Надломленный мозг - Валерий Александрович Пушной
— Мороженого забыл купить?
— Не забыл, — отозвался Падищев. — Хотел купить.
— Но пожмотничал, да? — с издевкой спросила она.
— Охрана подвела, — неопределенно пояснил он.
С переднего сиденья повернул голову охранник, растолковал Зое:
— Обчистили нас. Выгребли все.
По лицу Зои невозможно было понять, что она подумала в эту минуту. Некоторое время она молчала, а потом заметила:
— Не все же тебе других чистить, Аркадий, — и на тебя нашлись умники.
Ноздри Падищева распахнулись так, что короткий нос стал широким и плоским, а круглые глаза еще больше округлились, и он выбросил в ответ:
— А ты рада!
На это послышался только ее безмолвный выдох.
— Домой, — сказал Падищев водителю, и тот кивнул.
Через полчаса они подъехали к дому. Припарковав авто у подъезда, водитель заглушил мотор. Падищев и Зоя вышли из машины и быстрым шагом скрылись за дверью подъезда. Недалеко от них в одной из машин с тонированными стеклами, стоявшей прямо против окон квартиры Аркадия, произошло оживление. В ней давно уже сидели два парня из команды Исая. Один из них, сидевший за рулем, круглолицый с ямочками на щеках, в синей футболке, удовлетворенно проговорил:
— Все-таки дождались — появились наконец, голубчики. Настраивай аппаратуру.
Второй на заднем сиденье — большеглазый, с раздвоенным подбородком в светлой рубашке, — включил аппаратуру для прослушивания, вставил диск, выложил микрофон, надел наушники. Поднявшись на этаж, Падищев остановился у своей металлической двери черного цвета, привычно провел взглядом по чистой площадке, дверям других квартир и нажал на кнопку домофона. Изнутри посмотрели и открыли. Аркадий пропустил вперед себя Зою и плотно прикрыл дверь. Зоя, как с хорошей знакомой, поздоровалась с женщиной средних лет, открывшей им дверь, и спросила:
— Все в порядке?
Домашний халат на женщине был чист и хорошо выглажен. Тапочки на ногах новые. Прическа уложена волосок к волоску. Лицо с доброй улыбкой. Она спокойным голосом ответила:
— Конечно в порядке. Разве у нас может быть не в порядке? Папа создает все условия.
В прихожей было чисто, ничто не разбросано на полу, ни пылинки на мебели. Только обувь и домашние тапочки на подставках. Зоя сняла красивые босоножки, надела тапочки и прошла по ковровой дорожке в богато обставленную комнату. Там на бордовом кожаном диване сидел с игрушками трехлетний мальчик. Зоя обрадованно бросилась к нему:
— Сыночек, мама пришла! — Подхватила его на руки, обняла, стала носить по комнате и целовать.
Смотря настороженно, ребенок молчал. Из прихожей вошел Аркадий, остановился в дверях:
— Какая ты мать? — сказал с досадой. — Ему нужна постоянная мать, а не приходящая иногда. Сиделка ему стала матерью.
— Ты украл у меня ребенка! — вспыхнула Зоя.
— Как это отец может украсть своего ребенка? — нахмурился Аркадий. — Это ты хотела скрыть от меня, что у меня есть сын. Думаешь, Флебникову нужен мой сын? Мой сын нужен только мне! А ты тайком родила, мне сказала, что ребенок умер, а сама сплавила его своим родителям. Ты думала, что я дурак, не узнаю.
Опять вспыхнув, она красиво вскинула голову, села на диван, посадила сына на колени, прижимая к себе:
— Ты не имел права забирать у моих родителей ребенка! У нас с тобой все кончено! Ты знаешь, что я больше не люблю тебя!
Выйдя на середину комнаты, Падищев раздул ноздри, тяжелые веки прикрыли глаза:
— Не дури, Зойка, возвращайся. Чего тебе не хватает? Все есть. Ты думаешь, Флебников души в тебе не чает? Он вообще не знаком с тем, что называется душой! Он уже стольких баб поменял, словно в рулетку играет. Я не отрицаю, что я тоже дрянь хорошая и не так красив, но таких сволочных, как он, надо еще поискать.
Склонившись над сыном, Зоя гладила его по голове. Аркадию хотелось бы знать, о чем она думала, но, к сожалению, он никогда не мог понять этого. Ее мысли всегда были для него неразрешимой загадкой. Иногда ему казалось, что он не знал не только ее дум, но и вообще не знал ее. Между тем именно эта загадочность притягивала его к ней, как какая-то магия. Сказочная магия, в которую веришь, хотя знаешь, что она далека от реальности. Но, черт побери, так хочется верить в чудеса, особенно если этим чудом для тебя является женщина! Всякий раз, когда он прикасался к ее красивому телу, оно казалось ему волшебным, нереальным, сказочным. Всегда он находил в нем что-то новое, загадочное, фантастическое. Его тянуло к этому телу. Но ее мысли неизменно для него оставались за семью замками. И даже когда он владел ее телом, он чувствовал, что был за пределами ее дум, как за бетонной стеной. Сейчас он ждал ответа, и Зоя произнесла:
— Зачем ты всякий раз повторяешь мне одно и то же? Я уже сто раз слышала это. Пойми, у меня теперь другая жизнь, я не могу иначе. Я уже не та, что была прежде.
Сев на край дивана по другую сторону от Зои, Падищев усмехнулся:
— Другая жизнь? Знаю я твою жизнь, Зойка!
Чуть отстранившись от сына, Зоя проникновенно и негромко проговорила:
— Откуда, Аркадий? Что ты можешь знать? Я сама ее не знаю.
Оперев локоть на подлокотник дивана, Падищев прижался к боковине:
— Мы с тобой одинаковы. Ты идешь по самой кромке пропасти. Смотри, кромка может в любой момент обрушиться, и некому будет подать тебе руку — улетишь в пропасть. Флебников не поддержит, наоборот, подтолкнет, хотя и ты так же с ним поступишь. Не сомневаюсь в этом. Кстати, что случилось, куда ты с Флебниковым пропала почти на две недели?
Взяв с дивана игрушки, Зоя подала их мальчику. Поцеловала его в темечко. И только после этого ответила Падищеву, как бы сначала подумав, стоит ли вообще отвечать:
— Корозов все карты ему смешал. Подсек, как рыбу в пруду. Накрыл его подручных, отправленных по душу Квазимодо, сдал в полицию. И потянул за ними Флебникова с потрохами.
— Понятно! — насмешливо хмыкнул Аркадий. — Стало быть, Флебникову ничего не остается, как пришить Корозова. Думаю, скоро он постарается это сделать.
Поцеловав ручки ребенку, Зоя отозвалась:
— Старания его ни к чему не приводят пока.
Посмотрев в красивые зеленые глаза Зои, Аркадий спросил в лоб:
— Где же сейчас прячется Игорек?
— Не задавай такие вопросы! — возмущенно насупилась она. — Ты же знаешь, что все равно не получишь на них ответы.
Безразлично пожав плечами, Падищев напомнил:
— Если мне понадобится, я без тебя узнаю.
Обняв мальчика, она промолчала. Аркадий по-своему любил Зою, только эта любовь была не такой,
