она по-настоящему расстроилась из-за того, что пропустила самое интересное.
– Судя по всему, Надежда услышала вопли Ерохина и освободила его, после чего настоятельно рекомендовала немедленно бежать к камням, где её дражайшая родственница будет казнить местную колдунью. Во всяком случае, Алексей уверяет, что было именно так.
– Лично мне это кажется сомнительным, – заметила Варвара, наливая себе чай.
– Мне тоже. Особенно если учесть, что к отцу Фёдору она направлялась в приподнятом настроении и ни о каких готовящихся зверствах своей тётки не упоминала. Хотя… Она тогда бросила фразу: «Богу молится, а служит дьяволу». Я сначала не понял, но потом что-то шевельнулось, и когда Надя заговорила про кресты, картинка сложилась окончательно.
– Намекаешь, что она тебе помогла? – с некоторой ревностью буркнула ведьма. Даниил широко улыбнулся.
– Свидетельствовать против собственной родни не так-то легко, даже закон не обязывает. Впрочем, я не удивлюсь, если она была как минимум соучастницей – возможно, просто поняла, что пора с этим завязывать… В любом случае Ерохин ещё долго будет её допрашивать, и поверьте, тут он спец. Оставим это дело ему.
– Ни хрена себе, – округлила глаза Марго. – Варь, чего это он?
– У них теперь близкая дружба, – скривилась ведьма. – И не спрашивай, как такое могло случиться. Странные мужские заморочки.
– Просто мы друг друга поняли, – ухмыльнулся Даниил, однако тут же загрустил: – Но я не уверен, что через пару дней он не опомнится и не захочет снова отправить меня за решётку. Валить отсюда надо, и побыстрее.
– Я согласна, – с готовностью кивнула школьница, хотя предложение было адресовано вовсе не ей. – Так тётя Клава убивала мужиков из-за каких-то прегрешений?
– Ну да. Мыслили-то мы в общем верно, просто подумали не на того. Я считал, что в самовольном правосудии может быть заинтересован только мент, на крайняк священник, но как выяснилось, были и другие желающие. Клава постоянно тёрлась в церкви, видела тех, кто приходит «отрабатывать» свои ошибки, наверняка и исповеди слышала. Наказания-то они, по сути, не получали, вот тётку и замкнуло. Плюс ещё наш раздражающий фактор. – Он ласково покосился на Варвару, но та ответила мрачным тяжёлым взглядом. – Не пойму только, почему она решила избавиться от этого фактора именно сейчас. Нервы, что ли, не выдержали…
– Это из-за Ивлиева, – безрадостно объяснила ведьма. – Подумала, что я стала причиной его трагической кончины, и решила, что пора выйти со злом лицом к лицу в неравной схватке. По крайней мере, это я услышала от неё перед тем, как меня огрели дубиной и столкнули с камней. Ума не приложу, почему я ничего не заподозрила, когда она пригласила меня прогуляться. Надо было отказаться, но я беспокоилась из-за пленённого Лёшки и хотела побольше помелькать на людях. Ну просто один к одному…
– Димка помер?
– Как бы не так, – ещё угрюмее отозвалась Варвара. – Ерохин вечером в больницу звонил: Ивлиев уже оклемался и через неделю будет отпущен домой. И нет, он не пал жертвой какого-то редкого и смертельного яда. Скорее всего, просто не тех грибочков в лесу набрал… Надо же было ему именно в это время по грибы отправиться, вот уж действительно злой рок…
Девушка в досаде поднялась, сняла со стены пучок какой-то засушенной травки и положила немного себе в чай. Запахло соломой, валерианой и ещё чем-то сладковато-душистым.
– А мне можно? – Даниил потянулся за её чашкой.
– Любой каприз за вашу
