Штрафной удар сердца - Алекс Винтер
– Сергей Андреевич, давайте вы не будете мне диктовать, сколько времени займет допрос, – оборвала его Агата. – Я же вас не на беседу пригласила за чашкой чая.
Востриков помолчал, а затем заявил, развалившись на стуле, скрестив руки и закинув ногу на ногу:
– Хорошо. Спрашивайте. Только поскорее.
Агата ответила ему ядовитой улыбкой.
– Благодарю. Расследуя дело вашего пасынка, следствие пришло к определенным выводам. Дело в том, что смерть Антона Романова по большому счету была выгодна только одному человеку.
– И кому же?
– Вам.
Востриков фальшиво удивился, вскинул брови и крайне неестественно расхохотался, даже слюни брызнули.
– Мне? – воскликнул он. – Следствие в тупике, видимо? Что за чушь вы несете? Я взял и убил собственного сына?
– Не сына, – уточнила Агата. – Юридически даже не пасынка. Вы вступили в брак с его матерью, когда Антону было уже тринадцать лет, фактически исполняли роль отца не так долго, тем более официального усыновления не было. Для вас Антон остался чужим мальчиком. Показания Светланы Романовой говорят, что теплых чувств между вами и Антоном не было, но и до открытых конфликтов не доходило. Романов был на стороне матери, знал о ее романе на стороне и не препятствовал, считая ваш брак ошибкой. Знал он и о ваших отношениях с дочерью сенатора Завьялова. Но вы оставались его тренером, поэтому Антон держался в рамках приличий.
Востриков слушал с насмешливой ухмылкой, но его губы тряслись. Он дважды сглотнул во время речи Агаты, а потом ответил неприятным визгливым тоном:
– То есть я из неприязни убил сына… пардон, пасынка? Простите, не знаю, как на вашем юридическом языке назвать ребенка, которого растил много лет. И почему я это сделал? Из-за того, что он знал, с кем я сплю? Так это ни для кого не новость.
– Ну что вы, – развела руками Агата. – Все не так банально. История началась после того, как Антона решили перекупить. Он хороший игрок и в другой команде принес бы больше пользы. Вы не препятствовали, тем более что соперники посулили хорошие деньги. Деньги, с которых вам предлагали неплохой откат.
Востриков прищурился, а потом выплюнул с каким-то змеиным шипением:
– Вы можете это доказать? Или это исключительно ваши фантазии? Я вообще сейчас думаю: почему должен сидеть и слушать ваши оскорбления?..
Агата подняла руку, заставив его замолчать.
– Удивительное дело, но могу, – резко сказала она. – Есть видеозапись беседы. Дело в том, что ваш оппонент слил ее Антону, о чем вам было прекрасно известно. Антон взбрыкнул, он ведь не хотел переходить в команду рангом ниже «Стальных волков», но условия контракта были таковы, что его бы никто не спросил, верно? Вам удалось надавить на него.
– И это вы тоже можете доказать?
– Полюбуйтесь, вот свидетельские показания ваших соседей. Они слышали, как вы ругались с пасынком, и, судя по обрывочным словам, речь шла о продаже.
– Ну и что? – нервно, слегка запинаясь, сказал Востриков. – Да, мы ссорились. Антон хотел продать машину очень дешево, я это не одобрил, мы поругались. Но переход в другой клуб прошел бы без всяких эксцессов. Его же не в рабство продавали, он мог отказаться.
– Сомнительно. Я, знаете ли, от спорта далека, но меня просветили, что в случае отказа его бы дисквалифицировали на два года, и тогда прости-прощай чемпионат мира. Или ему бы вписали статус «конфликт», а, получив «черную метку», он оставался без работы, зарплаты, рекламных контрактов. Антону было некуда деваться. Другой вопрос, почему вы захотели продать своего хоккеиста в более слабую команду, когда у самих было весьма шаткое положение, и такой игрок, как Романов, просто на вес золота?
Востриков лучезарно улыбнулся.
– Продажа или обмен легионеров в спортклубах дело обычное. И никто не убивает их в случае отказа и невыполнения обязательств. Это не преступление.
– Совершенно верно, – невозмутимо согласилась Агата. – И Романову волей-неволей пришлось подчиниться. Любви к вам это не прибавило. Но выхода, казалось, не было. И тут он становится свидетелем ссоры Сомова и Устемирова, когда Устемиров обвинил Дмитрия в нарушении обязательств. Оказывается, Сомов должен был слить игру, но Романов вмешался и сумел забить решающую шайбу.
Востриков попытался изобразить озабоченность и строгим тоном изрек:
– Если Сомов занимался такими делами, он будет исключен из команды. Спасибо вам за сигнал.
– Ой, не стройте из себя принцессу, – махнула рукой Агата. – Вы прекрасно знали, чем занимается Сомов, поскольку организатором этого были вы, а не он. Он лишь исполнял ваши распоряжения. Опытный тренер сразу поймет, что его нападающий играет против собственной команды, вы не могли этого не видеть. Однако закрывали глаза. Даже зрители на матче недоумевали от происходящего. Все было настолько шито белыми нитками! Вам нужны были деньги, много денег. Угождать дочери сенатора сложно, но вы старались, соответствовать будущему тестю становилось все сложнее, денег требовалось больше и больше. Слетали на Мальдивы, купили новый «Ягуар», драгоценности. Тренерской зарплаты на все бы не хватило, и вы влезли в долги. Чтобы поправить положение, стали сливать игры собственной команды, вступив в сговор с букмекерами. Не постеснялись продать Антона, и вот тут вы совершили свою главную ошибку. Романов подозревал, что происходит странное, но в пылу игры не замечал подозрительных ошибок своего друга Сомова. А когда услышал претензии Устемирова, обо всем догадался. После драки в баре Олжас решил догнать Сомова и продолжить разборки, но тот скрылся. Устемирову пришлось поговорить с Романовым, открыть ему глаза на отчима. В тот злополучный день Антон потребовал отменить сделку. Он грозился открыть всю правду о ваших махинациях. А для вас это было катастрофой. Не так ли?
– Я не желаю отвечать на ваши бредни, – резко ответил Востриков. – Вы лезете не в свое дело.
– Ну, не желаете отвечать, тогда послушайте, – невозмутимо ответила Агата. – Романов загнал вас в угол, а ведь вы уже сделали своей новой пассии предложение, тем более что отслужившая свое жена сама подала на развод. Выходка пасынка грозила вам крахом. В семье сенатора Завьялова не могло быть никаких скандалов, он известен своим умением гасить любые конфликты, чтобы, не дай бог, ничего не просочилось в прессу. Ему еще карьеру делать, а тут скандальный зять-жулик. Свадебка накрылась бы медным тазом, а с ней и новые перспективы. Вы попытались договориться с Антоном, но он пошел на принцип. Поэтому вы решили избавиться от него раз и навсегда. Сомов сообщил вам, что Антон с компанией будет в бассейне, и открыл для вас окно на первом этаже. Вы приехали туда, дождались, когда все уйдут, вызвали Антона под предлогом встречи с Балуевой, ударили по
