Передозировка - Рада Джонс
— Возможно, сердце не выдержало стресса, — предположила она. — Или действительно была передозировка. У сегодняшнего пациента картина явно похожая. Может, к нам завезли бракованную партию — фентанил в смеси с какой-нибудь гадостью.
— А ведь это имеет смысл, верно? Я читал, что в Китае его производство очень дешево, а перевозить наркотик легко: из-за высокой эффективности много не надо. Для продажи дилеры смешивают фентанил с другими веществами. Может быть, вышел перебор. Или местные к такому не привыкли и не знают, сколько можно употреблять, а потом попадают к нам со случайными передозировками.
— Разумно. Отправлю мочу паренька на анализ, и посмотрим, что он покажет.
— А я запасусь налоксоном, — ответил Сэл. — За последними двумя дозами пришлось бегать на аптечный склад. В наших условиях лучше подстраховаться.
— Спасибо, Сэл. Я сделаю анализ на наркотики и дам тебе знать.
— А я позвоню в токсикологический центр. Есть у меня там подруга — поболтаю с ней.
Эмма встала и выпрямилась. Как больно… Скорее бы сдать смену, добраться домой и выяснить, что там с Тейлор. И отдохнуть. И немного выпить. Еще четыре часа…
Она посмотрела на Сэла: спина прямая, взгляд погружен в экран, тонкие ладони летают над клавиатурой.
— Сэл, почему ты перестал играть на фортепиано?
Его глаза расширились от удивления.
— Я не переставал. Все еще играю.
— Но ты отказался от музыкальной карьеры и стал фармацевтом. Почему?
Сэл посмотрел на свои руки, потом снова на Эмму.
— Хотел сделать этот мир лучше. Решил, что как фармацевт сумею помогать людям.
— Музыканты тоже помогают людям. Они несут нам красоту и утешение.
— Да. Но для того, чтобы наслаждаться музыкой, человек должен быть здоровым и не испытывать боли.
Эмма кивнула.
— Разве ты не поэтому решила стать врачом? — спросил Сэл. — Не для того, чтобы помогать людям?
— Ну нет, только не я, — рассмеялась она. — Все так говорят при поступлении на медицинский, но это чушь собачья. Не будь меня здесь, об этих пациентах заботился бы кто-нибудь другой. Может, даже более расторопный и квалифицированный. Незаменимых людей не бывает. Во всяком случае, я уж точно не из таких.
— С трудом в это верится.
— Спасибо. Приятно слышать. Вообще-то, я стала врачом, чтобы испытать себя. Мне нравится находить ответы, ставить правильный диагноз. Нравится погоня — как детективу, который ищет убийцу. А еще мне нравится медицина. Я стараюсь не ради них, — она кивнула в сторону коридоров, набитых каталками, поскольку все палаты были заняты, — я стараюсь ради самой себя.
— Что ж, значит, пациентам повезло. А уж как повезло нам…
— Спасибо, — улыбнулась Эмма. Немного добрых слов мне сейчас не помешает.
ПАУК
Сижу на скамейке возле дверей.
Жду.
Люди входят. Люди выходят. Его среди них нет.
Мне холодно. Ног не чувствую. Уже полчаса как.
Пальцев на руках тоже.
Сжимаю кулаки в карманах.
Куртка промокла. Не греет. И ничто не греет.
Меня бьет озноб.
Прошел уже целый час.
— Он закончит через полчаса, — сказали мне час назад.
— Я хочу поблагодарить его, — объяснил я. — За все, что он для меня сделал.
И показал им сверток. Длинный, белый, украшенный золотым бантом.
Это подарок.
Они не знают, что внутри. А я знаю.
Толстуха с кривыми зубами лыбится.
— Он скоро выйдет. Я скажу, что вы его ждете.
— Нет-нет, не надо. Пусть будет сюрприз.
— Понимаю.
Ничего она не понимает.
Жду до тех пор, пока кулаки уже не перестают разжиматься.
Я так промерз, что не смогу открыть коробку и достать нож.
Сегодня ничего не выйдет.
Ухожу.
Вернусь завтра.
ГЛАВА 5
Домой Эмма пришла уже за полночь, замерзшая и усталая. Шея болела просто невыносимо. В тяжелой сумке — так и не съеденный обед и набор инструментов, без которого она никогда не выходила из дома: скальпель, резиновые перчатки, фонарик, пинцет, чтобы извлекать мелкие предметы из узких мест, жгут, чтобы останавливать кровотечение, прочие мелочи и пара любимых книг по медицине. Она бросила сумку на стул в углу, где когда-то любил сидеть Виктор.
Потом распрямила спину, радуясь окружающему теплу. Эмма мерзла с самого утра. Кондиционер в отделении неотложной помощи был единственным прибором, который работал всегда, зимой и летом.
Она поглядела на стопку грязной посуды в раковине, не зная, злиться или радоваться. Ребенок дома. Лентяйка… Могла бы и прибрать на кухне за собой. Надо бы разбудить ее и заставить навести порядок. Но что-то совсем не хочется сейчас с ней ругаться.
Эмма повернулась к винному шкафу. Это был лучший момент дня: возможность выбрать вино и насладиться им. Будить Тейлор значило нарываться на ссору, а сил для ссоры у нее уже не осталось. Она пожала плечами. Не стоит того.
Она подошла к шкафу, чтобы выбрать бутылку. Кьянти? Слишком терпкое. Пино ну ар? Слишком легкое. Сансер? Слишком холодное. Мальбек? Идеально. Сегодня будет вечер мальбека. Он хорошо согревает. Вчерашняя бутылка из-под шираза лежала в мусорном ведре.
Она сделала большой глоток, потом еще. Вино было сухое и пилось приятно. Оно пахло сушеной вишней, как и гласила этикетка, но никакого аромата кожи Эмма не заметила. Ну и ладно. Плевать мне на кожу в вине. Вот в обуви — другое дело. К концу бокала она согрелась, ушло напряжение из плеч.
Она открыла обжигающе горячую воду, чтобы набрать ванну, налила себе еще бокал вина и за компанию включила новости. Проверила электронную почту. В основном письма по работе, парочка прекрасных русских невест, чудодейственный крем для мужской потенции, нигерийский
