Э. Хартли - В день пятый
— Он соответствует крестам, нарисованным на стенках саркофага. Рыба очень необычная из-за непропорционально увеличенных передних плавников. Я не встречала ничего подобного за пределами узкой области в Италии и больше нигде в христианском искусстве. Однако из этого еще не следует, что находка в Японии является мошенничеством. Быть может, существовало раннее проповедническое движение, о котором мы ничего не знаем, и этот крест, имеющий итальянское происхождение, действительно попал в Японию…
— Нет, — остановил ее Томас. — Тут все не так. Здесь происходит что-то весьма серьезное. Эд это обнаружил. Я уверен.
— Я полагала, тот японец, которого убили…
— Сато, — подсказал Найт.
— Он говорил, что этот крест из Геркуланума, — напомнила Дебора.
— Но это было бы слишком рано, разве не так? — возразил Томас. — По-моему, Сато лгал, пытаясь подбросить мне ложную улику, чтобы подтолкнуть меня искать то, что не удалось найти ему самому.
— Томас, послушай, — сказала Дебора. — Если ты приблизился к тому, из-за чего был убит Эд, то эти люди, кто бы они ни были, об этом узнают. Тебе нужно немедленно уходить, пока тебя не убили.
— Возможно, — согласился Найт. — Но не сейчас.
Джим не находил себе места от беспокойства. Когда дверь жилого прицепа открылась, он вздохнул с облегчением. Куми благополучно прошла через испытание, возможно, выяснила что-то полезное и вот теперь вышла, живая и невредимая. Следом за ней появился Ватанабе, и они сели в навороченный «мерседес», но сперва археолог ответил на звонок по сотовому.
Джим сидел в машине на противоположной стороне дороги. Освещение было плохим, но он все же рассмотрел выражение лица Ватанабе, то, как археолог оглянулся на Куми, ждущую его в машине, и отошел подальше, заканчивая разговор. Когда он сел за руль и резко рванул с места, разбрасывая колесами щебень, в этом было что-то помимо мужской удали.
Куми в опасности. Джим почувствовал это нутром. Он не знал, чем она выдала себя, однако это случилось, и теперь все летело под откос.
Джим вывел взятую напрокат «тойоту» на дорогу и помчался следом, нащупывая в кармане сотовый телефон.
— А что насчет костей? — спросил Дебору Томас. — В захоронении, раскопанном в Японии, обнаружены кости европейцев, которые, судя по всему, относятся к тому же периоду, что и крест. Они могут быть из гробницы в Пестуме?
— Нет, — решительно ответила Дебора.
Прежняя серая, осторожная нотка в ее голосе исчезла бесследно.
— В Пестуме кости не могли уцелеть. Там слишком сыро. Человеческие останки ни за что не могли сохраниться с того времени, когда город был обитаемым.
— Значит, Ватанабе нужно было раздобыть их где-то в другом месте, — задумчиво произнес Томас, и его тотчас же осенила догадка: — Отец Пьетро решил, что Сато — тот самый японец, которого он называл Танака, но вдруг это не так? Допустим, монсеньор встретил совершенно другого японца, представившегося Танакой.
— Ватанабе? — недоверчиво спросила Дебора.
— «Провел его внутрь», — повторил Томас слова отца Пьетро, звучащие у него в голове. — Вот что сказал перед смертью монсеньор. Он заявил, что виноват. Отец Пьетро проводил Танаку внутрь.
— Куда?
— В Фонтанеллу, — ответил Томас. — Сознательно или нет, но отец Пьетро дал Ватанабе то, что тому было нужно.
— Господи, — пробормотала Дебора, и даже далекая телефонная линия не смогла заглушить отвращение и бешенство, звучавшие в ее голосе.
— За несколько недель до объявления о находке сюда доставили какие-то ящики. Помощник Ватанабе внутрь не заглядывал. У меня сложилось впечатление, что это было необычно.
— Ты полагаешь, в ящиках были…
— Кости, — решительно заявил Томас. — Да, — Помолчав немного, он сказал: — Слушай, если я тебе зачитаю результаты каких-то анализов, ты поможешь мне разобраться, что это такое?
— Валяй, — сказала Дебора.
Мацухаси бесшумно пересек пустынный двор. Входные двери института до сих пор были открыты, как и опасался наставник. Любой мог проникнуть внутрь. Разумеется, молодого человека беспокоил не кто попало, а Томас Найт.
Машин на стоянке не было, но это ни о чем не говорило. Двигаясь бесшумно, быстро, аспирант прошел по коридору первого этажа к лестнице. Подойдя к выломанной двери в кабинет Ватанабе, он нащупал в кармане нож. Мацухаси двигался беззвучно, напоминая убийцу.
Глава 77
— Тебе что-нибудь говорит название «Бета аналитикс»? — спросил Томас.
— Говорит, — подтвердила Дебора. — Это исследовательская лаборатория во Флориде. Наш музей однажды обращался туда по поводу одного образца из Афин.
— Какие именно исследования там проводят?
— Радиоуглеродное определение возраста. А что?
— Значит, Ватанабе пытался определить возраст чего-то. А что означает аббревиатура ДНВ?
— До настоящего времени, — сказала Дебора. — Хотя на самом деле это нужно понимать как «до тысяча девятьсот пятидесятого года».
Значит, эти цифры показывают количество лет, отсчитанных от 1950 года, плюс или минус 75.
— Отлично, — сказал Томас. — А теперь послушай вот это.
Он взял листок с колонками цифр, но тут у него в кармане завибрировал сотовый телефон.
— Подожди, — сказал Найт Деборе, кладя трубку на стол. — Да? — ответил он по мобильнику.
Это был Джим.
— Ватанабе везет Куми в своей машине. Вероятно, ему известно, кто она такая.
Вскочив с кресла, Томас двинулся к выбитой входной двери. В этот самый момент она, словно из пушки, обрушилась на него, попала прямо в лицо и отбросила назад. Мацухаси ворвался в кабинет и накинулся на Томаса. В голубоватом отсвете экрана компьютера сверкнуло лезвие ножа, зажатого в его руке. Мужчины схватились друг с другом, и сотовый телефон выпал из руки Найта.
Томас оказался застигнут врасплох. Противник был моложе, сильнее, опытнее и готов к схватке. Найт не устоял бы, даже если бы у Мацухаси не было ножа. Аспирант легко повалил его на пол, уселся верхом, прижал запястья коленом и левой рукой, сжимая в правой нож. У Томаса не осталось ничего, только голос.
— Мацухаси, уже слишком поздно, — произнес он весьма громко, хотя в этом не было необходимости.
Бросив взгляд на письменный стол, японец увидел, что трубка снята с аппарата, и нажал на рычажки. Затем он подобрал с пола упавший мобильник и убрал его в карман. После чего Мацухаси вернулся к телефону на столе и стал набирать номер, не отрывая взгляд от Томаса.
— У тебя будут большие неприятности, — чуть ли не равнодушно произнес он.
Найт уселся на полу, пытаясь прийти в себя.
— У вас тоже.
— Сомневаюсь, — усмехнулся Мацухаси.
— Я же тебе говорил, что мне все известно.
Аспирант застыл, потом положил трубку обратно на аппарат. Разобрать выражение его лица было трудно, но под напускной бравадой появилось что-то…
Что именно?
Любопытство? Тревога?
Возможно.
— Твоему боссу следовало бы хранить бумаги в более надежном месте, — продолжал Томас, ощупывая левое запястье, на которое Мацухаси надавил коленом.
— Что же тебе известно? — спросил аспирант. — Если что-нибудь интересное, возможно, я и не передам тебя в руки полиции.
Вот как? В данных обстоятельствах Томас был бы рад, если бы его просто арестовали за кражу со взломом. Тут было что-то не так. Может быть, Мацухаси действительно ничего не знает.
«Или хочет выяснить, что ты успел узнать, а потом перерезать тебе горло».
— Я уже сообщил своей знакомой обо всем, что здесь обнаружил, — солгал Томас.
— Нет, ничего ты ей не сказал, — спокойно ответил Мацухаси. — Я точно рассчитал свое появление.
— Ей известно достаточно, чтобы задать очень неприятные вопросы, — не сдавался Томас.
— О чем? — Аспирант начинал выходить из себя, думая, что Найт ведет какую-то игру.
— О результатах радиоуглеродных тестов, — сказал Томас.
— Ну и что? — усмехнулся Мацухаси. — Мы постоянно их проводим.
— Определяя возраст костей европейцев? — спросил Томас.
Он поставил на карту все. У него стиснуло горло, во рту пересохло.
— Эти тесты еще не сделаны, — возразил аспирант. — Кости только подготовили к отправке в лабораторию. На это потребуется время.
— Я имел в виду не те анализы, о которых Ватанабе расскажет прессе. Я говорил о других, которые он уже провел втихомолку.
— О чем ты болтаешь?
— Сам посмотри, — сказал Томас. — Результаты тестов были получены за десять дней до так называемой находки.
Мацухаси молча уставился на него. Присматривая за Найтом одним глазом, он медленно взял со стола бумаги, просмотрел их, помрачнел и застыл. Когда аспирант снова поднял взгляд, все его тело задрожало, искрясь нервной энергией.
